Читать книгу "Сталинские маршалы в жерновах политики - Юрий Рубцов"

Но дело было сделано. На смену Коневу на Западном фронте пришел бывший начальник штаба фронта генерал армии В.Д. Соколовский. Новому руководству фронта довелось 3 августа 1943 г., накануне Смоленской наступательной операции, принимать у себя Верховного Главнокомандующего. Это была единственная за всю войну поездка Сталина в войска. Она проводилась в атмосфере абсолютной тайны, так что даже начальник Генштаба А.М. Василевский не был поставлен о ней в известность.

Поездка осложнилась тем обстоятельством, что буквально накануне ее КП фронта с ведома Ставки был переведен ближе к линии фронта, на более «сухое» место в районе Юхнова. Но Сталин, вероятно, об этом забыл, а начальник его охраны Власик не знал. Сначала спецпоезд Верховного прибыл в Гжатск, откуда автомобильный кортеж направился на теперь уже брошенное место прежнего КП. Координаты нового КП удалось установить лишь благодаря сворачивавшим свое хозяйство связистам. Лишь после этого в районе Юхнова произошла встреча с командованием Западным фронтом.

Об атмосфере встречи рассказал в мемуарах главный маршал артиллерии Н.Н. Воронов, который координировал действия Западного и Калининского фронтом в готовящейся Смоленской операции. 3 августа командование фронтом и представителя Ставки неожиданно («ни с того ни с сего») вызвали в Юхнов. «От фронта это было уже далековато, и ехать нам пришлось порядочное время, хотя и гнали машины вовсю, — пишет Н.Н. Воронов. —.. Вошли в комнату — и увидели Сталина. Казалось, намеренно выбрали самое неприглядное помещение. Посреди избы красовался убогий, наспех сколоченный деревянный стол, державшийся вместо ножек на двух крестовинах, скрепленных перекладиной. Возле него две столь же грубые скамейки. На подоконнике стоял телефон, провода которого через форточку выходили на улицу… «Специально, чтобы на фронтовую больше походила», — мелькнула мысль».

Сталин прежде всего поинтересовался, далеко ли от места их встречи находится командный пункт фронта. Затем приказал познакомить его с обстановкой. Соколовский стал было излагать замысел операции, но Сталин его перебил: «Деталями заниматься не будем, Западному фронту нужно к весне 1944 года (явная ошибка. — Ю.Р.) подойти к Смоленску, одновременно накопить силы и взять город». Эта фраза была повторена дважды, и на ней разговор был, по существу, закончен. Командующий попытался было пожаловаться на недостаток резервов и боевой техники, но в ответ услышал: «Все, что сможем, дадим, а не сможем — обходитесь тем, что имеете»[17].

«Многих удивлял этот секретный выезд Верховного в Юхнов, — подытоживает рассказ об этом событии Воронов. — Зачем надо было ехать столько километров по дороге, развороченной танками, тракторами, местами ставшей непроезжей, и остановиться в городке, далеко отстоявшем от фронта? Видеть он отсюда ничего не мог, ни с кем, кроме нас, здесь не встречался. Связаться отсюда с фронтами было куда сложнее, чем из Москвы. Странная, ненужная поездка…»

А вот в изложении Булганина эта картина выписана буквально эпическими красками: «Товарищ Сталин лично руководил всем ходом каждой операции… Для проверки на месте готовности войск к проведению назначенной операции товарищ Сталин лично выезжал на фронты. Перед началом Смоленской операции он прибыл на Западный фронт. Товарищ Сталин по прибытии на командный пункт фронта проверил готовность командования фронта и войск к операции, дал исчерпывающие и предельно ясные указания по расстановке сил, обеспечению их авиацией, танками, артиллерией и всеми другими средствами усиления и снабжения» [18].

На посту члена военного совета Западного фронта Булганин находился до декабря 1943 г. Некоторые детали его деятельности в связке с командующим генералом армии В.Д. Соколовским были вскрыты комиссией Ставки ВТК во главе с членом ГКО Г.М. Маленковым, которая работала в штабе фронта в апреле 1944 г. и выясняла причины неудач в наступательных операциях конца 1943 г. — начала 1944 г. В течение полугода было предпринято 11 наступательных операций, потеряно убитыми и ранеными более 330 тысяч человек, а войска вперед почти не продвинулись.

По заключению комиссии Маленкова, такое положение стало результатом неудовлетворительного руководства со стороны командующего фронтом генерала армии В.Д. Соколовского, бывшего и действовавшего членов военного совета генерал-лейтенанта Н.А. Булганина и генерал-лейтенанта Л.З. Мехлиса. «Командование Западным фронтом зазналось, критически к своим недостаткам и ошибкам не относилось и не относится… Тт. Соколовский и Булганин прежде всего несут ответственность за то, что на Западном фронте не было должного воспитания командных кадров в духе правдивости и непримиримости к недостаткам».

В итоге В.Д. Соколовский лишился должности командующего фронтом. Н.А. Булганину, за несколько месяцев до этого покинувшему фронт, приказом Ставки ВГК от 12 апреля 1944 г. был объявлен выговор за то, что он, «будучи длительное время членом военного совета Западного фронта, не докладывал Ставке о наличии крупных недостатков на фронте»[19].

К этому времени Николай Александрович уже четыре месяца трудился на 2-м Прибалтийском фронте. Так случилось, что в том же апреле 1944 г. Сталин решил разобраться и с командованием этого фронта. Как отмечалось в постановлении ГКО, ни одна из операций, проведенных с октября 1943 г. по апрель 1944 г., когда фронтом командовал генерал армии М.М. Попов, существенных результатов не дала, и фронт своих задач не выполнил, несмотря на превосходство в силах над противником и затрату большого количества боеприпасов. «Операция по преследованию противника, отходившего со Старо-Русского направления, в результате успешного наступления войск соседнего Ленинградского фронта, также была проведена неудовлетворительно, — подчеркивалось в постановлении ГКО. — Отход противника своевременно обнаружен не был, соприкосновение с ним было утеряно, преследование велось вяло и медленно, что дало противнику возможность отходить планомерно, вывести свою технику, живую силу и закрепиться на заранее подготовленном рубеже. Такое положение на 2-м Прибалтийском фронте явилось результатом неудовлетворительного руководства фронтом со стороны командующего фронтом генерала армии Попова и члена военного совета фронта генерал-лейтенанта Булганина».

Сталин обвинил Маркиана Михайловича Попова в зазнайстве, некритическом отношении к собственным ошибкам и неспособности извлечь из них уроки. В итоге Государственный Комитет Обороны постановил: «1. Генерала армии Попова М.М снять с должности командующего 2-м Прибалтийским фронтом и снизить его в звании до генерал-полковника. 2. Генерал-лейтенанта Булганина Н.А. отстранить от должности члена военного совета 2-го Прибалтийского фронта, как не справившегося со своими обязанностями»[20].