Читать книгу "Ущелье Печального дракона (сборник) - Валерий Никитич Демин"

мартовской ночи, которая едва не стала последней в моей жизни.

А рукопись Альбрехта Роха осталась там, в бункере. Вспоминал ли я об удивительной хронике францисканского монаха? Еще бы! Такое не забывается — слишком уж поразительный документ довелось держать мне в руках. И, может быть, слишком фантастический, чтобы всему поверить. Вы ведь знаете, каким подчас необузданным воображением отличались средневековые монахи: видения и галлюцинации, рожденные затворничеством и ночными бдениями, нередко становились главными источниками самых невероятных откровений и исповедей.

Бывают сны, которые помнишь всю жизнь. Неизгладимый след, оставленный чем-то нереальным, — примерно такое же впечатление сохранилось у меня от писания средневекового отшельника. Конечно, многие детали вообще стерлись, да и немало, пожалуй, примыслил я сам, пытаясь разгадать, где быль, а где сказка. Но теперь и вам придется поверить в сказку, если хотите что-нибудь понять. Если, впрочем, в этой истории можно что-либо понять. Нужны реальные основания, а у меня больше двадцати лет не было в руках иных доказательств правдивости рассказа францисканского монаха, кроме светильника со спиралью. Даже в реальности существования обнаруженной вами второй спирали я не был до последнего времени абсолютно уверен и уже, конечно, не знал ее точного местонахождения. Ах, как хотелось бы видеть эту памирскую площадку у водопада.

— Но там ничего нет, ущелье поднимается к ледникам, — прервал я монолог Керна.

Он посмотрел на меня, точно впервые увидел.

— Нужно подняться к водопаду, — сказал он просто, словно речь шла о том, чтобы подняться на следующий этаж.

— Да вы что? — изумился я. — Там ведь неприступная стена.

— А если все-таки — на стену.

— Ну, что вы, — с досадой отмахнулся я, как будто объясняя докучливому ребенку. — Это невозможно!

— Но он-то был, — усмехнулся Керн.

— Кто — он? — опешил я.

— Альбрехт Рох — францисканский монах, посланник французского короля.

Я окончательно смешался. А Керн, поняв, видимо, что мне трудно продолжать разговор, оставаясь в неведении, опустился в кресло и после минутной паузы начал рассказ.

— Все это трудно передать словами. Нужно самому увидеть рукопись и главное — прочувствовать исповедь Альбрехта Роха, полную и безысходного отчаяния и мучительных сомнений, но одновременно со скрупулезностью средневековой хроники фиксирующую и малейшие подробности удивительного жизнеописания.

Глава III

Завещание крестоносца

Необычайные приключения монаха-путешественника неотделимы от тех исторических событий, которые во многом определили его собственную жизнь. Помните ли вы легенду о пресвитере Иоанне? В реальность этого мифического священника, таинственного властителя восточной христианской державы впечатлительное средневековье верило на протяжении четырехсот лет столь непоколебимо, как сегодня верят в существование внеземных цивилизаций.

В середине XII века поползли по городам Византии, Италии, Германии, Франции упорные слухи о том, что из далеких и неведомых глубин Азии движется на запад несметное войско царя-священника Иоанна, самого богатого и могущественного из всех земных царей. Вот-вот бесчисленные армии великого азийского государя выйдут к границам мусульманского мира, сметут с лица земли державу ненавистного халифа и помогут славному крестоносному рыцарству навсегда освободить от неверных святой Иерусалим и гроб господень.

В преддверии второго крестового похода глаза Европы с надеждой обратились к нежданному и спасительному союзнику. Крестоносцы, которые на собственной шкуре почувствовали разящую сталь дамасских клинков, теперь как никогда понимали, что совсем не просто одолеть в одиночку и без союзников неуязвимых арабских конников. Французские и немецкие рыцари, кичливые на пирах и турнирах, но не слишком удачливые в многочисленных битвах с сарацинами, не прочь были поживиться за счет чужой победы и с нетерпением ждали скорых вестей от царя-священника.

Наконец дошло до дворцов князей и императоров удручающее известие: пешие и конные армии пресвитера Иоанна подошли к берегам Тигра, но, не найдя судов и паромов для переправы, двинулись на север, где, по слухам, река замерзала зимой. Но там необычайно теплая погода опрокинула планы царя сказочной Индии, и, напрасно прождав зимних морозов, чтобы по льду провести войско на запад, царь Иоанн вынужден был вернуться на родину. Крестоносцам пришлось начать поход без союзника. Одним пришлось и расплачиваться. Однако бесславный конец второго крестового похода лишь усилил упования на помощь мифического азиатского властителя.

Между тем новое событие подлило масла в огонь. Около 1170 года папа Александр III получил загадочное письмо от имени пресвитера Иоанна. Послания аналогичного содержания пришли вскоре византийскому императору Мануилу Комнину и противнику папы, германскому императору Фридриху Барбароссе. Письма заворожили весь христианский мир. Из уст в уста передавались подробности о сказочных богатствах великого царя, о невиданных зверях и птицах, которые водились в далеких землях, о сатирах, пигмеях, циклопах и кентаврах, населявших заморскую страну. Не было ни одного — ни во дворцах, ни в городских и сельских жилищах, — кого бы оставила равнодушным умело состряпанная мистификация.

Тщеславный Фридрих Барбаросса усмотрел в чужеземном властителе соперника и оставил письмо без ответа. Но хитрый и дальновидный папа Александр рассуждал иначе. Над шатким, раздираемым междоусобицами Иерусалимским королевством с прокаженным мальчиком на престоле, как неотвратимый рок, навис меч султана Саладдина — грозы крестоносцев. Новый крестовый поход может постичь печальная участь предыдущих. Вряд ли стоит полагаться и на непрочный мир с императором Фридрихом. И папа в поисках надежного союзника вновь обращает взор к владыке таинственной Индии. Он спешит с ответом, предлагая союз, и направляет с посланием к царю Иоанну личного врача. Посол отправился искать призрак и бесследно исчез навсегда.

Шли годы. Легенда о сказочной стране на дальнем востоке не старела. На грязных узких улицах европейских городов время от времени появлялись люди в фантастических одеждах. Не моргнув глазом, они смело выдавали себя за посланцев пресвитера Иоанна и требовали провести их в княжеские замки. Проходимцев хватали, подолгу пытали на дыбе, вырывая признание, и после разоблачения казнили на плахе. Но вера в царя-священника от этого нисколько не страдала.

Наконец наступил черный год, когда в смертельном страхе поскакали с восточных границ халифата испуганные гонцы, возвещая сынам Аллаха о неотвратимой беде: неумолимым смерчем двигаются с востока полчища неведомого врага. Крестоносцы, чьи завоевания в Палестине и Малой Азии давно свел на нет неустрашимый султан Саладдин, вновь воспрянули духом. Но радость оказалась преждевременной. Не светлое воинство царя Иоанна спешило на выручку бездарным рыцарям, а дикие орды Чингисхана грозовой тучей надвигались на Европу, как щепки сметая на пути великие империи и карликовые княжества.

Удар казался неминуемым. Подобно обреченной лягушке ждала Европа последнего броска монгольского змея. Но произошло чудо: дойдя до Средиземного моря, монголы неожиданно остановились, обратив жадные взоры к городам и селам Руси. Целое десятилетие ожидала Европа, готовая разделить участь