Читать книгу "Хроники дальних дорог - Иар Эльтеррус"

судьбы, а позвали с собой.

— Только не берите с собой много вещей, — понял решение историка по его виду Артем. — Сами подумайте, то может пригодиться в космической цивилизации, а что нет.

Александр Викторович медленно наклонил голову, затем тяжело посмотрел на испуганную Людмилу, на радостно завизжавших мальчишек и медленно встал. Пора было готовиться к отлету.

Глава III

Несколько переходов из вселенной во вселенную прошли впустую, «Петроград» выходил в реальное пространство далеко от звездных систем, в пустом космосе, где ничего, кроме астероидов, не было. Только однажды среди каменных обломков был обнаружен небольшой кораблик неизвестной цивилизации, который по быстрому обследовали и, не найдя ничего интересного, кроме трупов двух похожих на бесперых птиц существ, бросили. Разве что компьютеры, выглядящие, как скрутки разной толщины стальных прутьев, забрали, будет Дархону чем на досуге заняться, расшифровывая чужие форматы данных и протоколы связи.

Как ни удивительно, уйти из схлопывающейся микро-вселенной удалось без особого труда. Словно кто-то заранее проложил оттуда дорогу, по крайней мере, у Артема возникло такое впечатление. Хотелось бы с кем-то этим впечатлением поделиться, но с кем? Разве что с Дархоном.

— Очень может быть, что за тобой наблюдает взрослый сородич, — заметил тот, выслушав сбивчивый рассказ юноши. — Вас слишком мало, чтобы твое развитие пустили на самотек.

— Так появился бы и сказал, чего хочет! — вспылил Артем.

— Э, нет, — противно захихикал искин. — Это так не работает, милый. Скорее всего, тебя будут аккуратно направлять то туда, то сюда, наблюдая со стороны, как ты учишься тому или сему. Насколько я слышал о Странниках, они напрямую никогда не действуют, всегда с подковыркой какой-то. Так что даже не надейся, что что к тебе подойдут и скажут, чего хотят. Самому придется догадываться.

— Как же я этого не люблю… — простонал юноша. — Ну зачем нужны всякие выкрутасы?! Ведь проще же напрямую сказать!

— Результат будет намного хуже, — возразил Даргон. — Зато если сам дойдешь до чего-то, то усвоишь это крепко-накрепко. Полученное готовеньким быстро забывается. Извини, но это давно установленный факт. И уж кто-кто, а Странники это знают, тем более Авари. Сам посуди — скольким вещам ты уже научился просто потому, что жизнь заставила.

— Может, и так, — недовольно проворчал Артем, только все равно противно. — Ладно, все равно ничего не поделаешь. Пора дальше отправляться.

Он уже привычным усилием потянулся к чему-то невидимому, вслушался в пространство и внезапно понял, что должен пойти не туда, куда было наиболее удобно пойти, а вон туда — там был кто-то нужный не только ему, но и всему… Клану? Экипажу? Или чему-то еще. Артем несколько удивился своим мыслям, никогда ранее он не думал об экипаже «Петрограда», как о клане, но времени не было, эти кто-то там, далеко, могли погибнуть, их следовало успеть спасти. Однако там кораблю могла угрожать опасность, поэтому Артем окинул взглядом экспертов на боевых постах и скомандовал, удивляясь своим неизвестно откуда пришедшим знаниям:

— Боевая тревога! На месте выхода идет сражение! Нападение пиратов на колонию!

— Есть! — тут же отозвался Леонид Петрович, ударил кулаком по пульту, и в коридорах «Петрограда» зазвучала сирена под мерцание красных ламп. Все, включая стажеров, кто не находился на своих постах, поспешили на них. Только семья новичков настороженно вскинулась в своей каюте. Супердредноут окутался защитными полями, накопители натужно загудели, накачивая энергию в мезонные и гиперорудия.

Артем окутал «Петроград» дополнительной «конечностью» — бесконечным полотнищем — и одним рывком переместил его туда, куда требовалось. Он не ошибся, там действительно шел бой. Десятка три потрепанных фрегатов и корветов довольно странной формы лениво добивали пытающиеся спрятаться за астероиды явно шахтерские кораблики. Если судить по навесному оборудованию. Никто, кроме пиратов, уничтожать шахтеров не стал бы, а раз так, они сами выбрали свою судьбу. И «Петроград», оказавшийся в гуще сражения, плюнул во все стороны огнем мезонных пушек — для всей этой шушеры гиперорудия были бы слишком мощными.

* * *

Семен лихорадочно уводил своего шахтера из-под огня фрегата корпорации, и это удавалось бывшему пилоту-истребителю, сказывалась разница в уровне пилотирования. Корпорат промахивался и с каждым мгновением злился все больше, что сказывалось на его действиях. Штабс-капитан зло усмехнулся. Впрочем, какой там штабс-капитан! Был когда-то, когда еще жила его родная страна, еще не превратилась в кубло змей, так называемую демократию, где каждый жрал каждого, где совесть и честь отсутствовали, как понятия. Только деньги! Все покупается и все продается! На любого имевшего хоть какие-то моральные принципы тут же накидывались скопом и начинали оголтелую травлю.

Выжившие после войны имперские офицеры были все до единого отправлены на каторгу, демократы не простили им своего страха, ведь имперцы были в шаге от победы, переломить ситуацию помогло, как всегда, предательство. Демократы ведь способны побеждать только и исключительно подлостью, возведенной ими в ранг доблести. Не зря говорят, что демократия — это власть демократов, а отнюдь не народа. Для этих господ народ — быдло, не имеющее права на собственное мнение и обязанное почтительно внимать «властителям умов», коими твари ошибочно считают себя. А когда понимают, что это не так, начинают показательно страдать на тему, что народ им, увы и ах, достался не тот, неправильный им достался народ, и его надо изменить, а если не получится — уничтожить, чтобы не мешал нежно любимому ими западу превращать людей в скотов.

Вся вторая, так называемая «Черная» эскадрилья с погибшего авианосца «Георгий II» была в полном составе сослана на трансурановые рудники. Пожизненно. Поскольку пилоты служить победителям, начавшим радостно рвать страну на части, демонстративно не пожелали, высказав все, что думают о «демократии» и «демократах». Этого им, конечно, не простили. Суд был «образцово-показательный» с обязательными воплями об опричниках кровавого режима, об их кошмарных преступлениях. Правда, свидетельств последних не нашлось, но ведь и уничтожение истребителями вражеских кораблей можно объявить убийством патриотов и добровольцев. Приговор был ясен заранее — пожизненная каторга. Но никто из пилотов не подписал прошения о помиловании, ведь к оному прошению обязательно прилагалось прилюдное, через прессу покаяние и отказ от имперских взглядов вкупе с присягой демократическому правительству. На такое бесчестье ни один русский офицер пойти не мог.

На каторге пилотам Черной эскадрильи поначалу пришлось нелегко, но сплоченная группа боевых офицеров отбилась от уголовников, заставив себя уважать, пусть и дорогой ценой — в стычке погибло двое товарищей. В итоге пилотов осталось семеро. Командовал ими по старой памяти разжалованный майор граф Ростовцев, остальные в прошлом имели звания капитанов и штабс-капитанов. Семен Николаевич Градин