Читать книгу "Заколдованные сокровища - Пятрас Фёдорович Тарасенка"

умеет!

Гимназист обиделся и заплакал.

— Ну, что ты... как маленький!

— А чего ты смеешься?

— Ну, перестань, не буду! Хочешь, я научу тебя плавать?

— Правда?

— Правда! Если хочешь, так и сейчас!

Гимназист смахнул слезу:

— Спасибо. Будешь дружить со мной?

— Ладно. Меня зовут Владасом... а тебя как?

— Пятрасом.

Так в теплый солнечный летний день познакомились двенадцатилетний гимназист Пятрас, сын недавно приехавшего в городок доктора Йонайтиса, и пастух Вла-дас, сын вдовы Антанене, бедной поденщицы.

Мальчики прыгнули в воду, и Владас начал обучать Пятраса искусству плавания. Хотя Владас был не ахти каким учителем, однако Пятрас быстро понял, как нужно действовать руками и ногами, чтобы удержаться на воде и плыть. Скоро Пятрас уже довольно хорошо плавал у берега, но отплыть чуть дальше пока еще не решался.

Накупавшись вволю, ребята вылезли из реки. Пятрас надел красивую гимназическую форму—белую гимназическую блузу со светлыми серебряными пуговицами, синие брюки — и подпоясался ремнем. Ботинки и фуражка с большой гимназической бляхой завершали его наряд. Теперь перед Владасом стоял настоящий паныч. А Владас надел грязные заплатанные штаны из грубого полотна, такую же рубашку, накинул на плечи отцовский пиджачок — совсем старенький, заплата на заплате; голову же прикрыть было нечем.

Разговаривая, мальчишки зашагали в городок.

— Ты что делаешь летом? — спросил Пятрас.

— Пасу коз и коров. Знаешь что, Пятрас, приходи к нам на пастбище! Не пожалеешь. Костер разведем, покажем тебе козла Менделя и журавля Йонаса. Увидишь, какие они штучки откалывают! Не зря учили их уму-разуму. Придешь?

— Хорошо, приду!

— А ты в каком классе учишься? — спросил Владас, поглядев на друга.

— В третий перешел.

— Знаешь что, Пятрас, когда придешь на пастбище, принеси мне какую-нибудь книгу. Я очень люблю читать. У тебя есть книги?

— У меня много книг, отец покупает. Я принесу тебе. А ты умеешь читать?

— Умею. Два года в школу ходил, научился. Зимой в школе книги брал, а сейчас учитель не дает. Принеси, очень хочется почитать! —сказал Владас, и глаза у него заблестели.

— Хорошо, принесу!

Дойдя до городка, мальчики разошлись.

Дома Пятрас ни словом не обмолвился о том, как он едва не утонул, а начал хвастаться, что он уже хорошо плавает. Мать наказала ему, чтобы он был осторожен, далеко не заплывал.

На другой день Пятрас взял несколько книг и пошел к Владасу. Городские пастбища тянулись на большое расстояние. Равнины, холмы, чахлые кустарники... Только вот травы почти не было. После дождя в лощинах то тут, то там вдруг вспыхнет яркая молодая зелень, но коровы и козы тут же ее уничтожали. Одни только кусты репейника гордо тянулись вверх. Местами это были настоящие заросли, потому что скотина никогда, даже если была голодная, не трогала их. Не найдя травы, коровы, а особенно козы грызли горькую кору ольхи.

На пастбище, возле стада, Пятрас кроме Владаса увидел еще двух подростков. Встретили Пятраса очень приветливо, тут же стали рассматривать и листать его книги, а Владас прямо-таки впился в них. Пастушки показали пастбище, стадо, отличившихся чем-либо коров и коз, а главное, хорошо известного всему городу огромного серого козла Менделя, который водил за собой все стадо. Хитрый был этот козел: стоило только пастухам чуть зазеваться, он тут же уведет все стадо в рожь или пшеницу какого-нибудь десятинника. Отхлестают его за это кнутом, а он даже не рассердится. Бьют его, гонят, а он спокойно, не теряя достоинства, отойдет в сторонку и тут же, забыв про кнут, опять направится со всем стадом в хлеба. Много забот было у пастухов с козлом Менделем, но ему все прощали, потому что был он очень ласковый, привязчивый. С помощью корки хлеба ребята обучили его всевозможным проделкам. Захочется козлу хлеба, он и бежит к ребятам, и сам вызывает их на игру.; Пастушкй наперебой рассказывали Пятрасу о своем ученом козле, а потом показали, что он умеет делать.

Один пастушок вытащил из кармана губную гармо"ш-ку и заиграл веселую польку. Услышав музыку и увидав в руках ребят хлеб, козел давай кружиться, притопывать ногами — не хуже любого деревенского парня!

А вскоре из кустов приковылял еще один танцор.

— Вот и наш журавль Йонас, он еще получше козла отплясывает! Станцуй, Йонялис, станцуй, — стал уговаривать Владас журавля.

Танцора не надо было долго упрашивать. Он тут же начал подскакивать и приседать в такт музыке; танцевал он и в самом деле замечательно. Если козел умел только притопывать ногами и кружиться, как попало, то журавль, следя за музыкой и не сбиваясь с такта, показывал такие фигуры, что никакая балерина не смогла бы проделать ничего подобного.

Пятрас хохотал до слез — так понравились ему козел и журавль.

— Ну, а теперь хватит! — сказал пастушок и спрятал гармошку. — Дайте танцорам хлеба, пусть полакомятся.

Ребята угостили плясунов, а те, мигом проглотив хлеб, ждали еще, обшаривая глазами карманы ребят.

— Теперь, козел, споем!—сказал один мальчик и громко начал:

Ой, козел наш, козлик,

Потряси бородкой,

Потряси бородкой,

Спой нам песенку!

Спой нам песенку —

Дадим тебе хлебушка!

К мальчику присоединился козел и заблеял так громко, что даже коровы и козы, перестав щипать траву, с любопытством уставились на своего вожака.

А сам певец, видимо упиваясь своим голосом, стоял с закинутой головой, тряс бородой и блеял все громче и громче.

Ребята помирали со смеху. Один только журавль казался равнодушным. Он стоял, выпрямившись, склонив голову набок, и с презрением поглядывал одним глазом на козла.

Кончив петь, козел опять получил кусок хлеба. За хлебом подошел и журавль.

— Подожди, подожди, Йонялис! — сказал Владас. —

Ты тоже получишь свою долю, но сначала покажи, как Каралюс в корчму к Абраму бежит, бежит, бежит!

Услышав эти слова, журавль весь как-то сжался, сгорбился и побежал, засеменив ногами.

— А как пьяный Каралюс домой идет, идет, идет! — снова закричал Владас.

Журавль выпрямился, задрал голову, широко расставил ноги и зашагал, покачиваясь и прихрамывая: вот как подвыпивший Каралюс из корчмы возвращается!

Такого представления Пятрас даже в Каунасе ни в театре, ни в цирке не видывал, и за всю свою жизнь он еще никогда так не смеялся.

— А может, хочешь прокатиться на нашем козлике? Он покатает не хуже коня! — сказал один из мальчиков и, взобравшись козлу на спину, ухватился за его большие рога, как за вожжи, и погнал его