Читать книгу "Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки - Сергей Юрьевич Ежов"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А ты что купил?
— Тут некоторые страдали, что у них нет сарафана. Было такое?
— Не говори ерунду. Я не какая-то там тряпичница, и вещизмом не страдаю.
— Ерунду не буду, просто скажи, где найти оверлок.
— У тёти Стюры есть. А зачем?
— Сейчас я тебе сошью сарафан, как у твоей знакомой, ты не против?
— Джинсовый сарафан? Врёшь!
— Я и с майонезом наврал?
— Ну и что ты тут выстроился? — рявкнула на меня не страдающая вещизмом Ленуська, забрала у меня пакет с покупками и почти бегом бросилась домой. А я, посмеиваясь, шагал следом. Ах, какая у меня милая и непосредственная сестрёнка! Надо бы побольше делать для неё всякие приятные вещи.
Уже дома, раскраивая ткань, я решил обойтись без оверлока. Швы можно обметать и на швейной машинке. Возни, конечно, больше, но зато не нужно тащиться куда-то. Тем более, что рядом суетится, подпрыгивает и жаждет примерки мелкий ураган. Управился с шитьём меньше, чем за два часа, ещё час прилаживал к сарафану пряжки и заклёпки.
— Юрочка! А давай и маме сошьём? — умоляюще заныла Ленуська, вертясь перед зеркалом.
— А давай! Тащи какое-нибудь мамино платье, снимем размеры с него.
Еще через час (сказалась сноровка), был готов и следующий сарафан. Я закреплял последние заклёпки, когда с работы пришла мать.
— И где мои дети? — послышался её голос из прихожей.
Ленуська ужом выскользнула из своего сарафана и бросилась из комнаты:
— Мамуля, не входи, там тебе готовится сюрприз!
— Почему ты почти голая? — подозрительно спросила мать.
— Сейчас всё узнаешь, только пока не входи.
— Уже можно! — подал я голос.
Мать вошла, и её взгляд сразу остановился на разложенных, на столе сарафанах.
— Юра! — потрясенно сказала она — Это ты сам?
— Конечно сам! А я только рядом стояла и нитки подавала. — похвасталась Ленуська — Только, мамуля, мы все жёлтые шёлковые нитки использовали.
— Да и шут с ними, с теми нитками. — рассеяно сказала мать, прикладывая свой сарафан к груди. — И вообще, Юра, брысь отсюда, я обновку примерять буду.
— Мама, вещи ещё надо отгладить после шитья — напомнил я выходя.
— И, правда. Ты иди Юрочка, а у нас с Ленуськой тут дела.
Вернувшегося с работы отца дамы встретили во всём блеске джинсового великолепия. Тот выразил положенное восхищение, а после ужина позвал меня с собой в мастерскую. Там он покопался в ящиках с разными железяками, и откуда-то снизу извлёк штампованную пластинку.
— Держи. Думаю, это надо Ленке на карман присобачить.
Я посмотрел: на пластинке был отштампованы крылья, а по верху шла надпись Harley Davidson. Харлей Дэвидсон, знаменитая американская мотоциклетная фирма. До войны и во время войны они нам поставляли много своих машинок.
— Откуда это?
— Да я, давно уже, шильду с разбитого американского мотоцикла свинтил на память, а гляди-ка, пригодилось.
Вечером, переделав дела, мать в новом сарафане вышла за ворота на скамейку. Тут же к ней потянулись соседки:
— Здравствуй Тая, мы к тебе.
— Присаживайтесь, бабоньки.
Похвасталась рукодельными детьми, поговорили о том, о сём, перемыли косточки отсутствующим подружкам. Помолчали.
— Ой. Таюшка, а давай споём? Уж очень давно мы не спивалы. — вздохнула Кривенчиха. — Давай, Таюшка, запевай.
— Цветет терен, цветет терен, листья опадают[7]. — завела мать.
— Кто с любовью не знается, тот горя не знает. — подхватили бабы.
Спели, вздохнули, помолчали.
— От какие хорошие наши викраиньские песни! — вздохнула Кривенчиха.
— Ну тогда давай и русскую песню споём — усмехнулась мать и завела:
Всё васильки, васильки
Сколько вас выросло в поле
Бабы подхватили дружным и слаженным многоголосьем:
Помню у самой реки
Я собирал их для Оли[8]
Мужикам было невместно петь с бабами, а послушать приятно, потому они разместились на скамейке у дома через дорогу, и смолили там свои папиросы.
— От, какие хорошие наши русские песни — опять вздохнула Кривенчиха — Тая, а что это у тебя сегодня полдня музыка играла, да так складно?
— Это Юра и Лена с друзьями решили самодеятельность создать.
— И что, получается?
— Хотите послушать?
Бабы одобрительно зашумели, а мать подошла к веранде и постучала в стекло:
— Юра!
— Вот он я!
— Юра, не хочешь спеть перед народом?
— С удовольствием. Только сейчас Ленуську позову.
Когда я с Ленуськой вышли, народу прибавилось. Бабы, кто уместился, сидели на скамейке, а остальные кто уселся на шпалы, кто просто стояли.
— Уважаемые друзья, дорогие соседи! — обратился я к зрителям — Сегодня мы с сестрой впервые выступаем перед публикой. Вашему вниманию мы предлагаем песни, которые вы ещё не слышали, и очень надеемся на ваше одобрение.
Ленуська аккомпанировала на баяне, а я пел:
Вот и прошли года, но мы не старые,
Недолюбившие, сидим усталые.
Весна счастливая, а сколько красок в ней,
Под старой ивою течёт, течёт ручей.
Со второго куплета бабы начали подпевать припев, а Кривенчиха со своей закадычной подружкой Андреихой пустились в пляс:
Течёт ручей, бежит ручей,
И я ничья, и ты ничей.
Течёт ручей, бежит ручей,
И я ничья, и ты ничей.[9]
Песню пришлось повторять ещё два раза. Потом спели «Родимую школу», вызвав у слушателей слёзы умиления. Последней прозвучала «Галина»:
Ходил по свету, колесил, я много лет
Но счастья так и не нашел
Ни друга нет, жены, вот тоже, в общем, нет
И на душе нехорошо
Видал я много разных стран и городов
Ногами шар земной крутил что было сил
Да только в сердце свою первую любовь
Всегда
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки - Сергей Юрьевич Ежов», после закрытия браузера.