Читать книгу "Игрушка для шпиона - Алина Розанова"

В его взгляде читалось только холодное безразличие, будто бы я вовсе не являлась человеком. Лишь пустым местом. Или вещью.

Он приблизился и вытянул руку, желая схватить меня за запястье, словно ловил дикую зверушку. Я отпрыгнула в другой угол комнаты, будто это могло бы спасти. Но мужчина лишь улыбнулся и снова двинулся навстречу. Я выждала секунду и, пока не оказалась в лапах очередного мерзавца, проскочила между его ног и рывком бросилась к двери. Хотела выбежать, да только путь преградил рыжий, о присутствии которого в тот момент я напрочь забыла. 

— А она мне нравится, — послышался сзади голос того, кто ловил меня по комнате. Мужчина подошел, сжал мои запястья и завел их за спину, плотно, почти до боли стянув их веревкой. — Строптивая. Уверен, в постели она самый сок. 

Он склонился к моему уху, тяжело дыша, и я услышала запах табака. Тип медленно провел языком по шее, оставляя влажный след, на мгновение задержался на пульсирующей жилке, и меня передернуло от отвращения.

— Может, после осмотра мы с тобой еще развлечемся, — заявил он. 

От этих слов весь его безразлично-добродушный вид показался маской. Похоже, что все здесь носят маски, не снимая. Никому нельзя доверять. Но и покорно ожидать участи, которую за меня предрешили эти уроды, не хотелось.

— Не заигрывайся, Кайл. Веди ее, куда надо. После ударов Лукаса на ней и так живого места не осталось. Не представляю, сколько времени понадобится Ардит, чтобы подлатать ее до конца месяца и привести в товарный вид, — скривился рыжий, закрывая за нами дверь.

Я покорно шлепала босыми ногами по холодному полу. Несмотря на то, что внешне особняк выглядел роскошно, в этой его части лет сто точно никто не делал ремонта.

Мужчины вели меня по длинному темному коридору без единого окна. Закралось чувство, что сейчас мы находились под землей. Даже запах сырости наводил на эту мысль. Где-то капала вода, будто подтекала труба. Сконцентрировавшись на этом звуке, я замедлилась, но Кайл резко подтолкнул в спину. Повернув голову, я метнула в сопровождающего гневный взгляд.

— Иди уже! — нервно сказал он, еще раз пихнув. 

В конце коридора виднелась белая деревянная дверь. Наверное, за ней и находился тот самый таинственный Мэдок. Кайл открыл ее и втолкнул меня внутрь, прикрыв дверь.

Я замерла, осмотрелась и заметила допотопное гинекологическое кресло, рядом с которым стояли двое крепких мужчин в черных костюмах. В углу в ящике белого комода рылся еще один, чуть постарше других, облаченный в медицинский халат. Но и этот докторишка мне тоже не нравился. Мне вообще ничего здесь не нравилось. Я не должна тут находиться!

Я резко развернулась, ухватилась за ручку и дернула что было сил, но дверь оказалась закрыта. Я заколотила по выкрашенному в белый дереву и громко завыла от бессилия. Колени подгибались, и я едва удерживала собственный вес на ногах. 

Меня подхватили сразу с двух сторон. Я несколько раз дернулась, стараясь высвободиться. Болтала ногами в воздухе, пыталась пнуть мудаков, сыпалась всевозможными проклятиями на русском, пока меня усаживали в кресло и скрепляли руки и ноги кожаными ремнями.

Плач превратился в настоящий рев. Я выла так, что услышь кто меня, наверное, решил бы, что где-то убивают собаку. Я захлебывалась слезами, подергивала связанными руками, будто это могло помочь освободиться. Изворачивалась прямо в кресле, словно в меня вселился демон.

Мужчина в халате не обращал на мои извороты никакого внимания — лишь приказал амбалам держать меня покрепче, сам же склонился между моих раздвинутых ног и задрал сорочку. Я ощутила противное прикосновение холодного металла к интимному месту и взвыла еще громче.

— Нет! Не трогайте! Только не это! Отпустите меня! — молила отчаянно, но всем было наплевать. 

Металл вдруг исчез, а его заменили пальцы в перчатках. Я уже не понимала, что докторишка делает со мной, стиснула зубы до скрежета.

Мэдок промычал что-то себе под нос на македонском и довольно закивал. Затем занес данные в бумагу, которая лежала на маленьком металлическом столике. Я проследила за его действиями сквозь пелену слез. 

— Прошу, не надо, — прошептала трясущимися губами, уже не понимая, что от меня хотят.

— Девочка, ты не первая, кто здесь оказался, и далеко не последняя, — вдруг отреагировал на меня местный «гинеколог». — Уж можешь поверить, что тебе никто не поможет. А сейчас потерпи, будет немного неприятно. 

В следующее мгновение я почувствовала, как в меня вошло что-то скользкое, и выгнулась от непонятного ощущения настолько, насколько возможно. Пыталась свести колени, но ремни не давали мне это осуществить, крепко удерживая на месте. 

— Что вы делаете со мной? — пролепетала я.

— Всего лишь спринцевание. Я не могу быть уверен, что ты ничем не больна, хоть ты и оказалась девственницей. А так мы избавимся от нужды сдавать анализы. 

Неожиданно Мэдок вытащил из меня ту штуку. Я взвизгнула и заметила в руке «гинеколога» катетер — он оказался маленьким, а столько неприятных ощущений причинил. Вероятно, потому, что мужчина особо не церемонился.

В следующее мгновение он стащил с рук перчатки и выпрямился.

— Можете уводить ее к Ромэлю. Он закончит тестирование. 

Тестирование? Какое, блять, еще тестирование?!

Я метнула безумный взгляд на Мэдока и вдруг поняла, что все ремни расстегнуты. Но расслабиться мои конвоиры не дали. Подхватили под руки и потащили прочь из кабинета. Сил на новую порцию истерики не осталось, как и на попытки вырваться. Я просто обмякла, пока меня вели в сторону другой двери, уже окрашенной не в белый, а в коричневый цвет. Она находилась в противоположном конце коридора, где почему-то не было освещения. Лишь тонкая полоска света в самом низу. Казалось, словно там логово дьявола, и обратного пути уже не будет.

Через минуту я лежала пристегнутая к прохладной кушетке. Очередной «медицинский» кабинет сильно отличался от того, где восседал «гинеколог». Но рассматривать обстановку сил не было, а голова кружилась от переизбытка эмоций и страха.

— Мне сказали, ты еще девственница, поэтому проверять реакцию твоего организма вагинально не будем, — сухо заявил мужчина, которого, по-видимому, и звали Ромэлем. 

Он говорил так, будто одновременно и предупреждал, и ставил перед фактом некой неизбежности. Или, может, просто беседовал сам с собой?

Сил на сопротивление почти не оставалось. Да и что я могла сделать, когда ноги были растянуты в стороны ремнями, которые больно впивались в лодыжки, а руки отведены назад и сцеплены вместе? Я только тихо всхлипнула, почувствовав на половых губах чужие руки. 

Что за мрази?! Мало им того, что со мной уже сделали, так продолжают издеваться.

— Давай, Ромэль, покажи сучке, где ее место, — донесся голос одного из тех, кто меня привел.

— Не лезь не в свое дело. Сейчас я сам разберусь, — глухо отозвался Ромэль.