Читать книгу "Год Венус - Марта Еронакова"

– Хотя, они такие огромные, такие… упитанные. Возможно, они даже не испугаются, а просто съедят чуванку. Ну, я хоть попыталась.

Пару книг, одолженных у Анагон, она положила на прикроватную тумбочку, запасную рубашку кинула на стул, а травы, заполнявшие почти весь объем рюкзака, разложила на подоконнике досушиваться, попутно съев пару листочков чернилки, которая должна была простимулировать ее для тяжелой умственной деятельности.

Но прежде, чем начать обдумывать дальнейший план действий, Венус захотелось разобраться в столе. За ворохом детских рисунков – на которых в основном были травки и ягодки – она нашла портрет отца. В первую секунду, когда девушка оттерла грязь со стекла и увидела родные черты, Венус оцепенела и пару минут разглядывала картину. Отец на ней был еще молод, не такой, каким Венус запомнила его перед побегом. Тут у него еще были волнистые волосы до плеч, которые потом он обрезал по совету матери, которая считала, будто с ними он выглядит несолидно. Художник из деревни, Маскол, вроде так его звали, подловил Мандора, когда тот возвращался с рыбалки, и потому на портрете у отца на плече две длинные удочки, а в левой руке – ведро с выглядывающим из него рыбьим хвостом. Анжил всегда устраивала пышный обед в так называемые «рыбные дни». И, хотя Венус не особо любила рыбу, она обожала рассказы отца о рыбалке, охоте, походах, в которых он успел побывать на службе у Правителя. Порой она так и засыпала на коленях у Мандора, и тогда он относил ее в кровать на руках. А иногда она лишь притворялась, что уснула, и притворство ее всегда срабатывало. Либо отец ей всегда подыгрывал.

Слеза соскользнула с подбородка и упала на стекло, размазав грязевые подтеки. Затем рядом с ней упала вторая, третья, изображение поплыло. Венус показалось, будто отец теперь смотрит на нее из-под слоя воды. Девушка громко всхлипнула и прижала картинку к себе.

– Папочка… Неужели это все, что у меня осталось от тебя?

Она тяжело повалилась на бок и, прежде чем уснуть, подумала, что чернилка не сработала и надо бы обновить запасы.

***

Проснулась девушка поздно ночью. Комната полностью погрузилась во мрак. Света едва начавшей расти молоденькой луны и нескольких звезд едва хватало, что бы Венус могла разглядеть в темноте очертания мебели. Несколько минут она пролежала, приглядываясь, а точнее, угадывая предметы, пока взгляд ее не наткнулся на белое пятно возле двери. Венус встала с кровати и наощупь добралась до места. Пятно оказалось листом бумаги, на котором волчица в трудом разобрала послание, оставленное Анжил. Корявая надпись гласила:

Гаспажа вы спали я не стала вас будить. Есле захатите есть приходите на кухню я вас пакармлю. Анжил.

После имени стояла какая-то непонятная закорючка. Венус решила, что это подпись поварихи и улыбнулась. При мысли о еде, она вспомнила, что последний раз ела утром, и желудок свело. Пальцами поправив волосы и отложив записку, Венус дернула дверь и с удивлением обнаружила, что та была заперта. Девушка потянула сильнее за ручку, но дверь не поддалась.

– Кому понадобилось запирать меня? Уж не думает ли мама, что я опять сбегу?

Тем временем, живот заурчал снова, и девушка начала искать другие способы добраться до кухни. Она вышла на балкон. Длинные прутья ограды, делавшие балкон похожим на тюрьму, заканчивались слишком высоко, и, хотя комната Венус располагалась на первом этаже, прыжок с ограды мог стоит целости костей. Зато расстояние между прутьями было достаточно большим, однако легатка застряла, как только попыталась пролезть между ними.

– Ай! Ну что же это такое… будь я чуть-чуть поменьше…

– Ты можешь стать чуть-чуть поменьше. Обратись, – вновь вступил в диалог с Венус странный голос в голове. Девушку он немного пугал, так как появился внезапно и всегда возникал в трудные моменты, однако советы его были полезны, поэтому волчица старалась привыкнуть к нему и не хотела, чтобы он уходил.

– Точно! – воскликнула девушка и нахмурилась. До этого она обращалась всего пару раз и то ненадолго. Венус никак не могла привыкнуть к звукам и запахам, которые многократно усиливались, стоило ей только обратиться, и обрушилась на нее, будто лавина. Вот и сейчас, едва стоило ей встать на четыре тонкие длинные лапы, спрыгнуть с балкона, сшибив пушистым хвостом пыльцу с цветов, как тут же в нос ей ударил резкий запах другого животного, заставивший ее слегка покачнуться и опереться боком о стену дома, чтобы устоять на ногах. Волчица еще не очень хорошо различала запахи животных, но точно могла сказать, что этот запах принадлежал ни кролику, ни другому мелкому зверьку. Это был запах хищника, но хищника слабого и больного, потому девушка немного приободрилась и осторожно пошла навстречу этому запаху, который привел ее к старому домишку, где раньше ее семья держала лис.

«Лисица, точно! Вот кто это. Но запах свежий, а мне сказали, что всех лисиц распродали».

«Загляни да и узнай, кто там».

«Да знаю я, что надо делать!», – возмутилась Венус, но в глубине души она была благодарна голосу, который подбодрил ее. Девушка осторожно просунула голову в проем двери. Здесь так же царил полумрак, но благодаря волчьему зрению, девушка быстро привыкла к освещению и смогла разглядеть ощерившегося и съеживавшегося в углу лиса. Шерсть его была перепачкана в земле, а острые ребра торчали, грозясь прорвать кожу на боках. В воздухе сарая витал запах болезни. Лис рычал на Венус, которая казалась гигантом по сравнению с ним, но глазки его казались очень испуганными.

«Бедный малыш, не бойся, я не трону тебя, я тебе помогу», – хотела сказать волчица, но сказала лишь:

– ГРгрРГргхРгРхгрх! – чем еще больше напугала лисенка. Тут же осознав свое оплошность, девушка обратилась и, держа руки перед собой ладонями вверх, показывая, что она желает зверю зла, медленно двинулась к нему. Лисенок перестал рычать и чуть слышно заскулил. Венус отметила, как странно он припадает на правую переднюю лапу, а подойдя совсем близко, увидела рваную незаживающую рану, полную гноя.

– Бедняжечка… А худенький какой! Не бойся меня. Я тебя и вылечу, и накормлю. Ну же, подойди.

Будто поняв, о чем говорит девушка, лисенок перестал скулить и позволил ей дотронуться до себя. Венус осторожно погладила зверька по голове, почесала за ухом, разглядывая тем временем его лапу. «Кто же его так? Другой лис? Или зверь покрупнее?».

Вдруг лисенок подался вперед и уткнулся мокрым носом в коленку девушки. Та растроганно улыбнулась и аккуратно взяла зверька на руки, поднялась и вышла на улицу. Здесь было холоднее, чем в сарае, и лисенок тут же чихнул, а Венус зябко поежилась.

– Пойдем-ка скорее на кухню, перекусим чего-нибудь, а потом я решу, что делать с твоей лапой.

Через черный ход они пробрались на кухню, где Анжил, лишь завидев лиса, закричала и замахала на него руками, отчего зверек испуганно съежился и спрятал мордочку подмышкой Венус.

– Ой, да зачем же Вы его на руки-то взяли, госпожа! Он же больной, да и блохастый наверняка. Бросьте, отнесите обратно!