Читать книгу "Девять жизней - Майк Даймонд"

Кое-как обернув мешки вокруг себя, Бене подбежал к лестнице и, взлетев к самому верху, навалился на дверь. Тщетно, только тяжелый засов лязгнул в петлях. Конечно, Бенедикт знал, что его заперли, но не попытаться просто не мог. Оставалось только крохотное окошко в дальнем углу подвала. Нищий рванул обратно, чудом не соскользнув с хлипких ступеней. Хорош растяпа, ничего не скажешь! Профукать весь день на сон и вино, а теперь метаться из угла в угол, словно загнанный зверь – просто шикарный план.

Под отчаянным натиском бродяги ржавые прутья ходили ходуном, но никак не хотели сдаваться. Как и Бене. Он дергал, тянул и толкал, насколько позволяла высота окна и его собственный рост, но только еще сильнее разодрал ладони.

– Дерьмо! – в сердцах Бенедикт пнул ящик под ногами. Старое дерево треснуло, высыпав на пол пару горстей каких-то семян.

– Зараза! – следующий удар разбил доски, и светлые семечки засыпали почти весь проход.

Тяжело дыша, Бене облокотился на стеллаж и застонал от боли в затылке. Сердце загнанным зверем билось о ребра, снова взмокли волосы. На этот раз от пота.

– Все без толку. Мне конец. В любом случае. Или же я прав. Вероятность… достаточно высока. – Бенедикт выпрямился.

Нет, все не могло быть настолько просто. Только не сегодня, когда гребаная удача то и дело совала ему в лицо свою грязную задницу. Сквозь толстые прутья решетки на Бене смотрела ночь. Лунный свет холодно поблескивал на влажной ржавчине. С улицы веяло холодом и сладкой свободой. Вот она, на расстоянии вытянутой руки. Смущал только разрозненный гомон и редкие вскрики на пределе слуха.

В приступе гнева Бенедикт схватил с ближайшей полки первый попавшийся под руку предмет и со всей силы швырнул его в окно. Гиря от настольных весов с глухим «тук» ударилась в стену чуть пониже решетки, и с точно таким же звуком увязла в земляном полу. Следом за ней вниз полетел увесистый кусок штукатурки.

Несколько долгих секунд Бенедикт пялился на трещину, не веря своим глазам, а потом, словно взбесившись, принялся без устали колотить гирей по краям окна. И дело наконец сдвинулось с места! Спустя пять минут он уже вытаскивал первый прут из мешанины глины, соломы и битого камня. Когда в сторону отлетела еще одна железка, Бенедикт позволил себе всерьез поверить в успех своего побега.

От работы пленник снова согрелся. Хоть боль и не ушла совсем, но в голове прояснилось. Он вернулся к своей лежанке и осмотрел старые вещи – ветошь, от которой разило псиной, мочой и блевотиной. Бене подобрал один из пустых мешков и быстренько затолкал в него обноски. Одежда прослужит ему еще не одну неделю, а грязь с нее он без труда отмоет в реке. В конце концов, не в первый и, наверняка, не в последний раз.

Решив, что от хозяина не убудет, Бенедикт закинул в импровизированную сумку пару бутылок самого лучшего вина, которое только смог отыскать в погребе. Подумав немного, схватил с полки гирю потяжелее и размолотил несколько ступеней. Прислушался, но не разобрал ничего, кроме уже знакомого отдаленного гвалта с улицы.

– Странно, – Бене снова подошел к разбитому окну и высунул голову наружу. Ночи на его памяти всегда отличались редкостным спокойствием и почти сверхъестественной тишиной. Темные дела, как известно, не переносят шума.

7.

Засов звякнул в тот момент, когда Бенедикт, кряхтя и ругаясь, волочил к стене деревянный ящик, набитый не иначе как подковами. С грохотом распахнулись двери.

– Эй, выродок, где ты там? – знакомый голос бородача пролетел по подвалу.

Беннедикт замер. От страха и неожиданности подкосились ноги, и он наверняка упал бы, если бы не ухватился за стеллаж.

– Ты там живой?

Да, Бене определенно был жив, но чувствовал, что вот-вот отдаст концы от ужаса и разочарования. Он же почти успел! Почти! Осталось только подтянуться, протиснуться в щель, и все. Дел всего на пару минут.

– А ну живо сюда, падла! – оглушающий крик ворвался в плотный полумрак погреба.

Бенедикт вздрогнул и случайно опрокинул банку с вареньем. Соскользнув с полки, та приземлилась аккурат на большой палец его правой ноги. Пленник вскрикнул, отпрянул и врезался спиной в стеллаж напротив. Пара мешочков с какой-то дрянью с глухим стуком свалилась на пол.

– Слышал?

– Угу.

– Иди глянь.

– Я? Это же ты у нас великий боец. Или испугался какого-то попрошайки?

– Выходи, тварь! – и тише: – Ни хрена я не испугался, понял?

Бене схватил куль со своими пожитками, запрыгнул на ящик и просунул вещи в окно. Оглушительный треск и грохот промчались по подвалу.

– Ах ты ж сука! Вот дерьмо!

– Да ты издеваешься?!

– Эта падла ступени расхреначила! Я, кажись, ногу сломал! Твою ж мать!

Под аккомпанемент криков и ругани Бенедикт ухватился за целые прутья. Немедленно вспыхнули болью изодранные ладони, но он держался, стиснув зубы до хруста в челюсти. Держался и подтягивался, перебирая ногами по гладкой стене, держался и подтягивался, впиваясь ногтями в землю. Снова и снова.

Он извивался, словно толстый уж, пытался выбраться из западни как можно быстрее, с ужасом ожидая, что кто-то схватит его за ногу. Схватит, затащит назад, и тут уж начнется настоящее веселье. И его схватили. Но не за ноги, как он ожидал, а за шкирку, словно нашкодившего котенка. Он уже почти вылез. Почти! Оставалось только поджать колени, подхватить мешок и раствориться в темных проулках Денпорта.

– Босс ждет, – голос Велфорда напоминал далекий раскат грома. Такой же низкий, рокочущий и в то же время невозмутимый.

Бесстрастное лицо громилы напоминало угрюмый бюст, на котором не отражалась ни единая эмоция. Казалось, что его не заботило ничего в этом мире. Он даже не посмотрел в сторону подвального окна, откуда доносились стенания вперемешку с отборной бранью.

– Ну, я… – промямлил Бене.

– Босс ждет, – повторил охранник и мягко подтолкнул его ко входу.

8.

– Оригинально, – усмехнулся Магнус Лирой, глядя на Бене. – Решил сменить гардероб?

Нищий молчал. Да и что ему следовало ответить? Не пускаться же в объяснения, в самом деле.

– Взял мои мешки, – продолжал советник, загибая пальцы, – украл две бутылки вполне сносного вина, испортил решетку, кое-какие продукты и одного из моих парней. И что прикажешь с тобой делать?

Бенедикт не ответил. Он чувствовал себя мухой на булавке, приговоренным в ожидании кары. Во рту снова пересохло от страха, язык едва не прилипал к нёбу, а ведь раньше он считал это выражение всего лишь красивым оборотом речи.

– Велфорд, а ты чего смотришь? Хоть бы помог приятелям.

Громила безразлично пожал плечами.

– И-ди-от, – продекламировал Магнус по слогам, потом помолчал немного и встал из-за стола. – Ладно, пошутили, и хватит. Ты оказался прав. Ты, проклятый сукин сын, все-таки оказался прав! Я нашел то, что искал. Но это уже не столь важно. Ко мне в руки попало кое-что еще… кое-что, что, возможно… только возможно, но даст мне огромное преимущество в некотором деле. И все это благодаря тебе, мой славный грязный друг.