Читать книгу "Тайна трех - Элла Чак"

знать, – опустил он глаза на сжатый в моем кулаке билет. – Надеюсь, я не ошибся.

Решив, что он вот-вот вырвет билет, разорвет его на кусочки и отменит поездку, позвонив Воронцову, я поспешила выбраться из машины.

– Я напишу, когда доеду. Отведи маму к врачу.

На всякий случай я обернулась пару раз, но он не пошел за мной. И как обычно, ничего не сказал. Не ошибся он! Это мы еще посмотрим!

Сидя в поезде, я достала из рюкзака фотографию. Вооружившись лупой на линейке, в десятый раз уставилась на снимок с детской площадки.

Алла круглолицая и улыбчивая. Длинные светлые волосы, вздернутая верхняя губа, как у гэдээровского пупса. Макс напоминал юного Ди Каприо с длинной челкой на половину лица. А глаза у него чуть восточные, красивей, чем у сестры.

Ну и я – с криво обрезанным каре выше ушей. Алла смотрела прямо на клетку классиков, где белым мелом был нарисован кружок с торчащим плюсом посередине. Я перерисовала символ на оборотную сторону фотографии и жирно обвела контуры несколько раз.

За стеклом бежали электропровода, напоминая бесконечные струны гитары. В моих наушниках играла песня Михаила Бублика «Научи меня». Я не сразу заметила, что провод вставлен не туго и музыку слышу не только я одна, но и все, кто сидит в полупустом вагоне.

Подняв пальцы и не прикасаясь к стеклу, я начала делать вид, что перебираю струны гитары, извлекая звук, нашептывая слова:

Расскажи мне о звездах, что

Их не счесть.

Я хочу знать конкретно,

Что там над облаками.

Я хочу просто видеть мир как он есть,

Без надежды и фальши своими словами.

Научи меня видеть свет в облаках,

Обнаженный, кристальный и невероятный…

Позволив мне доиграть на проводах, поезд выплюнул меня на городской перрон Курского вокзала.

Конец лета. Жара. Гвалт. Месиво тел, акцентов, ароматы чебуреков, детские визги и слепящее солнце – все они запутались в моих распущенных прядях, проскользили по влажному лбу капельками пота. Это был настоящий ад с прилипшей к спине майкой и всеми одиннадцатью отдавленными пальцами ног.

Стараясь не пялиться по сторонам, не притормаживать у витрин, я плыла между разгоряченных тел к сливу перехода в метро, держась за буек-чемодан. Все, что успевала, – дышать. И пахла Москва креозотом – токсичным веществом, которым обрабатывают рельсы, но который стойко ассоциируется с романтикой встреч и грустью проводов.

Перрон вокзала, перрон метро… я втиснулась в электричку, проклиная рвение сэкономить полторы тысячи на такси. В Ни-Но мы на такси не ездим. Я бо́льшую часть времени хожу по городу пешком. Все близко. Все рядом. Мне до центра двадцать минут идти от Ковалихенской, а на самокате ехать семь.

Через два часа я опрокинула чемодан набок и села сверху, как ребенок на лошадку. Совсем вечер. Почти десять. Два часа! Я ехала на метро и электричке два часа. Кошмар! Это не город, а какая-то бесконечная окружность круглых кольцевых, о которые я стесала колесики багажа.

Я смотрела в небо, обмахиваясь рекламой местной пирожковой.

В августе небо густеет цветом просроченных чернил. Небольшой дождь или быстрая гроза могут разбавить кляксу, сделав края мягче. И тогда появятся дымчатые островки пятен, сквозь которые подмигивают звездные глаза. Досчитав до шестого, я достала из рюкзака телефон. От незнакомого номера три сообщения. И одно от папы.

«Ты потерялась?» – писал отец.

Может, я не потерялась, но я и не нашлась.

Взрослые.

Как они могут спрашивать: ты потерялась? ты кто? ты где? ты с кем? ты как?

Всегда где-то, между, около, над или под, возле или рядом. Все для меня важное – глупое для них. Все для меня ценное – пустяки. Все, что я люблю, – смешно. Мои планы – подростковая паранойя.

Я находилась в прострации жизни, а может, и в прасрации, если говорить о моей.

Написала:

«Все ок. Еду».

Далее три сообщения от незнакомого номера:

«Сергей Воронцов отправил за Вами машину. Черная «Ауди», номер 343». «Прошу, сообщите, где Вы, или перезвоните на этот номер». «Family assistant Яна П.».

– Не беспокойся, ассистант Яна Пэ. Сама дойду. Без ваших аудистов.

Не хватало еще принять помощь в первый же день. Мажористые Алла с Максом окончательно решат, что я слабачка – не могу дорогу найти без их покровительства.

– Простите, когда автобус? – спросила я прохожего, прождав двадцать минут.

– Так завтра. В девять последний ушел.

Карта рисовала тридцатиминутную прогулку до Града.

Подсознательно всеми силами я, по ходу, оттягивала момент встречи с Воронцовыми. Снова начала фантазировать, какие они – избалованные мажоры. Для них я провинциалка из Ни-Но. Алла и разговаривать со мной не станет, а Максим одарит презренным взглядом, как смотрят небожители универов на школоту.

Когда в десятый раз за день меня посетила мысль, что я их боюсь, пришлось остановиться и хлестнуть себя ладонью по щеке.

– Заткнись, истеричка!

В этот момент меня ослепили фары медленно приближающейся машины с включенной аварийкой. В подсветке номера горели цифры 343. Машина встала. Хлопнула водительская дверца.

– Кира? Вы Кира? Я поехал вас искать! Автобусы ведь не ходят в такое время. Не знал только, от какой платформы решите добираться.

Из ореола света нарисовался водитель. Он был в белой рубашке, при красном галстуке с золотистой булавкой, украшенной стразом (не бриллиантом же на зарплату водителя), и в пиджаке. На шее висел мобильник яркого цвета на толстом шнурке. На таких обычно пропуска манагеры в офисах таскают с кучей магнитных ключей и карточек.

– Позволите? – вытянул он руку к моему пыльному чемодану на стертых отбитых колесиках.

– Далеко до Лапино?

– Пешком тридцать минут. На машине три. Пить хотите?

Он смотрел на меня обеспокоенно. Еще бы! Волосы скатались жгутами. Влажные лоб и майка. Кеды стянуты с пяток, чтобы не стереть ноги в кровь.

Я умирала от жажды.

– Водичка есть у вас?

– Выбирайте! – воскликнул он. – Три вида газировки, минералка разных брендов, есть сок, есть рассол и физраствор.

– Физраствор? Его-то кому?

– На всякий случай, – открыл водитель багажник, – для прочистки желудка, например, или при отравлении.

– А у вас тут на Рублевке часто травятся?

Водитель провел рукой по уложенным волосам, улыбаясь, но поскорее отвернулся и добавил:

– Инструкция. Что приказали, то и вожу. Меня зовут Евгений, кстати. Я оставлю свой номер. Второй водитель Олег. Мы работаем сутками. Звоните мне или ему в любое время. Что для вас? – обернулся он, галантно согнув руку в локте за