Читать книгу "Я тебе не друг! - Мария Высоцкая"

Лу тогда увидела мои синяки, вытрясла объяснение и поперлась к моей матери. Рассказать правду хотела. Наивная. Мама, конечно же, сделала вид, что не поверила. А меня попросила не выносить больше сор из избы.

Мельников всегда был двинутый. Сколько я его знаю, столько и терплю рукоприкладство. Терпел. После того случая с пулями. Когда они у него закончились, у меня хватило сил приставить к горлу этой твари нож. Обычный выкидной. Мельников сам ко мне подошел, сам наклонился, проверял, не сдох ли я. Проверил.

После нашего с ним веселья он больше меня не трогает, предпочитает вообще делать вид, что меня нет.

Открываю глаза, жадно хватаю ртом воздух и медленно выдыхаю через нос.

Разбегаюсь. Берег становится все дальше. Когда ныряю, тело поглощает агония, она прочищает сознание. Вытряхивает из него мерзкие мысли. Вроде тех, чтобы наплевать на мораль и трахнуть Луизку здесь и сейчас. Выныриваю на поверхность и развожу руками перед собой. Держусь на воде. Слышу ее громкий голос. Она кричит, ругается.

Когда возвращаюсь на землю, получаю хлесткий подзатыльник. Ловлю ее руки и перегибаю ее спиной через колено. Луна освещает ее взволнованное лицо, и я вновь отступаю.

Она сейчас спишет все мои выходки на то, что я пьян. И отчасти будет права. Придумает тысячи причин, почему я так себя веду, но не дойдет до главной.

И ведь дело не в ней, оно во мне. Она всегда держит дистанцию. А я слабак. Я так не могу. Не могу, потому что у нее есть призрачная иллюзия, что Витек будет ее, а у меня только она.

Она дорога мне. И если Лу не может принять мои чувства, я ни за что не буду портить ими нашу дружбу. Потому что быть рядом с ней, чувствовать ее искренность, поддержку, заботу – гораздо дороже всех моих нелепых признаний. Гораздо.

– Прости, – возвращаю ей перпендикулярное положение.

– Замерз? – стягивает мою куртку со своих плеч.

– Освежился, – задерживаю ладонями ее порыв вернуть мне кожанку, – покурю и домой тебя отвезу.

– Ладно.

Нащупываю в джинсах пачку сигарет и зажимаю одну зубами, пока застегиваю ремень. По дороге к машине набрасываю футболку и щелкаю зажигалкой. Крепкая затяжка слегка кружит голову. Я редко курю, в основном по пьяни. А сегодня что-то совсем зачастил – потому что она рядом.

Это хорошо, что она уже залезла в салон.

Выбрасываю окурок и, звякнув ключами, сажусь за руль. Врубаю подогрев сидений и печку на максимум. Луиза же скидывает туфли и прижимает колени к груди.

– Пристегнись, – напоминаю и сам же вытягиваю ремень с ее стороны. Защелкиваю.

– Спасибо.

9

До города мы добираемся в молчании. Только на повороте к дому Рябины Лу спрашивает про круглосуточные аптеки.

– Зачем? Если что, презики у меня всегда с собой, – ухмыляюсь, а сам крепче сжимаю руль.

– Дурак. Нужно противопростудное купить, не хотелось бы заболеть после этих ночных купаний.

– Понял.

Торможу у первой двадцатичетырехчасовой лавки с лекарствами. Спрашиваю, что нужно купить, и иду туда один. Беру все, что она просила, и кидаю на заднее сиденье. А потом, потом еду к Рябине. Знаю, что обещал сбагрить ее домой, но не могу. У Савы очередная туса. Дверь открывает длинноногая блонди. И одежды на ней – только Рябинина рубашка.

Луизка жмется к стенке и, наверное, в сотый раз проклинает меня за то, что смог уговорить ее подняться хотя бы на минуточку.

– О, какие люди! – Сава выплывает в дверной проем, закидывая руку на плечи блондинки. – Заползайте, у нас тут весело.

Лу кривит губы, но шаг в сторону комнаты делает. Придерживаю ее под локоть, пока она снимает туфли, и сбрасываю кеды.

У Рябины полный аншлаг. Народу тьма. Музыка долбит на весь район. Соседи вешаются.

– Ты сказал, здесь человек десять, – бурчит Лу.

– Ну, – чешу затылок, – плюс-минус. Виски будешь?

– Не.

– Как хочешь. Я сейчас.

Пока я шатаюсь в поисках бухла, к Лу приклеивается какой-то долдон. Приходится указать чуваку маршрут, чтобы он завтра досчитался зубов.

Хабибуллина не реагирует. Просто садится на диван и вырывает из моих рук бутылку. Делает несколько больших глотков, кашляет, а после делает еще. Зажимает рот ладонью и часто дышит. Когда вскидывает взгляд, замечаю, как по ее щеке скатывается слеза.

Твою мать! На фиг я ее сюда притащил.

– Что он сделал? – повышаю голос, но она смотрит на меня как на барана. – Луиза!

– Ничего. Он тут ни при чем, – пытается выговорить, чтобы не заплакать. Правда, получается хреново.

– Тогда чего ты…

Лу вытягивает руку и тычет мне в морду своим телефоном. Не сразу соображаю, в чем прикол. А потом доходит. Она показывает мне фотку, которую ей в личку слила какая-то подружка. На ней Витька, клуб, куча баб. Он там сосется с кем-то на камеру, а она здесь сидит и рыдает.

– Давай домой отвезу, тут тебе…

– Не нужно, – мотает головой, – мне уже здесь нравится.

Лу улыбается, поднимается с дивана и шагает в гущу событий. Туда, где девки вертят задом. В ней уже прилично алкоголя для ее комплекции. Походу, сегодня нам всем будет весело.

Перевожу взгляд на Рябину и иду к нему.

– Ты в роли няньки? Снова.

– Что-то вроде того, – сажусь на барный стул и открываю бутылку пива.

– А становится все интересней.

– Что?

Рябина кивает на толпу, и я веду взгляд туда. Не знаю, в какой момент я это понимаю, но у меня дергается глаз. Крепче сжимаю стеклянное горлышко бутылки. Первая мысль – запустить ее в этого утырка. Потому что Лу сосется с каким-то козлом.

– Вот сейчас спокойно.

Сава перехватывает мой порыв, загораживает собой и не дает разогнаться.

– Медленно и без резких движений. Просто забери ее отсюда, а с этим я сам разберусь.

– Да ща-а-а-а-ас, – тяну буквы и, скинув Рябинину руку, иду туда. – Ну привет, – хук левой, и пациент готов.

Луизка даже не пискнула. Более того, она, походу, вообще не поняла, что произошло. Стоит, только глазами хлопает.

– Пошли, – тащу ее за руку подальше отсюда. Толпа перед нами расступается. Само собой, такой цирк устроили.

Заталкиваю ее в машину, не обращая внимания на сопротивление. Меня все еще колбасит от ее выходки. Когда сажусь за руль, стараюсь смотреть только вперед. Только прямо перед собой.

– Это несправедливо, – тонкий прорезавшийся голосок рушит все мое псевдоспокойствие.

– Что? – все же поворачиваюсь. Бегаю взглядом по ее лицу, опуская его ниже. Черт!