Читать книгу "Отбор для дракона - Наталья Шнейдер"

не ровня самому императору. Впрочем, не слишком ли много я о себе думаю? Почти все здесь, и я в том числе, – залетные гостьи, о которых забудут в тот же миг, как девушки исчезнут за воротами дворца.

А человек, который охраняет императора, – останется.

Герцог ухмыльнулся.

– Нет, не по стойке смирно, не стоит требовать от дам невозможного. Но, как видите, задачка вовсе не сложна. Правда, остается вероятность, что, почуяв подвох, вы бы затаились…

А это идея. В смысле затаиться. Дворец огромен, в нем полно закоулков и, готова поспорить, тайных ходов, чердаков и подвалов. Парк тоже немаленький, глядишь, и удастся спрятаться до осени.

Нет, глупости какие в голову лезут! Положим, мне даже удастся найти какой-нибудь укромный закуток во дворце. Положим, охранные заклинания – а он наверняка окутан охранными заклинаниями – меня не почуют. Что я буду есть? Как мыться? Тогда уж проще попытаться уехать в деревню, ту, что рядом с дядиным имением. Леса там густые…

И попасться на зуб какому-нибудь волку – одернула я себя. Нет, воистину романтическая дурь заразна. Надо признать: я умею лишь то, что должна уметь девушка моего возраста и сословия, а вовсе не выживать в лесу – или дворцовом парке – в одиночестве. Значит, и способ избежать замужества должен быть доступен девушке моего возраста и сословия. Идеи сбежать в лес или обрезать волосы и завербоваться во флот – лишь изощренный способ самоубийства.

– …и это создало бы некоторые трудности, признаю. Но рано или поздно вы добрались бы до того этапа отбора, когда прятаться в толпе соперниц стало бы невозможно.

– Если бы и добралась, к тому времени вы забыли бы о моем существовании.

– Разве вас можно забыть? – улыбнулся он, и я, как дурочка, расплылась в ответной улыбке.

Так, нужно взять себя в руки. Это просто комплимент. Обычный дежурный комплимент, которые он разбрасывает направо и налево. Вроде «прекрасных глаз» баронессы Рейнер. Хотя у нее в самом деле были очень красивые глаза: большие, карие, с такими густыми ресницами, что, казалось, солнце не отражалось в ее зрачках.

Мои-то глаза он не нахваливал…

Я помотала головой. Кажется, еще немного, и я сама вспомню заклинание призыва воды, чтобы остудить голову, которую вдруг переполнили романтические бредни.

На мое счастье, мы подошли к дворцу. Это был не парадный вход, а одна из множества дверей. Не слишком приметная и в обычное время, возможно, и вовсе скрытая заклинанием отвода глаз. Но сейчас по обеим сторонам от нее стояли гвардейцы, которые, завидев герцога, вытянулись так, будто намеревались проткнуть макушкой небо.

Вовремя, как раз чтобы мне вспомнить, что я загляделась не просто на привлекательного мужчину, а на коменданта дворцовой охраны. И сопровождал он меня… то есть нас, не на прогулку, а в свой кабинет для разбирательства. Что не страже велел нас сопроводить, а сам не поленился прогуляться – так, может, вся свободная стража за претендентками присматривает.

Так что не заглядываться нужно, а подумать, как убедительно доказать, что не я затеяла свару и не я первая подняла руку… то есть магию на герцогиню Абето. Нет, то, что она и его облила, – не аргумент. Во-первых, может, он ей сказал такое, за что не только водой окатить – пощечину влепить мало. Во-вторых, надо быть вовсе безумной, чтобы вслух при свидетелях – а едва ли он будет допрашивать меня наедине – припомнить мужчине его унижение.

Да, он смеялся. Смеялся, как мне показалось, искренне и от души. Дядя бы отреагировал так же. А вот отец оскорбился бы и потом долго припоминал, что кто-то посмел его не уважать. Видимо, чем меньше из себя представляет человек, тем отчаянней он хочет продемонстрировать собственную значимость…

Я ужаснулась, поняв, что думаю так о человеке, который дал мне жизнь. О том, кого я должна бы чтить и кому обязана безоговорочно повиноваться. Но как тут безоговорочно повиноваться?

Нет, об этом я тоже подумаю попозже. Тем более что герцог как раз отворил дверь в конце длинного коридора, жестом приглашая нас с баронессой внутрь.

– Прошу вас. – Он указал на пару кресел у стены, рядом с которым стоял низенький столик. – С вашего позволения, я на полмига.

Он выглянул за дверь, обменялся с кем-то несколькими словами, которые я не смогла разобрать.

Баронесса, опустившись в кресло, немедленно потянулась к вазочке с шоколадными конфетами, украшавшей столик. Отдернула руку, не решившись взять.

– Угощайтесь, милая барышня, – улыбнулся вернувшийся герцог. Повернулся ко мне. – И вы тоже, не стесняйтесь. Сейчас я приготовлю чай…

Интересный у него способ ведения допросов. Или это все же не допрос?

– …и мы вместе подождем господина Гримани.

Я мысленно кивнула сама себе. Мягко стелет, да жестко спать. Как бы герцог ни улыбался, сколько бы комплиментов ни отпускал, разбирательство еще не закончено.

Что, впрочем, не помешает мне насладиться вкусом конфет и ароматом чая. В последний раз я ела шоколад у дяди.

Баронесса, услышав об императорском дознавателе, разом сунула в рот конфету и потянулась еще за одной. Видать, она из тех, на кого волнение нагоняет голод. Тяжко ей, наверное, живется во дворце – нервы тут мотают изрядно, а вот кормят по часам.

Я раскусила конфету, не удержавшись, заглянула посмотреть, какая начинка. Поймала внимательный взгляд герцога, смутившись непонятно чему, опустила ресницы. Уставилась на его руки, в которых изящная фарфоровая чашечка казалась игрушечной. Какие у него красивые руки. Сильные запястья, ровные длинные пальцы.

– Могу я спросить, о чем вы задумались? – поинтересовался он.

Глава 5

Я заставила себя поднять взгляд.

– Вы уверены, что вам действительно нужен ответ?

Он рассмеялся.

– Пожалуй, нет. Анатомия для меня – темный лес.

– При чем здесь анатомия? – не поняла баронесса Рейнер.

Я залилась краской, герцог как ни в чем не бывало пояснил:

– Баронесса Асторга не выпускает из рук книгу, на корешке которой написано «Нормальная и топографическая анатомия». Логично предположить, что этот предмет занимает все ее мысли. – Он повернулся ко мне. – Вы ведь учитесь на целителя? Но, насколько мне известно, сейчас пора экзаменов. Вы предпочли отбор учебе?

Я помедлила, не зная, что ответить. Говорить правду не хотелось, врать этому человеку было опасно – слишком внимательный. По должности ему положено быть внимательным.

От раздумий меня спасла открывшаяся дверь. В кабинет вошел человек средних лет. Высокий, сухощавый, движения его были быстрыми, резкими. Шагнул стремительно… и споткнулся на полушаге, увидев герцога и нас.

– Дамы, позвольте вам представить господина Гримани, императорского дознавателя.

На лице господина дознавателя промелькнуло… даже не изумление,