Читать книгу "Сатирические стихи - Генрих Гейне"

class="v">Слыл опорой просвещенья.

Говорят, почти исчезли

Кражи в дни его правленья.

ВАЛЬКИРИИ

Перевод Л. Гинзбурга

На земле — война… А в тучах

Три валькирии летучих

День и ночь поют над ней.

Взмылив облачных коней:

«Власти — спорят, люди — страждут,

Короли господства жаждут.

Власть — первейшее из благ.

Добродетель — в звоне шпаг.

Гей, несчастные, поверьте:

Не спасёт броня от смерти.

Пал герой, глаза смежив.

Лучший мертв, а худший — жив.

Флаги. Арки. Стол накрытый.

Завтра явится со свитой

Тот, кто лучших одолел

И на всех ярмо надел.

Вот въезжает триумфатор.

Бургомистр или сенатор

Подлецу своей рукой

Ключ подносят городской.

Гей! Венцы, гирлянды, лавры!

Пушки бьют, гремят литавры.

Колокольный звон с утра.

Чернь беснуется: «Ура!»

Дамы нежные с балкона

Сыплют розы восхищённо.

И, уже высокочтим.

Новый князь кивает им».

МАРИЯ-АНТУАНЕТТА[7]

Перевод Л. Гинзбурга

Как весело окна дворца Тюильри

Играют с солнечным светом!

Но призраки ночи и в утренний час

Скользят по дворцовым паркетам.

…В разубранном павильоне de Flor[8]

Мария-Антуанетта

Торжественно совершает обряд

Утреннего туалета.

Придворные дамы стоят вокруг,

Смущенья не обнаружив.

На них — брильянты и жемчуга

Среди атласа и кружев.

Их талии узки, фижмы пышны,

А в ножках — кокетства сколько!

Шуршат волнующие шелка.

Голов не хватает только!

Да, все — без голов!.. Королева сама.

При всём своём царственном лоске.

Стоит перед зеркалом без головы

И, стало быть, без причёски.

Она, что носила с башню шиньон.

Чей титул был так громок.

Самой Марии-Терезии дочь,

Германских монархов потомок,—

Теперь без завивки, без головы

Должна — нет участи хуже! —

Стоять среди фрейлин незавитых

И безголовых к тому же!

Вот — революции горький плод.

Фатальнейшая доктрина!

Во всём виноваты Жан-Жак Руссо,

Вольтер и гильотина!

Но удивительно странная вещь:

Бедняжки — даю вам слово! —

Не видят, как они мертвы

И до чего безголовы.

Всё та же отжившая дребедень!

Здесь всё как во время оно:

Смотрите, как смешны и страшны

Безглавые их поклоны.

Несёт с приседаньями дама d'afour[9]

Сорочку монаршей особе,

Вторая дама сорочку берёт,

И приседают обе.

И третья с четвёртой, и эта, и та

Знай приседают без лени

И госпоже надевают чулки,

Падая на колени.

Присела пятая — подаёт

Ей пояс. А шестая

С нижнею юбкой подходит к ней,

Кланяясь и приседая.

С веером гофмейстерина стоит,

Командуя всем парадом,

И за отсутствием головы

Она улыбается задом.

Порой любопытное солнце в окно

Посмотрит на всё это чудо,

Но, старые призраки увидав.

Спешит убраться отсюда!

* * *

Перевод В. Левина

Завидовать жизни любимцев судьбы

Смешно мне, но я поневоле

Завидовать их смерти стал —

Кончине без муки, без боли.

В роскошных одеждах, с венком на челе

В разгаре шумного пира.

Внезапно скошенные серпом,

Они уходят из мира.

И в праздничном платье, с цветами в кудрях

Неувядаемо юны.

Являются в грустное царство теней

Все фавориты фортуны.

Сухотка их не извела,

У мёртвых приличная мина.

Достойно вводит их в свой круг

Царевна Прозерпина.

Завидный жребий! А я семь лет,

С недугом тяжким в теле.

Терзаюсь — и не могу умереть

И корчусь в моей постели.

О господи, пошли мне смерть.

Внемли моим рыданьям!

Ты сам ведь знаешь: у меня

Таланта нет к страданьям.

Прости, но твоя нелогичность, господь.

Приводит в изумленье.

Ты создал поэта-весельчака

И портишь ему настроенье!

От боли весёлый мой нрав зачах.

Ведь я уже меланхолик.

Кончай эти шутки, не то из меня

Получится католик.

Тогда я вой подниму до небес

По обычаю добрых папистов.

Не допусти, чтоб так погиб

Умнейший из юмористов!

ENFANT PERDU[10]

Перевод В. Левина