Читать книгу "НИИ особого назначения - Саша Фишер"

чего ты взяла, что караульные это знают? — спросил Роман.

— Гордыня — твой грех! — с пафосом заявила Настя. — Если человек военный, то это вовсе не значит, что он тупой и необразованный.

— Ну Семеныч же в кадавра поверил, — хохотнул Роман.

— Ты всех-то по Семенычу не равняй, — беззлобно огрызнулась Настя. — Там на бочке, если что, знак биологической опасности. Даже тупой Семеныч бы понял, что никакое там не ракетное топливо.

— А что на самом деле было в бочке? — спросил я.

— Органические удобрения, — ответила Настя.

— А что, между прочим, неплохой проект — создать ракету, летающую на навозе, — задумчиво протянул Роман.

— Ну вот и отдай своим гаврикам команду, все равно зря штаны протирают второй месяц, — они оба опять рассмеялись.

— Спасибо, я недавно поужинал, — пробурчал я.

— Клим, тебе снова придется нам довериться, — Роман повернулся ко мне. Что-то щелкнуло, и салон машины осветился неярким светом круглой лампы-таблетки на потолке. — Понимаешь, Соловец — город закрытый, так что без документов тебя внутрь не запустят, а снаружи мы тебя легализовать не сможем.

В принципе, все слова по отдельности были понятными. Ну, кроме, может быть, Соловца. Никакого города Словец рядом с Петрозаводском отродясь не было, хоть открытого, хоть закрытого. Я не то, чтобы все тут вдоль и поперек изъездил, но в Карелии был далеко не впервые, прямо скажем.

— Так, стопэ! — я ухватился покрепче за спинки передних сидений. — Я ни черта не понял, что вы тут такое затеяли... КПП, Соловец, легализация... Но вообще-то у меня уже есть планы на ближайшее время. Меня ребята ждут в точке рандеву, так что спасибо, конечно, за чудесное избавление от Семеныча, но верните-ка меня к моей машине... Я же ее открытой посреди леса бросил.!

— Он еще не понял, — развел руками Роман.

— А что он должен был понять, когда ты ему ничего не объяснил? — Настя пожала плечами.

— Видишь ли, какое дело, Клим... — осторожно начал Роман и сунул пятерню в свою кучерявую шевелюру. — Боюсь, что ребята тебя не дождались. С машиной неудобно получилось, но ничего тут уже не поделаешь...

Я еще крепче вцепился в спинки, хотя машина стояла на месте, и мы никуда не ехали. В любой непонятной ситуации, сначала замри. Подожди, чтобы ситуация стало понятно, что надо делать — бить или бежать.

— Настя, сколько времени? — спросил вдруг Роман.

— Без двадцати четыре, — немедленно отозвалась девушка, ни с какими приборами измерения времени не сверяясь.

— Послушай, Клим, тут очень долгий получится разговор, а у нас страшно мало времени, — быстро проговорил Роман. — В четыре на КПП пересменка, нам кровь из носа нужно успеть до нее. Так что давай ты мне на слово поверишь, что никак мы тебя не можем вернуть туда, откуда взяли. Но я клянусь, что не случится ничего плохого. И потом, если я тебе хоть словом соврал, можешь съездить мне по шее. Только не сильно, чтобы я выжил, лады?

— Это означает «лезь в бочку из-под навоза»? — спросил я язвительно.

— Ну, технически, там раньше был не навоз, конечно, — протянул Роман. — Но да, все именно так и обстоит. Ну так что? Ты нам доверяешь? Я клянусь тебе, что мы никакие не преступники и не диверсанты. Мы обычные труженики советской науки. Просто если мы сейчас чуть-чуть не нарушим правила, то нас затянет такая бюрократическая тягомотина, что... Уф... Так, Клим, давай живенько. Это чистая бочка, мы ее с оттерли с хлоркой. Так что на знак биологической угрозы не обращай внимания.

Бочка была мне была слегка тесновата в плечах, сидеть пришлось, обнимая собственные колени, и на ухабах меня подбрасывало, и постоянно казалось, что клятая бочка завалится на бок. Пахло внутри как будто в общественном сортире, заведующий которым помешан на влажной уборке помещении — водой, хлоркой и какой-то органикой, о происхождении которой я старался не думать.

Мне показалось, что мы ехали значительно больше заявленных двадцати минут. Целую вечность, не меньше. Скрюченные плечи начали ныть, затылком я постоянно ударялся о плотно притертую крышку.

«Такая вот она, сказочная реальность, — думал я. — Если бы царицу из „Сказки о царе Салтане“ и правда сунули в бочку и сбросили в море, то она бы даже сама на берег выйти не смогла после такого путешествия. А если бы бочка была просторной, то...»

Тут машину особенно крепко тряхнуло.

Будь бочка чуть просторнее, я бы...

Машина остановилась, двигатель продолжал фырчать на холостых оборотах. Синхронно грохнули обе двери. У меня даже уши заложило.

Я постарался прислушаться к тому, что происходит снаружи. Но было ни хрена не слышно. Отдаленный грохот, будто кто-то молотит изо всех сил кулаками по железным воротам. Потом вроде разговор. Роман с кем-то пререкается, но слов не разобрать.

Потом протяжный скрип.

Похоже, он убедил, и ворота ему открыли.

Голоса приблизились. Все еще неразборчивые, хотя отдельные слова понятны.

— ...эти ваши проволочки...

— ...такой порядок...

— ...разводите... только палки в колеса...

Раздался лязг, потом скрип. И голоса резко зазвучали отчетливее.

— Вот, видишь! — сказал Роман. — Все, как я и сказал.

— В бочке что? — спросил другой голос, незнакомый.

— Органические отходы, — отчеканил Роман. — На полигон везем, на утилизацию.

— Разрешение где? — сварливо проговорил некто. Судя по голосу, пожилой мужик.

— Вот же ты зануда-то! — выпалил Роман и чем-то зашуршал, будто полез шариться по карманам, полным конфетных фантиков. Потом прокричал громко. — Настя, а бумаги наши где?

— Так ты же сам их перекладывал, — откуда-то издалека раздался голос валькирии. — В бардачке посмотри.

— Открывай бочку! — скомандовал досматривающий.

— Ох, товарищ сержант, а может не надо? — медленно проговорил Роман.

— Ты мне голову-то не морочь яйцеголовый! — прикрикнул сержант. — Поступали сигналы, что кто-то контрабандой самогонку в институт возит. Давай, показывай, что там у тебя.

— Ну ладно, тебя за язык никто не тянул... — машина качнулась. Я замер, стараясь даже не дышать. Как себя вести, когда меня обнаружат, я понятия не имел. И никакой инструкции на этот счет Роман мне не оставил.

Что-то шкрябнуло по крышке, раздался негромкий хлопок, а потом зверски завоняло. И так гадостно, будто прямо в