Читать книгу "Земляки.коп - Михей Белый"

фонарик. — «и где эта гребаная яма?» подумалось ему. В этот момент где то неподалеку, как показалось ему, снова прозвучала серия выстрелов, эхом разнесясь по лесу, и такое ощущение, что и над лесом. Серега поднял голову вверх и с удивлением увидел несколько трассеров, перечеркнувших ночное небо.

— Че за херня тут происходит? Пашка! Ты это видел? — В голос, не опасаясь разбудить остальных, заорал он. — Пашка, блин, ты где?? — В голосе уже звучала явная тревога, и было от чего-обернувшись, он уже не увидел поляну и догорающий костер.

— Пахан, мать твою, ты где? — ужас, который не спишешь на похмельный синдром, окутал Серегу, и не разбирая дороги, он как лось ломанулся назад.

— Блин блинский, мать вашу, где вы все? — не разбирая дороги, несся назад он, по направлению, как ему думалось, откуда он пришел. — Ау, парни, вы где? — продолжал метаться он среди деревьев. Бег по лесу всегда занятием особо приятным не назовешь, а в темноте да еще с глубочайшего похмелья тем более. В итоге и произошло то, о чем гласит закон Мерфи: — если неприятность может произойти, то она обязательно произойдет. Серега в темноте на бегу запнулся о какой то выступающий корень, и с разгона полетел носом в яму, которой, он мог поклясться, мгновение назад не было. Несколько раз перевернувшись и пытаясь уцепиться руками за все подряд, но сгребая только перепревшие листья и прочий лесной мусор, он с размаху ударился головой о какой то пенек, и яркая вспышка в голове, на мгновение ослепив своей яркостью тысячи солнц, погасла, уступив место первородной тьме. Мобильник, вылетев из руки, ударился о ствол дерева, и мигнув включенным фонариком напоследок, развалился на части.

Глава 3

Рядовому Дмитрию Коновалову с голодухи зверски хотелось курить, но заступая в секрет вместе с приятелем-земляком Юркой Бондарем, у которого сержант Величко тоже отобрал кисет с махоркой, но пообещав вернуть после, он прекрасно понимал, что аромат табачного дыма в холодном мартовском лесу можно было почувствовать на большом расстоянии. А если фашист еще, не дай Бог, некурящий окажется? Так он еще с большего расстояния сможет обнаружить затаившихся с противотанковым ружьем бойцов. Вдвоем они залегли в какой то яме, то ли воронке от крупной авиабомбы, то ли в какой то причуде местного ландшафта. Сверху поперек неопознанной ямы лежал ствол рухнувшей березы, остатками присыпанных снегом веток прекрасно маскируя бойцов от чужого недоброго взгляда. Пейзаж вокруг тоже не поражал взгляд красотой — всюду упавшие деревья, густые кусты да невысокие деревца, пытающиеся пробиться к солнцу из под тени больших павших в некогда случившийся ураган лесных собратьев. Между ними петляла неширокая стежка дорожка, за которой и был дан приказ бойцам приглядывать. Дорога была не такая уж что бы очень, но лошадь с санями спокойно пройдет- упавших деревьев поперек дороги в пределах видимости не наблюдалось. Еще раз внимательно оглядевшись вокруг, Дмитрий горестно вздохнул про себя из-за отсутствия табака и отбросил все мысле о кисете. Вспомнилось, сколько знакомых парней погибло по глупости — закурит, бывает, кто-то, да прячет чинарик в кулаке — мол, не видно, а немецкий снайпер, сволочь, видит. И прилетало из-за нейтральной полосы, да так, бывало, что у курильщика эта самокрутка становилась последней в жизни… А не дай Бог, в дозоре враг тебя заметит из за привычки пагубной? Раз — и нет бойца, поминай как звали. И сам пропал, и товарищей боевых подставил. А подставить однополчан парни не могут никаким макаром — не так воспитаны. Как там: сам погибай, но товарища выручай, гласит солдатская присказка. Тем более что то стопроцентно намечалось — поучаствовав в боевых действиях почти с первых дней войны, он научился правильно разбираться в подсказках своего внутреннего голоса, который по научному называли интуицией. Вздохнув, рядовой Коновалов оторвал веточку от куста и сунул в рот. Горечь заставила скривиться, но желание курить немного уменьшилось. Что бы совсем не околеть от холода, он еще вчера по темноте притащил с Юркой охапку еловых веток, нарубленных подальше от дороги трофейным штык-ножом, и сейчас, лежа на них, они вели наблюдение с относительным комфортом. Сержант Величко, когда ставил им боевую задачу, особенно подчеркивал-«для непонятливых»- по его выражению:

— Лежите тихо, не курите, не высовывайтесь! К фрицам очень может статься, по этой дорожке помощь может направиться. Поэтому наблюдать за обстановкой в четыре глаза, не маячить. Одиночки если будут пробираться, что от немцев, что к ним- надо обойтись без выстрелов, что бы внимания не привлекать-работайте ножами. Если техника какая пойдет — постарайтесь остановить, стреляйте в двигатель.

— А откуда информация, что к врагу подмога с этой стороны прийти может, товарищ сержант?

— Сорока на хвосте принесла. И откуда ты такой любопытный выискался на мою голову, рядовой Бондарь?

— Да нет, просто спросил. Нас же тут в лесу всего отделение с ПТР, а если немцев рота будет или с танками?

— Отставить панику и разглагольствования! Как ПТР расшифровывается?

— Противотанковое ружье, товарищ сержант.

— Вот ты сам и ответил на свой вопрос — если будут вдруг танки — остановишь их из ружья, раз оно противотанковое. Открою тебе страшную военную тайну, рядовой Бондарь, и тебе, рядовой Коновалов. Как считают наши отцы командиры — немцы могут здесь и не появиться, этот заслон на всякий случай, плюс таких умников как мы тут не одно отделение. Еще вопросы есть?

— Никак нет!

— Тогда марш на позицию! Выполнять!

Вспомнив этот диалог, рядовой Коновалов мысленно усмехнулся- сержант Величко он, да, такой — за словом в карман не полезет. И обматерить может, если замешкаешься, но не со зла же, не в обидку. Случай был пару месяцев назад, когда пополнение пришло — попала их рота в лесу под минометный обстрел. Ну как обстрел — прилетело в блиндажный городок пяток минометных мин. Немцы видать не знали толком, где наши стояли, и причесывали лес методично по квадратам. Но запомнилось тогда Дмитрию, как один необстрелянный солдатик из пополнения, при первом же разрыве мины замер как вкопанный, остекленел взглядом, выронил винтовку и застыл, как пугало, такое что у Дмитрия в родной деревне на огородах ставят, что бы отогнать гостей летающих незваных. Так и убило бы новобранца, если б не сержант Величко — выскочил из-за дерева, как кот Васька на зазевавшуюся мышь, ловко сбил с ног и обматерил, да так умело и витиевато, что солдатик разом в себя пришел, и остальные заслушались, позабыв даже про минометный