Читать книгу "Измена. Вторая семья мужа - Александра Багирова"

за ее реакцией наблюдаю.

— Он и Алена что? — шумно глотает слюну, вертит в руках чашку чая.

— Любовники… — слово дается нелегко.

— Они чего? С ума сошла? Лер, мож ты это… нездорова? — даже лоб мой трогает.

— Лучше бы была нездорова, чем это…

— Ты остынь. Подумай. Может, все не…

— Так как кажется, — заканчиваю за нее. — Так, Валь.

— Ромка же от тебя без ума, все вашей любви завидовали, — Валя как-то неестественно замедляется. Куда-то пропадает ее словоохотливость. Она сейчас будто каждое слово взвешивает, прежде чем произнести.

— Обзавидовались… — утыкаюсь лбом в стол.

— Тебе отдохнуть надо, Лер, — гладит меня по голове. — А перед этим горячую ванну прими. Да, да, точно! Это именно то, что тебе сейчас надо!

Вскакивает. Бежит в ванную комнату. Шумит, гремит.

— Ты подробности не спросишь? — на Валю это не похоже. Она всегда выпытывала у меня все до последних мелочей.

— Потом Лер. Ты себя побереги. Малая только родилась, а ты уже еле живая. Прими душ, поешь, поспи, — обнимает. — Реально переживаю за тебя.

Под руку заводит меня в ванную. Показывает, что где стоит. Впадаю в ступор, смотрю в одну точку. Что-то не дает мне покоя, червяк внутри поселился и поедом ест.

Валя уходит. А мне так неспокойно, внутри непонятная тревога нарастает.

Не знаю, чем руководствуюсь. Включаю воду в ванной. И выхожу в коридор. На кухню дверь закрыта. Я ухом к двери. Слышу приглушенный голос подруги.

— Да, у меня. Не надо сейчас приезжать. Она такая страшная, зареванная. Пусть выспится. Я долго говорить не могу. Ее в ванную засунула. Ты как вообще спалиться умудрился?

Открываю дверь на кухню. Валя испуганно оборачивается. Мгновенно вызов отключает.

— И ты туда же… лучшая подруга, — сползаю по стене на пол.

— Лер, он мне сына с того света вытащил. Я до конца жизни ему обязана.

Глава 8

— А меня можно предать… кто я такая… Сплавила меня в ванную и побежала ему сразу же звонить. Браво, Валь, — меня присыпало такой грудой предательских камней, что не могу даже пошевелиться. Тело не слушается. Я превратилась в комок пульсирующей боли.

— Он сам позвонил. Рома хорошо тебя знает, догадался, куда ты поехала, — присаживается рядом со мной. — Лер, ну чего ты… Сама ведь знаешь ситуацию, если бы не Ромка не было бы у меня сына.

— Прекрасно помню, как сама умоляла Ромку помочь тебе. Ходила к нему на работу, рассказывала о твоей ситуации начальству, просила у них деньги. Я все помню, Валь, — смотрю на нее, один миг все… чужая.

Сыну Вали требовалась операция и очень дорогое лечение. У мальчика врожденные проблемы с сердцем. Мы с мужем тогда обзванивали клиники, искали лучших врачей. Отправили подругу с сыном в Германию.

— Если бы на работе Ромку так не уважали, никто бы денег не дал. И основную часть суммы все равно дал твой муж. Лер, я и тебе благодарна, ты не оставила меня в такой тяжелый момент, — тянется чтобы обнять меня.

Отталкиваю ее с несвойственной мне силой. Она не удерживается на корточках, падает на пол. А мне мерзко, от мысли, что ее предательские руки ко мне прикоснуться, испачкают еще больше.

— Дикарка, — фыркает. — Еще ударь меня! Давай, Лер, вперед! — вскакивает с пола, упирает руки в бока.

— Руки марать, зачем, — говорю устало.

— Хочешь честно? Я с детства тебя знаю, люблю, но не могу не игнорировать очевидного, — в темно-серых глазах плещется злоба, яркая, сильная. Раньше никогда такого не видела. Подруга меняется, превращается в незнакомое гадкое существо.

День снятия масок продолжается…

— Не игнорируй. Выскажись, Валюха, облегчи душу, — смотрю на нее, сидя на полу, я готова к новому удару.

— Ты с жиру бесишься, Лер! — выкрикивает слова, пропитанные ядом. — Ты помнишь моего мужа? Он не изменял, но лучше бы изменял, чем бил меня беременную. Сколько я натерпелась, на всю жизнь травма. И твой Ромка, который любой твой каприз исполняет.

— Завидуешь? — парадокс… мне так больно и гадко, что хочется смеяться. Новая стадия, когда слез уже нет… я заливаюсь истерическим смехом.

— Ты совсем уже? Чего ржешь! — а Валька завелась. — Да! Завидую! У тебя дорогущих украшений… — кривит рот в таком оскале, что жутко становится, — Можно магазин открывать. Ромка дарил и дарил… цветы в квартире постоянно свежие… — левый глаз у нее начинает дергаться. — Да о такой жизни только мечтать можно. Ой, а тут идеальный Рома оступился, — слюна изо рта брызжет. — И все, уже неугоден. Устроила цирк, раздетая с маленьким ребенком по городу бегаешь. Кому и что ты доказываешь? Цени, Лерка. Судьба тебя балует.

— Спасибо, Валь, — поднимаюсь с пола, держась за стену.

— Неужели дошло! Мозги на место подруге вставила! — она по-своему расценивает мои слова. Снова появляется фальшиво-дружеская маска.

— Ты впервые была откровенна со мной. Спасибо, что показала свое истинное лицо, — иду прочь из кухни.

— Ты чего, Лер. Я ж люблю тебя, ты моя подруга. Я тебе добра желаю. У тебя, что послеродовой психоз? Давай поговорим. Обсудим, — идет за мной следом.

— Не о чем. Я ухожу, — иду в комнату за дочуркой.

— Вечер уже, куда ты попрешься, дура! — хватает меня за руку.

— Думаешь, я не понимаю, что ты меня забалтываешь, тянешь время, чтобы Ромка успел приехать, — пока она в замешательстве открывает и закрывает рот, выдергиваю руку

Действую быстро на автомате. Беру дочь, укладываю в люльку. Выхожу в коридор… мгновение смотрю на вещи Вали. В другой ситуации я бы ничего не взяла. Но мороз… новорожденная дочь. Надеваю ее куртку, сапоги. Они мне велики, но ничего, зато теплые.

— Твои вещи возьму. Скажешь Роме, он компенсирует, — бросаю и открываю входную дверь.

— Подожди! Ты меня неправильно поняла!

— Валь, — оборачиваюсь. — Зависть никогда и никого до добра не довела. Если бы меньше завидовала другим, может, жизнь бы твоя наладилась, и не просиживала бы ты годами в овощном ларьке на рынке, — бью ее по