Читать книгу "Венеция. История от основания города до падения республики - Джон Джулиус Норвич"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
2
Рождение
(727–811)
А близ них молодой Пипин
Простер воинство
От Теснин до Палестринского берега,
Не жалея трудов и трат,
Чтобы вытянуть мост от Маламокко
До Риальто, и биться на мосту,
И бежать, растеряв своих в пучине,
Когда море бурею смыло мост.
Восстание Италии против византийского господства продлилось недолго. Сам папа Григорий, поначалу вдохновлявший мятежников, не желал, чтобы власть лангобардских еретиков стала уж слишком сильной. К тому же вскоре стало понятно, что иконоборческие указы на Западе никто не принимал всерьез и не собирался проводить в жизнь по-настоящему. Горячие головы остыли, и в целом возобладало мнение, что лучше вернуться под руку империи, по крайней мере номинально, – при условии, что в отдельных городах сохранятся новоиспеченные демократические институты. Поэтому не стоит удивляться, что всего через несколько лет после мятежа дожу Орсо был дарован имперский титул ипат (букв. «высочайший»; эквивалент римского титула консул) – и этим отличием он, по-видимому, так гордился, что его потомки взяли себе фамилию Ипато. Несмотря на все политические перемены, Венеция определенно сохранила и административные, и эмоциональные связи с Константинополем. Орсо был лишь первым из многих дожей, кичившихся почетными византийскими званиями: такие звучные титулы, как патриций, проэдр (букв. «председатель») или спафарий (букв. «меченосец»), регулярно (и есть подозрение, что совершенно произвольно) повторяются в хрониках вплоть до X в. и даже позже. Довольно скоро дожи стали одеваться по примеру экзарха и даже самого императора; дожеский церемониал подражал имперским; воскресные молитвы в соборе Святого Марка вторили греческой литургии в церкви Святой Софии. Многих византийских девушек отправляли морем на Запад, в объятия венецианских женихов; многие венецианцы отсылали сыновей на Восток – получать образование в Константинополе.
И все же политическое влияние империи на Венецию ослабло. Разумеется, греки не намеревались отступить без борьбы, но уже было ясно, что Северная Италия вот-вот стряхнет с себя власть Византии. В 742 г., после краткого междуцарствия, вторым дожем Венеции был избран сын Орсо – Теодато, или, как его иногда называют педанты, Деусдедит[11]. Он перенес дожескую резиденцию из имперской Эраклеи в республиканский Маламокко[12], расположенный ближе к центру провинции, и стал если и не официально, то фактически суверенным правителем.
Наконец, в 751 г., пала Равенна; нельзя сказать, что Венецианская лагуна по-настоящему осиротела, но лангобарды, возможно, собирались прибрать к рукам и ее, восполнив образовавшийся вакуум верховной власти (пусть та и оставалась чисто номинальной). К счастью, у короля Айстульфа, преемника Лиутпранда, возникли более насущные проблемы. В том же году по другую сторону Альп молодой Пипин, сын Карла Мартелла, низложил Хильдерика III, короля из династии Меровингов, и захватил франкский престол. Почти сразу же после этого, по приглашению папы Стефана III, он вторгся в Италию и нанес лангобардам одно за другим два сокрушительных поражения. Бóльшую часть завоеванных территорий Пипин передал в дар Стефану (так было положено начало Папскому государству и светской власти пап), но господствующей силой в Северной Италии отныне стали франки. Впрочем, Венеция и на сей раз осталась в стороне. Передел земель не затронул область лагуны; франки не спешили распространить свое влияние вдоль побережья Адриатики, и со времен падения экзархата прошло еще лет шестьдесят, прежде чем венецианцам наконец пришлось встать на защиту своей молодой республики.
Однако это не значит, что вторая половина VIII столетия оказалась для них более мирной, чем первая. Возможно, Венеция и нашла удобную для себя форму правления, но еще не достигла ни внутреннего порядка, ни подлинного единства. Поселения по-прежнему враждовали между собой, и даже внутри отдельных общин – между семьями и фракциями – тлела взаимная ненависть, то и дело перераставшая в открытые столкновения. Дож Теодато, как и его отец, плохо кончил: его сверг и ослепил его преемник, которого вскоре (не прошло и года) постигла та же участь. Четвертый дож продержался дольше; но через восемь лет имел неосторожность выступить против двух трибунов (которых теперь переизбирали ежегодно, чтобы предотвратить злоупотребления дожеской властью) и тоже был смещен.
С избранием Маурицио Гальбайо в 764 г. дела пошли на поправку. Этот знатный уроженец Эраклеи, притязавший на происхождение от императора Гальбы[13], олицетворял возвращение к старой провизантийской традиции. Его противники, среди которых были и более последовательные республиканцы, и те, кто полагал, что Венеции пойдут во благо тесные связи с набиравшим силу королевством франков, по всей вероятности, считали его реакционером. В 778 г. их подозрения подтвердились: Маурицио назначил соправителем своего сына Джованни. Для зарождающейся республики это был опасный и беспрецедентный шаг. Правда, Теодато Ипато в свое время тоже наследовал отцу, но не сразу и, самое
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Венеция. История от основания города до падения республики - Джон Джулиус Норвич», после закрытия браузера.