Читать книгу "Думай как римский император. Стоическая философия Марка Аврелия для преодоления жизненных невзгод и обретения душевного равновесия - Дональд Робертсон"

Преемник императора – важный элемент в судьбе империи. Однако стоики учили, что поступки людей не в нашей власти и что даже у самых мудрых учителей вроде Сократа бывают непутевые дети и ученики. Когда Стильпона, философа из Мегарской школы, одного из предшественников Стоицизма, ругали за дурную репутацию дочери, он заявил, что ни поступки его дочери не бросают тень на него, ни его собственные не делают чести ей. Как впоследствии оказалось, истинным наследием Марка будет не Коммод, а его характер и философия, вдохновляющие все последующие поколения. Подобно всем стоикам, Марк был твердо убежден в том, что добродетель сама по себе может быть благом. Он также верил, что жизненные перипетии не всегда в нашей власти. Тем более мы не можем знать, что будет после смерти.

Тем не менее, согласно учению стоиков, мудрый человек обладает естественной способностью писать книги, призванные помочь другим людям. Однажды во время своей первой военной кампании на северной границе Марк, оставивший своих любимых друзей-стоиков и учителей в Риме, начал записывать личные размышления о философии в формате кратких заметок и афоризмов. Это случилось вскоре после смерти его главного наставника-стоика Юния Рустика. Скорее всего, его потребность писать была вызвана необходимостью хоть как-то справиться с этим неожиданным ударом судьбы и вести воображаемые беседы с самим собой, как когда-то с Рустиком. Сегодня эти записки известны как «Размышления». До сих пор остается загадкой, как смог выжить этот текст: возможно, он попал в руки к Коммоду, если только Марк не завещал его кому-то другому. А может, текст был передан перед смертью одному из его придворных. Разочарованный беспутным характером сына, умирающий император тешил себя мыслью, что один из его верных друзей будет хранить «Размышления» – его истинный дар будущим поколениям.

Сразу после отъезда Коммода Марк подозвал к себе молодого офицера из ночного патруля и сиплым голосом что-то шептал ему на ухо. После этого он с трудом натягивает простыню на голову и проваливается в сон. В эту седьмую ночь болезни он тихо отходил в мир иной. Утром врачи объявили о смерти императора. Эта новость быстро облетела лагерь, и тот погрузился в глубокую печаль и сумятицу. Солдаты и простые люди заполонили улицы, проливая слезы по ушедшему императору. Согласно римскому историку Геродиану, который приходился Коммоду современником, империя была охвачена всеобщим плачем, когда распространилась новость о кончине Марка. Оплакивая свою утрату, они называли его «царем-отцом», «благородным императором», «храбрым военачальником» и «мудрым, умеренным правителем», и, по мнению Геродиана, «все это было правдой».

Из-за нарастающих волнений стражники занервничали и обратились к трибуну народа с вопросом: «Что он написал?» Офицер открыл было рот, чтобы ответить, но передумал. Он нахмурился, пытаясь разобрать послание императора: «Идите навстречу восходящему солнцу, поскольку я переживаю закат»[13].

Сказание о стоицизме

Марк Аврелий был последним известным стоиком античного мира. Однако история Стоицизма началась с кораблекрушения почти за пятьсот лет до его смерти. Как-то молодой богатый финикийский купец с острова Кипр по имени Зенон Китийский переправлялся с грузом пурпура через Средиземное море.

Чтобы извлечь всего несколько граммов этого бесценного товара, называемого также имперской или царской окраской, поскольку он использовался для окраски мантий императоров и царей, требовались тысячи ферментированных моллюсков, которых требовалось рассечь рукой, что было отнюдь не легким делом. Корабль попал в сильный шторм. Зенон чудом спасся – его выбросило на берег у греческого порта Пирей. С отчаянием наблюдал он с берега, как его бесценный груз тонет среди волн, растворяясь в океанских водах, откуда был с таким трудом извлечен.

По одной версии, Зенон потерял все в этом кораблекрушении. Морально раздавленный, он с трудом добрался до Афин и начал жить там, прося милостыню: одинокий иммигрант без гроша в кармане в чужестранном городе. В поисках руководства к жизни он плетется к Дельфийскому оракулу, где бог Аполлон якобы сообщает ему через свою жрицу, что Зенон должен добывать краску не из моллюсков, а из усопших людей. Этот загадочный совет совершенно ошеломляет Зенона. Растерянный и озадаченный, он идет назад в Афины и натыкается на гору книг у книжной лавки. Тогда-то он и начинает читать то, что по чистой случайности оказывается сборником историй о Сократе, написанных Ксенофонтом, одним из его самых выдающихся учеников. Идеи Сократа потрясли Зенона до глубины души и полностью преобразили его жизнь. Греческая знать традиционно считала, что добродетель связана с благородным происхождением. Сократ, напротив, верил, что такие классические добродетели, как справедливость, мужество и умеренность, являются формами нравственной мудрости, которую может постичь любой человек. В своих напутствиях Ксенофонту он говорит о важности самодисциплины для воспитания духа и обретения мудрости. После казни Сократа Ксенофонт правдиво записал многочисленные воспоминания о своих беседах с учителем о философии. Вполне возможно, что именно в этот момент Зенон внезапно осознал, что имел в виду оракул: «Он должен принять цвет мудрости мертвых людей», впитывая в себя их учения о мудрецах из прошлых поколений, вроде тех философских доктрин, которые он читал в тот момент в «Воспоминаниях о Сократе».

Зенон выронил книгу, вскочил на ноги и взволнованно воскликнул, обращаясь к книготорговцу: «Где сегодня можно найти такого мудреца?» По счастливому стечению обстоятельств мимо проходил знаменитый философ-киник по имени Кратет Фиванский, и книготорговец указал на него: «Следуй за тем человеком». Разумеется, Зенон стал последователем Кратета и погрузился в изучение философии киников, основоположником которой был Диоген Синопский. Можно сказать, что Стоицизм произошел от кинизма, и обе философские традиции тесно переплетались друг с другом ко времени правления Марка Аврелия.

Говоря о Кинизме (сейчас мы говорим «цинизм» и пишем это слово со строчной буквы), мы подразумеваем некий негатив и недоверие, но это явление имеет крайне слабую связь с идеями Кинизма. Эта школа античной философии главное внимание уделяет формированию добродетели и стойкости характера путем неустанных тренировок в самоотречении и перенесении трудностей. Это аскетический образ жизни, ставивший во главу угла самодисциплину. Последователи Зенона позже назовут его кратким путем к добродетели. И все же философия киников не дала Зенону ответов на все вопросы. В ее доктринах явно не хватало упражнений для развития ума. Поэтому он продолжил свое образование в академической и мегарской школах философии, основанных Платоном и Евклидом из Мегары, которые были самыми известными учениками Сократа. Все эти школы специализировались на разных аспектах философии: киники на добродетели и самодисциплине, мегарийцы – на логике, а академики – на метафизических теориях о восприятии вещей в соответствии с их природой.

По всей видимости, Зенон пытался объединить в одно учение лучшие аспекты различных афинских философских традиций. Однако трактовка понятия «философ» в корне отличалось у кинической и академической школ. Киники насмехались над претенциозным и оторванным от жизни содержанием учебной программы Академии Платона. Академики, в свою очередь, считали доктрины киников примитивными и чересчур радикальными – известно, что Платон называл Диогена «обезумевшим Сократом». Свою же позицию Зенон выражал как компромисс между этими учениями. Его последователи считали очень полезным изучение философской теории или таких дисциплин, как логика и космология, поскольку это делало их более добродетельными и улучшало характер. Однако если подходить к их изучению слишком педантично или чересчур академично, это уведет нас от истинного пути к добродетели. Марк перенял такое отношение к учению у своих учителей-стоиков. Он постоянно внушал себе не отвлекаться от сути, читая слишком много книг, чтобы не убивать драгоценное время на малозначительные вопросы логики и метафизики. Он старался сосредоточить все свое внимание на практической цели мудрожития.