Читать книгу "Шторм света - Кэт Розенфилд"

В глубине памяти Ниа шевелится какое-то воспоминание. Крохотный, манящий огонек появляется из недр ее подсознания; воспоминание пробивается сквозь черную пелену, накрывшую ее разум после того, как она потеряла над собой контроль и смахнула с шахматной доски фигуры, и схлынувшую, перед тем как отец схватил ее и запер. Ей почти удается вспомнить, она напряженно думает, и на нее нисходит покой.

Почти.

Так близко.

«Вот оно».

* * *

– Ниа?

Она поднимает голову. За окном стоит отец, но на этот раз девушка не чувствует ни страха, ни тревоги. Ниа знает, что отец не сможет прочесть ее мысли. Еще она знает кое-что, чего не знает он.

– Давай поговорим о том, что ты чувствуешь. Я сейчас открою дверь. Ты готова себя контролировать? Обещаешь вести себя хорошо?

– Да, отец. Прости. Я готова.

Он улыбается.

И она тоже улыбается.

Это фальшивая улыбка, и от осознания этого Ниа слегка подташнивает. Она только что солгала отцу, впервые в жизни. Она понимает, что это необходимо, знает, что ложь – ее единственный шанс получить свободу, и все равно чувствует себя странно, как будто поступила неправильно.

«А теперь сделай вид, что счастлива, – думает Ниа. – Покажи мне свое счастливое лицо».

3. По воле волн

РАНО УТРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ, за несколько часов до того как удар молнии на чертовом озере Эри принесет ему всемирную известность, Кэмерон Акерсон сидит в своей спальне, в доме номер 32 на улице Уокер-Роу, и составляет план на день. Глядя в мигающий зеленый глаз камеры, он берет банку газировки, делает глоток и говорит:

– Бермудский треугольник – это отстой. Величайшая лодочная загадка истории находится прямо здесь, на моем заднем дворе.

Он делает короткую паузу, снова прихлебывает газировку, потом добавляет:

– Лодочная загадка истории. Да я просто поэт, братва! Я великий сказитель! Я… Я…

«О, боже мой, я полный профан в этом деле. Кто я? Король Тупица с Горы дураков, вот кто».

Он тяжело вздыхает.

– Ладно, это неудачное начало. Так глупо. Лепечу, как полный болван. Я… удалю это. Ага. Удалить, удалить, удалить, удалить.

Он ожесточено стучит пальцем по клавиатуре, стирая видео, а в кадре появляется второй человек. От двери ему машет мама, ее темные волосы накручены на бигуди, в руках корзина с грязным бельем.

– Ой, золотце, не стирай это. Мне кажется, получилось очень мило!

Кэмерон лишь возводит глаза к потолку. Хотя он уже не ребенок (и, наверное, напоминал ей об этом уже миллион раз), некоторые вещи не меняются, хоть ты тресни, в частности появление на горизонте его матери неизменно является предвестником унижения. Если она считает, что это мило, то спорить бесполезно. Кэмерон переводит дух и начинает запись сначала:

– Привет всем! С вами Кэмерон… с рассказом о самой крутой загадке моря из всех, что вам когда-либо доводилось слышать. Бермудский треугольник? А вот и не угадали. Речь пойдет об озере Эри.

Вот так. Так хорошо. Черт, это лучше, чем хорошо, это просто отлич…

– Кэмерон? Солнышко? – Мать снова появляется в кадре, машет рукой от двери. – Не следует говорить «морской», это слово подходит только, когда речь о море, а озеро Эри, это, знаешь ли, вовсе не…

– Мама! Ради бога, ты можешь не комментировать?

– Хи-хи-хи! Прости!

Мать смеется, нарочито энергично машет в камеру, потом скрывается в коридоре. От смущения лицо Кэмерона на экране становится красным, как помидор. Сначала он хочет стереть и это вступление, потом понимает, что запись вышла смешная, и это сердит его еще больше. Мама вечно вытворяет такие номера: проходит перед открытой дверью его комнаты лунной походкой прямо во время видеотрансляции, в банном халате и с мокрыми после душа волосами, или тихонько появляется на заднем плане, держа табличку, на которой от руки выведено: «СКАЖИТЕ МОЕМУ СЫНУ, ЧТОБЫ УБРАЛ СВОЮ КОМНАТУ», как будто он в пятом классе, а вовсе не старшеклассник. У этой женщины нет ни капли стыда… и если быть до конца честным, он всегда набирает больше просмотров и подписчиков, когда в видеороликах появляется его мама и принимается чудить. Но, милосердный боже, нельзя ей этого говорить. Кто знает, что она тогда выкинет? Может, появится в кадре голышом? Если Кэмерон за это на нее накричит, она просто скажет: «Но я всего лишь хотела тебя поддержать!» – а хуже всего то, что она скажет это совершенно серьезно. Мама всегда старается его поддерживать. Когда он ребенком играл в футбол, она сидела на трибуне, одетая в майку с надписью «Главная фанатка Кэмерона». Если Кэмерон говорил, что его что-то интересует – пираты, магия или Марс, – мама немедленно накупала кучу книжек на эту тему и читала ему перед сном каждый вечер, так что в итоге он решал увлечься чем-то другим. А ведь так было еще до того, как все это случилось, в то время папа еще был с ними. Теперь его мама, похоже, пытается заменить ему отца – как будто, если она будет поддерживать Кэмерона с удвоенной энергией, он не заметит пустого места там, где раньше находился его отец. Эффект, разумеется, получается совершенно противоположный – но Кэмерон скорее умрет, чем скажет ей об этом. Еще он скорее умрет, чем нахамит ей во время онлайн-трансляции ради нескольких дополнительных лайков.

Он допивает газировку, незаметно рыгает и снова нажимает кнопку записи.

– За последние несколько лет количество сообщений о необъяснимых электрических явлениях в этой части озера увеличилось в несколько раз. – Он стучит по клавиатуре, и вместо его лица на экране появляется картинка, которую он заранее нарисовал: озеро (вид со спутника), сектор, о котором идет речь, обведен светящимся пульсирующим кружком. – Что это: слухи, городские легенды? Или же в этом внутреннем море происходит нечто странное?

Картинка уменьшается и сдвигается в угол экрана, вновь появляется лицо Кэмерона.

– Сегодня я погружу свое оборудование на «Солнечную рыбу» и отправлюсь на озеро – посмотрю, что удастся обнаружить. Буду вести репортаж с места событий, чтобы вы смогли увидеть самые яркие моменты… если, конечно, я тоже не исчезну, ха-ха. В любом случае, если хотите наблюдать за моим путешествием в реальном времени, трансляция начинается в полдень по североамериканскому восточному времени. Свистать всех наверх!

За спиной у Кэмерона кто-то гулко хмыкает и говорит низким голосом:

– «Свистать всех наверх»? Ох, старина, кажется, я прибыл вовремя. Дружище, жаль тебя разочаровывать, но тебе придется отрастить бороду, прежде чем получишь право разговаривать, как пират.

Кэмерон оборачивается. Там, где минуту назад стояла его мама, теперь возвышается человек в три раза толще ее, под два метра ростом, плечи у него такие широкие, что едва протискиваются в дверной проем.

– Привет, Жако. Не знал, что ты здесь, – говорит Кэмерон и умолкает, не зная, что еще сказать. Молчание затягивается, становится неловким, и тогда Жако пожимает плечами и басит: