Читать книгу "Оникс и слоновая кость - Минди Арнетт"

Корвин заметил, что стоит прекрасное утро. Сразу за стенами города легкий ветерок ослабил жару. Герольды со своими громогласными трубами остались позади, и наступила блаженная тишина. Эти трубы стали самым тяжким испытанием за всю миротворческую миссию, которую на Корвина возложил старший брат. Герольды полагали своим долгом дудеть в них с таким остервенением, что принцу становилось дурно при одной только мысли об очередных трубачах. Оставалось сжимать зубы и терпеть. Куда бы он ни приехал, проклятые трубы были тут как тут, возвещая о прибытии высокородной особы. Ему еще повезло, что они не трубят, когда он посещает уборную.

Чепуха все это, конечно. Люди таращились на Корвина так, словно он – важная шишка и способен изменить их жизнь. Они ошибались. Наследным принцем был его брат Эдвин, и с этим им предстоит рано или поздно смириться, как смирился когда-то сам Корвин.

По обеим сторонам дороги тянулись поля. По левую руку виднелись козьи и овечьи пастбища, огороженные крепкими изгородями. Скот пасся там весь день, а вечером пастухи загоняли его обратно в сараи в городе, чтобы утром вновь выгнать. Справа, на аккуратных наделах, росла соя, пшеница, кукуруза и даже хлопок.

Въезжая в Фархольд, Корвин видел эти поля, однако тогда ему было не до буколических красот: дело шло к вечеру, и они торопились добраться до города прежде, чем опустится ночь. Большинство вольных городов Инея специализировалось на чем-нибудь одном: Андреас – на угле, Ольховник – на древесине. Столица Инея, Норгард, славилась своими скотоводами, в основном – конезаводчиками и их боевыми лошадьми.

Корвин повернулся к бургомистру:

– Я раньше слышал, будто Фархольд полностью себя обеспечивает, и вот теперь я в этом убедился.

Круглая физиономия Превитта расплылась в довольной улыбке. Широкий, плоский нос почти утонул между румяными щеками.

– Все так, Ваше Высочество, все так. У нас много и мяса, и хлеба, и тканей. А в нескольких милях к западу, у подножья Ясеневых гор, имеется и железный рудник.

– Впечатляет!

Корвин уже собирался добавить, что неплохо бы осмотреть рудник, но передумал. Только заикнись – и накрепко застрянешь в Фархольде. Городок, конечно, любопытный, однако они и так здесь уже задержались, а предстояло посетить еще три города, прежде чем пуститься в долгий путь домой. Принц устал от неспешной езды и необходимости «держать лицо». Хотелось ослабить вожжи и пришпорить Громобоя.

Словно прочитав мысли Корвина, его друг Даллин Торн склонился к нему и тихо сказал:

– Может, как-нибудь распрощаемся с нашим гостеприимным бургомистром? По этой широкой дороге так и хочется промчаться с ветерком.

Корвин усмехнулся. На миг ему мучительно захотелось бросить все и отдаться скачке. Затем он вспомнил, что среди свиты есть шпионы брата, которые с удовольствием доложат Эдвину обо всех его промашках, а они случались. Например, на прощальном пиру в Итмарке Корвин малость перебрал вина и обозвал тамошнего лорда-канцлера «никчемным ослом». Неважно, что это – чистая правда. Как еще назвать человека, который вместо того, чтобы заново отстроить сгоревший приют, возводит на его месте храм богини Итолин? Разумеется, любая богиня, достойная поклонения, оценила бы заботу о детях выше очередного алтаря, однако лорда-канцлера, видимо, прельщали сексуальные обряды жриц Итолин. Так что от своих слов Корвин не откажется, итмаркский правитель – самый настоящий осел, но и давать Эдвину новых поводов для упреков не хотелось.

– Или, – Даль понизил голос до заговорщицкого шепота, – предпочтешь подождать, когда нас догонит та миленькая почтарка, которую ты якобы не знаешь?

Вновь вспомнив о Кейт, Корвин с силой сжал поводья. Не дождавшись ответа, Даль хмыкнул и добавил:

– Не надейся, что тебе поверили. Просто ты – принц, кто же будет с тобой спорить?

Их сильные норгардские кони оставили позади фархольдских низкорослых лошадок, и Даль заговорил в полный голос.

– Ладно, – подмигнул он, – рано или поздно я вытяну из тебя правду, клянусь.

– Не сомневаюсь. – Корвин закатил глаза.

После того как Кейт выслали из столицы, Даль стал его лучшим другом, но Кейт Корвин знал намного дольше. Их отношения начались с детской дружбы и имели оттенок соперничества: кто быстрее проскачет на лошади, кто победит в схватке на мечах. Дружба переросла в близость с мимолетными поцелуями и тайными прикосновениями. А затем отец Кейт покусился на жизнь отца Корвина, и все рухнуло.

– Уверен, мне понравится твоя история, – сказал Даль и пересадил сокола с плеча на правую руку в защитной рукавице.

Сняв с Лира клобучок и опутенки, он подбросил сокола в воздух, проводил его долгим взглядом и вновь повернулся к Корвину:

– Она, конечно, замарашка, но миленькая, а губки – чудо как хороши.

Корвин закашлялся, попытавшись скрыть смущение, потом сказал:

– Советую тебе выбросить из головы ее губки. По-моему, наше присутствие не пришлось ей по душе. Разве ты не заметил?

– Я? Откуда бы? В отличие от кое-кого, я с этой девицей не знаком. – Даль поскреб щетину на подбородке, которой пытался замаскировать чересчур идеальный цвет кожи левой щеки, там, где чарокамень прятал шрамы. – А вот тебе ее губы, оказывается, совсем не чужие. Что вовсе неплохо. Девица-то не чурается подобных развлечений, судя по лунному…

– Прекрати! – Корвин гневно посмотрел на друга. – Не волнуют меня ни ее губы, ни ее развлечения.

– Да-да, я так и понял. – Даль опять подмигнул, довольный, что сумел раздразнить Корвина.

Это было непросто, однако Даль не был бы Далем, если бы не попытался. Корвин одновременно любил и ненавидел его за это. Если бы не Даль, он бы, наверное, давно ушел в себя. Друг же умел сгладить острые углы.

– Ума не проложу, зачем я взял тебя с собой? – Корвин склонил голову набок.

– Из чувства самосохранения. Без меня, – Даль прижал ладонь к сердцу, – ты бы давно помер со скуки.

– Мне же помнится, что ты сам напросился. Плел там всякое об увлекательных приключениях.

– Как будет угодно Вашему Высочеству! – Даль отвесил шутовской поклон.

Корвин покачал головой и придержал Громобоя, поджидая, когда Превитт с ними поравняется.

– Бургомистр, далеко ли до поместья Грегора?

– С четверть часа, – нахмурился Превитт. – Ваше Высочество, вы уверены, что не хотите выслать вперед гонца? Появляться без предупреждения как-то неучтиво…

– Уверен, – отрезал Корвин.

На самом деле, ехать к Грегору ему совершенно не хотелось, но остановка в Фархольде была включена в маршрут только потому, что Эдвин пожелал узнать, отчего Маркус Грегор, прежний фархольдский бургомистр и ревностный сторонник короля, внезапно затворился в своем поместье. Все это путешествие стало для Корвина наказанием за долгую отлучку. На него взвалили кучу обязанностей, которых он счастливо избегал два года. Сейчас, например, требовалось пригладить взъерошенные перья какого-то напыщенного старого индюка, слишком спесивого, чтобы высказать свое недовольство прямо в лицо верховному королю.