Читать книгу "Приручи меня, если сможешь - Евгения Чащина"

— Помоги мне девочка, тебе же легче будет.

Кладу ее пальцы на клитор и заставляю нежно гладить горошину.

Гладит, но это сильно не помогает. Хотя мимолётом отмечаю, что пальчики трогают себя явно не впервые. Трогательная. Невинная. Лежит подо мной, извивается от прикосновений и просто сводит с ума.

В голове шумит, а раздражение требует излиться бурно в презерватив.

— Прости, но никак иначе, хочу тебя, детка, до безумия.

В последний поцелуй вложил максимум страсти и вожделения. Зачем только начал с ней целоваться? Поцелуи — мой тайный фетиш, от которого меня запросто можно свалить на лопатки. С этой всё не так. Её целую слишком жадно, и мне этого мало с каждым разом.

— Прости, но я без ума от тебя, — слетает хриплое и искренне с губ, делаю одно уверенное движение бедрами вперёд и наполовину проникаю в Стасю. Пиздец, слишком туго и болезненно, но я даю ей привыкнуть к моему размеру.

Девушка подо мной рвано выдыхает и всхлипывает. Скукоживается. Зажимается. Пытается сбежать, слезть с моего члена и уползти прочь. Но это длится недолго, ровно до того момента, пока наши взгляды не встречаются. В её глазах стоят слёзы, но она смотрит на меня открыто. С ожиданием того, что будет дальше.

Смотрю на наши соединённые тела и начинаю трезветь. Несколько капель крови алыми бисеринами собрались на презервативе. Я ни хрена не понимаю. Меня только что пытались надуть? Я помню тот раз с девственницей, и знаю не понаслышке, как они реагируют на огромный член. Зашилась? В сговоре со своим отцом и ловит идиотов своим телом?

Дальше я просто озверел. Моя ладонь сжалась на ее шее. Я едва контролировал силу, с которой сжимал пальцы.

— С кем ты трахалась до меня?

— Что? — кашляет сдавленно, когда мои пальцы сжимаю шею. — О чем ты?

Я бросаю ее тонкую шею и сжимаю пальцы в кулак. Теперь все срослось в моей голове. И ее показное смирение, и быстрое согласие отца по поводу девственности. Она не жертва. У такого отца не может быть невинного ребенка. Агата — исчадие ада, не смотря на ангельское лицо. Настя же играет заведомо отрепетированную роль, придуманную отцом.

— Сколько раз тебя натягивали мужики и сколько раз ты зашивалась, чтобы дурачить клиентов отца?

— У тебя совсем беда с головой? В смысле зашивалась? Что это вообще должно значить?

— Лучше не ври мне, Стася! Не заставляй меня делать то, что я не хочу.

Если я сейчас не получу своё, рехнусь, уже поздно. Хочу её, не смотря ни на что. Теперь никаких поцелуев. Голый похотливый секс.

Она вжимается в матрас и стискивает зубы. Не издаёт ни звука, хотя по щекам катятся крупные слёзы.

— Прекрати ломать комедию, — схватил Настю за подбородок и сильно сжал его, заставляя ее смотреть мне в глаза, — твои слезы на меня не действуют.

— Гори в аду, — отвечает зло, ненавистно.

Дышу так часто, словно марафон пробежал. Наши глаза мечтают молнии. Наши чувства взаимны. Каждый показал свои истинные чувства. Вот она голая правда между двумя сплетенными телами.

— Конченая сука, — мои губы вновь жадно таранят ее ротик, блять сладкая до пиздеца, член с новой силой крепнет, хочу и дурею.

Это сумасшествие, потому что не могу отпустить ее ротик, не могу утолить жажду и похоть. Узкая, тугая, строптивая. Вот она истина. Настя горячая штучка, я это чувствую. Девочка знает толк в соблазнении, это у неё в крови.

Беру её жадно, чувствую, что она вся сжимается, кипит, кусает губы, прожигая взглядом. Взглядом, от которого мне мошонку сводит. Я научу эту стерву быть своей, путь хоть лопнет. Горячая ненасытная дрянь.

А я так хотел ее нежно взять, подавляя свою звериную сексуальную натуру. Проебал я свой шанс быть первым. Егорова утром ждёт ещё большее разочарование, чем меня. Я этот отель на кирпичики разберу. Лично.

В чем магия ее губ? Я вновь очнулся от того, что нежно ласкаю ее рот. Пьянящая нежность, вкус и стон мне в рот. Я больше не смог терпеть. Я кончил слишком бурно и обильно. А потом навалился на Настю и едва перевел дыхание.

— Иди, помойся. А позже продолжим, — рычу на ушко и скатываюсь на бок.

— Я лучше сдохну, спасибо, — отвечает негромко, резко поднимаясь на ноги и слишком быстро удаляясь в душ.

Я лежал на средине кровати и проклинал всё на свете. Она мне понравилась. А я не позволял себе западать на таких девочек. Это чревато разбитым сердцем…и не только. Ничему жизнь не учит.

Больше десяти минут прошло, а Насти нет. Я злобно стащил презерватив с опавшего члена. Сорвался на ноги и в три шага преодолел расстояние между кроватью и ванной.

— Тебя долго ждать?

Игнорирует. Вода льётся, а девчонка никак не отзывается.

Играем, значит дальше в дебильные игры? Корчит поруганную девичью честь? За жалостью не ко мне. Утро расставит все точки над И.

— Сама напросилась.

Толкаю дверь и вхожу в небольшое пространство.

— Утром возвращаешься к отцу, использованный ранее товар меня не интересует. А теперь живо в кровать, у меня на тебя грандиозные планы.

Поднимает глаза, красные и заплаканные.

— Ты больной? Ты сам меня использовал! Или?

Прислоняет ладонь к лицу, затем резко лупит по крану, выключая воду.

Проносится мимо меня к коньяку. К бутылке. Жадно пьёт из горла.

Отнимаю пойло и сам делаю жадный глоток, сжав в кулаке длинные волосы.

— Красивая дочь у Егорова, жаль, что БУ. А теперь пошла в постель. Покажешь всё, на что способна. И хватит ломаться.

Толкаю её к кровати и швыряю как тряпичную куклу.

— Отвали, — рычит утробно. — Хочешь — убей, но больше ты меня не тронешь.

— Да ладно, я испугался и поверил, — фыркнул надменно и похабно посмотрел на ее разведённые ноги.

Тут же подтянула ноги под себя.

— Не подходи ко мне!

— А то что?

— Я тебя убью.

— Кишка тонка, — гаркнул взбешенно и потянул Настю за ногу на себя.

Пнула меня второй ногой в грудину, сильно, так, что сперло дыхание.

Пиздец борзая. Не таких упрощали. Довольно увесисто хлестнул ее ладонью по заднице.

— Тебя возбуждает принуждение, Настя?

Лягает двумя ногами, отшвыривая меня от себя. Бросает взгляд на дверь и замирает, словно она в клетке и за дверью не помогут.

— Нет. И ты не возбуждаешь. Оставь меня в покое, пожалуйста. Мне плохо.

— А кто тебя возбуждает? У тебя есть кто-то? — взвиваюсь ещё больше, словно жена мне рога наставила. Какого хуя?

— Что тебе сказать, чтоб ты отвалил? Что у меня очередь? Окей. Что угодно, чтоб ты успокоил свою психику и отвял.