Читать книгу "Остров Дохлого дракона. Часть третья - Андрей Готлибович Шопперт"

Не стоит откладывать, – решительно заявил Астадамус, – поговори с Хулкуром прямо сейчас.

– О-хо-хо, – вздохнул тяжело Ивашка и отправился вновь разыскивать молодого колдуна.

Хулкур, выслушав Ивашку, точно так же тяжело вздохнул. Шкипер не стал подробно объяснять, зачем ему нужна эта икра. А только сказал, что это связанно с серебряными пластинками, и что если удастся собрать все необходимые компоненты, то они заполучат очень сильного союзника в борьбе с гоблинами. Тогда можно будет попытаться освободить ещё больше пленных жёлтых баньши. Хулкур всё время, пока Ивашка ему это рассказывал, только молча кивал, а под конец даже кивать перестал, только вздохнул и рукой махнул.

– Если Сулкур скажет, мы пойдём, но мне тоже придётся идти с ними и прогулка по пустыне – это не самое приятное времяпрепровождение.

– Позови короля, мне нужно с ним об этом поговорить, – всё-таки настоял шкипер.

Сулкур только руками развёл, нужно, значит нужно.

– Хулкур, выбери двоих самых опытных и выносливых воина, и отправляйтесь сегодня же. Я так понимаю, что эта икра нужна вам не живая.

– Нет. Её нужно высушить и превратить в порошок, – пояснил Ивашка.

– Хулкур, – король положил руку на плечо молодого колдуна, – если от этой икры зависит жизнь хоть одного жёлтого баньши, то нужно идти и день, и ночь. Ивашка говорит, что даст вам все талисманы, которые есть и они помогут вам идти без усталости и легко выращивать клёны по дороге. В общем, постарайтесь дойти за две недели. Выходите, как только соберетесь.

И меньше, чем через час баньши, отобранные Хулкуром, и он сам вместе с ними вышли в поход. Нет смысла описывать все тяготы, выпавшие на долю разведчиков и мага. Достаточно только сказать, что шли они по шестнадцать-восемнадцать часов в сутки, делая только шестичасовой перерыв на сон и ужин с завтраком, если так можно назвать их слияние с деревьями поздно вечером и ранним утром. Целый день, правда, потеряли уже на месте, разыскивая злополучную икру, и на просушку её на солнце. Там же в своих старых дуплах и заночевали. Это был седьмой день. А ещё через шесть дней, то есть на тринадцатый день после выхода в поход они, уставшие до невозможности, но довольные, что успели вовремя, вернулись в посёлок на берегу моря.

Ивашка с Дюшкой и Леночкой всё это время посвятил обучению магией. Учились и у Золта, и у Астадамуса. К слову сказать, Ивашка всё, что узнавал у квартиранта, тут же рассказывал эльфу, чем несказанно его удивлял. И ещё не известно, кто кого больше учил, гном эльфа или эльф гнома. Дюшка, пустивший свою первую молнию на корабле в бою с гоблинами, теперь уже справлялся с ними шутя. Успехами маленького волшебника были довольны все, кроме желтых баньши. Несколько раз он умудрялся поджечь деревья. Пришлось Ивашке воспользоваться книгой Хулкура, лечить их.

Хулкур с разведчиками пришёл после обеда, уже перед самым заходом солнца. Ивашка сразу стал прощаться с племенем жёлтых баньши. Время поджимало – нужно было успеть к моменту цветения папоротника. Шкипер ещё раз пообещал королю, что как только он с помощью добытой с таким трудом икры заполучит этого могущественного союзника, то непременно ещё раз нападёт на гоблинов, и будет уничтожать их, пока они не выдадут всех до последнего пленных жёлтых баньши и гномов. Последним простился с падающим от усталости Хулкуром:

– Спасибо, друг! Я этого тебе никогда не забуду.

– Я тоже, – слабо улыбнулся молодой колдун.

Последняя ночь на земле жёлтых баньши пролетела быстро. Уже была поздняя весна, и ночи стояли короткие. Гномы прощались со своими друзьями, которых успели приобрести за время вынужденного пребывания в гостях. Прощались, скорее всего, навсегда. Ивашка нанёс визит вежливости королю Сулкуру, повторил своё обещание об освобождении пленников. А чуть рассвело, гномы и эльфы погрузились в лодки и отчалили от берега, чтобы с приливом уже поднять паруса и выйти в море, держа путь на далёкий материк гномов. Предстояло более чем месячное плавание. А до празднования эльфами «дня влюблённых» оставалось двадцать девять дней. Ивашка забеспокоился уже на второй день плавания. В полдень, определив местонахождение корабля и отметив на карте пройденный путь, шкипер путем простейших вычислений определил, что они не успеют ко «дню влюблённых». И не успеют эдак недели на две. Папоротник давно отцветёт к тому времени, как они доберутся до земли гномов, не говоря уже о том, что ещё нужно идти в тот далёкий горный посёлок. А ведь это ещё целых пять дней, если ориентироваться по рассказу «дракончика». Ивашка сразу запаниковал. Принялся метаться по кораблю. Но надолго его не хватило, и он позвал на совет Толстуна и Золта. Толстун, после чудесного исцеления снова стал прежним бесшабашным и решительным, и даже сам стал потихоньку учиться магии. Правда, в учителя себе он взял не эльфа и даже не Ивашку, а Дюшку. Капитан даже и не знал об этом, пока гномик случайно не проговорился.

Друзья собрались на палубе. Неровный, порывистый ветер хлопал полуобвисшими парусами, и даже без слов шкипера было ясно, что «Херне» слишком медленно ползёт к цели.

– Я так понимаю, что мы не успеваем к какому-то сроку и ты хочешь опять вызвать этот ветер, который протащил нас от гоблинов до баньшей, – проницательно разгадав Ивашкину озабоченность, первым начал эльф.

– Точно, - смущённо улыбнулся Ивашка, – от тебя ничего не скроешь.

– И что же за день нам нужен?

– Ваш праздник, – пояснил Ивашка, – День влюблённых, в этот день один раз в год цветёт папоротник. А я знаю только одно место, где он растёт в большом количестве. Это заброшенный горный посёлок гномов в предгорьях, среди болот. Там на большом острове среди болот и озёр и растёт папоротник, который цветёт именно в этот день. Ну, что скажете? – Ивашка осмотрел друзей.

– И какие тогда проблемы, давай, вызывай этот ветер. Пусть немного нас покачает, – спокойно отреагировал Толстун.

– Проблема в том, что это заклинание забирает из талисманов всю энергию, и мы останемся практически беззащитными перед лицом возможной опасности со стороны драконов или гоблинских судов, – пояснил свои сомнения Ивашка.

И опять Толстун остался спокоен.