Читать книгу "Девушка с белым лицом - Владимир Колычев"

Рита кивнула, но ничего не сказала, взяла трех валетов из стопки, оставив одного, бубнового, сложила их вместе, посмотрела на меня и разорвала карты пополам - с мгновенным ожесточением во взгляде. Выпуская из пальцев половинки карт, мило улыбнулась.

- А что там на завтрак? - спросила она.

- Ничего особенного. - Я потрясенно смотрел на обрывки карт.

Все половинки лежали на полу, ни одна не задержалась на столе, где в окружении других карт лежал, испуганно глядя на меня, бубновый валет. Он, казалось, хотел мне что-то сказать, но никак не мог разжать губы. А крестовая дама смотрела на меня с высокомерным ехидством, действительно, как я мог позволить какой-то выскочке надругаться над своими картами? И как она посмела взять их!

Рита позавтракала с аппетитом, сказала «спасибо» и даже помыла за собой тарелку. После чего скрылась в своей комнате, оставив на журнальном столике уже не нужные карты. Слышно было, как щелкнул замок.

Я поднял с пола обрывки карт, выложил их на столик, соединил. Валеты равнодушно молчали, глядя куда-то в пустоту с рисованными улыбками на губах; хоть бы намеком кто сказал, в чем их обвиняет Рита. Обвинение, приговор, казнь - все уже свершилось, причем на моих глазах. И, возможно, против меня.

Я вернулся в свою комнату, погрузился в игровое кресло, которое любил за удобство и функциональность. Включил компьютер, ввел пароль, в котором, честно говоря, вовсе не нуждался - до недавнего времени, пока Рита не почувствовала себя полной хозяйкой в моей квартире. Она могла без спросу залезть куда угодно, хоть в компьютер, хоть в мою голову.

Пароль я вводил «дедовским» способом, через клавиатуру, хоть знал о существовании программы распознавания лиц. В компьютер можно было входить через глазок видеокамеры, но я не хотел заморачиваться с установкой программы. А сейчас вдруг захотелось заполнить этот пробел, прежде всего из-за Риты, чьи фотографии могли гулять по бескрайним просторам интернет-вселенной. Мне нужна была информация о ней.

Осененный идеей, я поднялся из-за стола, вышел из комнаты, постучал в соседнюю дверь.

- Открыто! - донеслось из комнаты.

Я помнил щелчок, с которым Рита заперла себя в детской, но дверь действительно была открыта. Рита лежала на заправленной кровати с книжкой в руках.

- Не скучно? - спросил я, кивком показав на выключенный телевизор.

Рита слегка сощурилась, пытаясь угадать в моих словах подвох.

- Ты не видела мой компьютерный корабль.

Мое игровое место действительно заслуживало внимания своим футуристическим видом. Кресло, достойное капитана космического корабля, большой монитор, как окно в звездную вселенную. Даже игра есть, в которой корабль идет по Млечному Пути - туманности, скопления звезд, планеты, которые можно посетить с риском для сохраненной жизни.

- Капитанский мостик? - поднимаясь, с иронией спросила она.

- Могу уступить штурвал.

- И что для этого нужно? - Рита не сводила с меня глаз.

Не верила она в искренность моих намерений, как будто сам нечистый нашептывал ей на ухо.

- Всего ничего. - Я поднял руку, в которой держал смартфон. - Научим программу распознавать твою внешность, будешь капитаном.

- Ты меня обманываешь. - Рита смотрела, как девочка, которую бросал отец, придумывая в свое оправдание глупые небылицы.

На ее глаза навернулись слезы, нижняя губа поднялась, толкая верхнюю - вот-вот, казалось, девочка расплачется. И я почувствовал себя бессовестным отцом, даже виновато отвел взгляд. И еще меня слегка повело в сторону, свет солнца брызнул в глаза, ослепил, обострив чувство вины. Если уж меня наказывают свыше, значит, я на самом деле поступил как минимум подло.

- Но, если хочешь, сфотографируй.

Рита глянула на меня с укором, но вместе с тем, казалось, она готова была пожертвовать собой ради моего блага. Хоть на плаху, хоть в петлю, лишь бы у меня все было хорошо - именно так я и должен был думать.

- Только не обманывай, - добавила она.

- Да я не обманываю, твоя фотография - это пароль в мой компьютер.

- Мне там неинтересно.

- Ну нет, так нет…

- Но ты давай, фотографируй, - кивала Рита.

Она теребила завязочку на своих брюках, как будто собиралась их снять, а затем и полностью раздеться. Как будто я был фотографом, который раскручивал бедную сироту на эротическую сессию. Если мне нужно, она готова, но пусть это безобразие остается на моей совести.

Звонок в дверь стал для меня спасением, лазейкой из скользкой ситуации. Но в прихожей я спохватился: вдруг это пришел дедушка, которым Рита меня пугала? Если так, то появился он как раз вовремя: сейчас у него имелся повод придраться ко мне. И в обмане можно обвинить, и в домогательстве - достаточно будет Рите показать на меня пальцем, и дедушка спустит собак.

Но переживал я напрасно. На пороге стояла Элли, я увидел ее на экране домофона. Высокая прическа, спокойный макияж, закрытое платье с бантом вместо декольте - ко мне пожаловала элегантная скромность в дорогой упаковке, и без мужа. При всем своем противоречивом отношении к бывшей жене я обрадовался: кто-то же должен был разложить по полочкам мое разобранное и рассыпанное сознание. Элли не позволит мне сойти с ума.

Дверь в тамбур открывалась автоматически, достаточно было нажать на кнопку домофона. Я впустил Элли в дом, она прильнула ко мне, поцеловала в щеку, от нее вкусно пахло дорогими духами с цветочным ароматом, на ум пришел букет красивых, но вчерашних роз из чужой вазы. Букет этот шевельнулся в сознании, легонько царапнув шипами подкорку, я почувствовал и ревность, и злорадство одновременно.

Раньше Элли не жаловала меня такими визитами, а я о них мечтал. Думал, вот придет она, бросится на колени, станет молить о прощении, а я буду возвышаться над ней, как Отелло над Дездемоной, и морально ее душить. И вот этот момент настал, только вот что-то нет желания становиться в позу.

Но возникали вопросы. А, собственно, с какой этой радости Элли занесло в мои объятия, и почему ее поцелуй не очень-то похож на дружеский? Между нами - остывшее пепелище, но никак не дружба, нас разделяли взаимные обиды и претензии, и вдруг нежданно-негаданно Элли выбрасывается на мой берег самкой дельфина.

- Ты, наверное, удивлен? - спросила она, цепляя свою сумочку на крючок вешалки, как она обычно это делала, когда приходила с улицы.

Я улыбнулся, не размыкая губ. Элли не видела во мне мужа, но все еще чувствовала себя хозяйкой в моем доме. И еще я глянул на пуфик, на который она обычно садилась, подставляя мне сапог, если он плохо снимался с ноги. Но сейчас тепло, на ней туфли, она и сама их снимет, если захочет.

- Просто я хотела извиниться за Антона, - сказала Элли.

Улыбка сошла с моего лица, правая бровь настороженно приподнялась. Антон, конечно, сволочь, но с чего это Элли за него извиняется? В чем подвох?