Читать книгу "Ирбис. Том 3: Пепел Часть 1 - Андрей Мошков"

него получится. Вернее, еще не смог выбрать между кошкой и зайцем. Попутчик, на удивление парня, оказался весьма молчаливым.

Проведя пол дня в тишине, мальчишка не выдержал и спросил первое, что пришло ему на ум: — А почему вы называли меня сыном? Мы ведь не родственники…

— Сын мой… — отец Бран тихо усмехнулся, — это выражение пошло от веры. Боги учат нас мудрости, благочестию и смирению. Но крайне редко происходит так, что они нисходят до разговоров лично. Поэтому долг просвещать паству лежит на нас — их верных служителях. Мы несём свет веры и просвещения тем, кто его лишён. Подобно родителям, обучающим своих детей, помогаем, наставляем на путь истинный и обучаем тех, кто в этом нуждается. Отсюда и пошло. Все мы дети божьи. Понимаешь?

— Угу. А почему вы отец, а Эмануил — брат?

— Это всего лишь церковная иерархия.

— А есть дедушка?..

Нахмурившись, священнослужитель посмотрел в лицо сидевшего рядом паренька. Но, не усмотрев в заданном вопросе издёвки, вернул себе благодушное расположение духа.

— Нет, сын мой. Дедушек у нас нет. На их роль подойдёт епископ и архиепископ — высшие церковные чины.

— Понятно.

Вновь на несколько минут повисла тишина. Зверолюд попросту не знал, о чем ещё можно поговорить с отцом Браном. Ему ранее не доводилось проводить столь много времени со священниками. Да и их специфичная речь несколько сбивала с толка.

Молчание прервал сам мужчина, неожиданно задав попутчику вопрос: — Дайн, ты ведь не верующий? — в голосе его было слышно напряжение.

— А?.. — растерянно протянул парень, не зная, что ответить, а затем, осторожно подбирая слова, заговорил: — Я не интересовался религией. Вот…

Человек печально вздохнул.

— Наверное, ты не веришь в Богов?

— Не верю, — честно ответил Ирбис. А после, поняв, что не совсем точно выразил свою мысль, в панике замахал руками.

— Ой, нет. Я не совсем то имел в виду. Я не верю в богов. Я просто знаю, что они есть! Вот.

Действительно, в юноше, лично посетившем Золотой город, места для слепой веры не осталось. Все оно было занято точным знанием. В прочем, более религиозным он от этого так и не стал.

— Очень… Не обычный ответ, юноша, — с тихим вздохом произнес отец Бран, а затем замолчал, погрузившись в размышления и следя за дорогой.

— Простите… — неуверенно извинился зверолюд, решивший, что своими словами обидел попутчика.

— Не извиняйся, сын мой. Ты не совершил ничего дурного. У всех нас своя судьба, данная свыше. Просто твой ответ заставил меня кое о чем задуматься.

— О чем? — не удержавшись, полюбопытствовал Ирбис.

— О делах, сын мой… О делах. Вот что, скажи-ка мне лучше: ты вчера просил разрешения остаться в церкви у Хозяйки тверди земной, а не у меня?

— Угу…

— Потому что знаешь, что Боги есть?

Слово «знаешь» священнослужитель намеренно выделил интонацией.

— Угу, — кивнув, юноша подтвердил догадку попутчика.

— Это хорошо. Я ведь тогда вышел как раз на твой голос. Решил, что ты побоялся зайти к нам.

Дальнейший их путь продолжался без напряжённых бесед. Они болтали о всяких пустяках, не имевших отношения к религии. Под вечер путников стало четверо. Отец Бран решил подвезти старушку с сыном, крупным бугаем лет за тридцать, которые не успевали вернуться домой засветло. Новых попутчиков усадили в повозку рядом с какими-то свертками и бочонком, принадлежавшими священнику. В такой компании на закате и добрались до совсем крохотной деревушки, сиротливо притаившейся посреди убранных полей.

Распрощавшись с подвезенной парой крестьян, они направились прямиком в местную церковь. Здесь она оказалась совсем скромной. Всего лишь небольшое деревянное строение. Войдя внутрь, путники сразу же увидели настоятельницу — седую старуху, подметавшую помещение, в котором было только три лавки и алтарь с восемью маленькими фигурками безликих божеств.

— Добрый вечер, сестра моя. Я отец Бран, а моего юного спутника зовут…

— Дайн, — сам представился зверолюд.

— Можем ли мы на ночь найти кров в этой обители?

Священнослужительница окинула пришедших подозрительным взглядом и, прекратив заниматься уборкой, спросила хрипловатым голосом: — Куда направляетесь то?

— Наш путь лежит в Финово угодье, — невозмутимо ответил мужчина. Собеседница в ответ недовольно фыркнула.

— Дурное место… Хорошо. Я мать Агата. Можете заночевать в церкви. Большего предложить не могу. И пусть парнишка тут приберётся. Полы подмётки.

— Э? Ладно, — с некоторой неохотой согласился Ирбис и, подойдя, забрал у старухи метлу. Если в прошлый раз он решил добровольно подмести полы в благодарность, да и потому, что сам же наследил грязными ногами. То сейчас помогать не было никакого желания. Сора в церковь он не занёс, да и переночевать сегодня можно было на улице. Погода позволяла. Но выбирать не приходилось. Пришлось браться за работу.

Пока зверолюд подметал полы, священники тихо беседовали между собой. Но не услышать, о чем шла речь, было бы крайне сложно.

— Вот что я тебе скажу, Бран. Тебя ведь в Финово угодье отправили на замену прежнего священника?

— Верно.

— Откажись от назначения! Гиблое это место. За полтора месяца ты уже третий к ним едешь.

— Не могу. Мой долг — наставить тамошних жителей на путь истинный…

— Проповеди свои детишкам читай! — раздражённо прервала его старуха, — я серьезно говорю. Рассказывали мне, что в той округе твари всякие водятся. Из лесов приходят. Путников да священников напыщенных убивают, а вот местных почти не трогают почему-то. Не будь упёртым дураком. Нечего там тебе делать. Лучше бы инквизиторов прислали…

— Прислали меня. С этим уже ничего не поделать, — неожиданно холодно и резко ответил лысый священник, — я исполню свой долг перед Богами.

— Голову ты там сложишь… Буду молиться о твоём благополучии. А этот зверолюд кто? Небось, сиротку подобрал? Лучше у меня оставь его. Целей будет. Деревушка у нас маленькая, но куда парня пристроить, найду.

— Я не сирота! — не сдержавшись, возмущённо вскрикнул Ирбис, — у меня есть семья. Вот… — уже более тихим тоном закончил фразу паренёк, ощутив неловкость от направленных на него взглядов двух людей. Делая вид, будто не замечает их недовольства тем, что влез в чужой разговор, мальчишка, уставившись в пол, как ни в чем не бывало, продолжил размахивать метлой.

— Мать Агата, не