Читать книгу "Лёд твоих глаз - Алекса Вулф"

Когда наиболее важные по ее мнению моменты были худо-бедно разрешены, вниманием зеленоволосой снова завладел кучин, задремавший под наши разговоры.

— Расскажи про этого… как ты там его назвала?

— Кучин, — я посмотрела на спящее животное и улыбнулась. — Очень редкое существо, надо сказать. До сих пор не понимаю, что он забыл в Академии.

— Может, кто-то из старшаков притащил. У нас тут всякое случается, — усмехнулась Элиджи.

— Не одобряю дурное обращение с магическими существами.

Я поджала губы, показывая свое осуждение подобных развлечений.

В нашей, то есть, в Королевской Академии, за этим следили очень строго. Можно было напортачить с зельями, разнести часть академического городка — на первый раз провинившегося прощали, ограничиваясь материальным возмещением ущерба и профильной отработкой. Но если кто-то был замечен в неподобающем обращении с магической живностью — исключение без права восстановления. С этим было очень строго. Возможно потому, что Ректор очень любил животных, кто знает?

— Так что, расскажешь про них?

— Ну, что я могу тебе сказать? Вот смотри, конкретно у этой особи темная шерсть, почти черная. Это один из распространенных окрасов. Самые редкие — белые кучины. Но такого встретить редкая удача.

— А черненький, стало быть, обычный?

Стоило Элиджи произнести эти слова, как левый глаз спящего животного приоткрылся.

— Обычных кучинов не бывает, — я аккуратно отсела от затаившегося хищника подальше. — И на твоем месте, я бы не оскорбляла его. Одним богам известно, насколько кучины способны понимать нашу речь.

— Прости меня, миленький пушистик, — улыбнулась соседка, глядя прямо на черную мордочку. — Я не хотела тебя обидеть.

Голубой глаз как-то недобро сверкнул и закрылся. Я же решила продолжить свою импровизированную лекцию.

— Так вот, как ты заметила, у нашего друга цвет глаз небесно-голубой. Вообще у катулуса-кайки чаще всего либо янтарно-желтые, либо льдисто-голубые глаза, реже — зеленые или фиолетовые. Сам кучин обычно среднего размера, но особо крупные экземпляры достигают метра от носа до кончика пушистого хвоста. Высота в холке — примерно по колено.

Я наклонилась и показала озвученную высоту чуть ниже своей коленки.

— Откуда ты так много знаешь об этих животных, если сама говоришь, что они очень редкие?

Соседка с интересом окинула мою фигуру, останавливаясь на лице.

— Тут нет никакой тайны, — я развела руками. — Просто год назад довелось о них писать курсовую.

— А-а-а! — понимающе протянула Элиджи. — Интересно! Я бы хотела поучиться в твоей Академии. Судя по всему, там интереснее, чем у нас.

Девушка грустно вздохнула, задумчиво накрутила зеленый локон на палец и пробормотала:

— Но я рада, что ты теперь будешь жить со мной. Уверена, нам не будет скучно!

Хотела бы я заверить соседку, что так и будет. Но я все еще помнила суровый взгляд нового Ректора и его слова о том, что при малейшей выходке мне укажут на дверь.

— Посмотрим, — многозначительно отозвалась я и снова посмотрела на свернувшегося клубочком кучина. — Чтобы избежать нарушения по незнанию, должна спросить: у вас разрешены личные питомцы?

— Насколько я знаю, прямого запрета нет, — пожала плечами Элиджи. — Но обладателей личных животных можно пересчитать по пальцам руки. И в основном это кто-то из знати.

— Как я и думала, — тихо пробурчала, косясь на спящее животное. Значит, оставив его у себя, я рисковала прослыть как минимум, выскочкой. А как максимум… даже думать не хотелось. А раз так, с кутулусом-кайки придется распрощаться. Как бы мне не хотелось оставить его и изучить получше.

— Ну что, пушистик, отдохнул? Пора бы тебе к своим собратьям отправляться, — сказала, осторожно ткнув в мохнатое черное тело пальцем.

— Рмау! — недовольно отозвался кучин, показал язык и нервно дернул хвостом.

— Какой злюка, — со смешком заметила Элиджи. — Прямо как Фар!

Я отвлеклась от попыток прожечь взглядом дыру в кучине и с интересом посмотрела на соседку.

— А кто это — Фар?

— Местная звезда и заноза в заднице, Фартэрион Аригурийский, дракон. Пятый курс.

— Красивый, наверное? — со знанием дела спросила, вспомнив свою личную занозу, тоже дракона. Удивительное совпадение!

— Очень! — с мечтательным придыханием сообщила соседка. Мне оставалось лишь закатить глаза.

Надеюсь, наши пути с этим Фар… как-его-там никогда не пересекутся!

К сожалению, долго наслаждаться неспешными беседами не вышло: в комнату влетел вестник от Ректора с указанием отправиться к секретарю за расписанием, какими-то бумагами и направлением в библиотеку — за книгами.

— Эх, мне пора, — грустно встала с кровати и посмотрела на соседку с искренним сожалением. — Было приятно поболтать.

— Когда вернешься, можем вместе сходить в столовую. Покажу что здесь и как, — улыбнулась Элиджи, показав ряд ровных белых зубов.

— С радостью, — кивнула, чувствуя облегчение. Я и сама собиралась попросить соседку об этой небольшой услуге. Взгляд невольно перескочил на кучина.

— Ты его тут оставишь? — спросила меня Элиджи, перехватив направление взгляда.

— Он не мой, — пожала плечами. — Открой окно. Может, сам убежит.

— Или зацарапает меня до смерти, — невесело пробурчала соседка. Я усмехнулась.

— Неужели ты не сможешь себя обезопасить? Уж защитную-то магию вам точно должны были преподавать.

— Конечно я ее знаю, — надула губы девушка. — Вот только я ничего не знаю об этом…кучаке…

— Кучине, — рефлекторно поправила соседку.

— Да и какая, собственно, разница? — махнула рукой Элиджи. — Я его боюсь.

— Тогда открой окно, а сама сходи прогуляйся, — я снова пожала плечами. — Прости, но мне пора. До скорого!

— Иди, иди, — пробурчала зеленоволоска, бочком пробираясь к окошку. Резким выпадом руки она открыла створку и так же бочком вернулась к краю кровати.

Я не стала ждать, чем же закончится этот танец вокруг кучина, и вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. До меня донеслось приглушенное толстым слоем дерева «Уходи, изыди! А то я…»

Дальше слушать не стала, поспешив по длинному коридорчику к центральной лестнице.

***

Без сопровождения Ректора прогулка по зданию Академии принесла больше удовольствия. Хоть я и спешила к секретарю, но бежать, роняя обувь, не собиралась. На широкой центральной лестнице было много народу: кто-то стоял у перил и о чем-то общался с друзьями или сокурсниками, кто-то неспешно спускался, а были и те, кто сломя голову несся вверх, удерживая учебную сумку под боком или у груди.