Читать книгу "Тёмная лощина - Брайан Кин"

Ее губы сомкнулись вокруг каменного пениса, голова подпрыгивала вверх и вниз. Она снова застонала, отстранилась и посмотрела в глаза сатира. Статуя не мигая смотрела на нее. Хихикнув, она снова взяла член в рот.

— Вот это жесть, — прошептал я. Надо же, соседка оказалась со странностями. Кроме того, я не мог поверить, что так сильно возбудился. Вуайеризм меня никогда не привлекал, но сейчас я не мог оторвать глаз. Продолжая наблюдать, я и не заметил, что облизываю губы.

Большой Стив напрягся и зарычал, громко и угрожающе. Я замер, но если Шелли и услышала, то виду не подала. Попытки успокоить пса привели к тому, что рычание стало громче.

Вдруг статуя моргнула.

Я вскочил. Статуя моргнула снова. Голова повернулась в мою сторону. Шелли продолжала делать минет. Холодные глаза сатира смотрели прямо на наше укрытие. По его щекам разливался румянец. Каменные волосы взъерошил ветер. Литые мышцы ног согнулись, пенис выскочил из уст Шелли.

— Вот это жесть, — повторил я. Это происходило прямо здесь и сейчас. Статуя оживала. Не двигалась, как в старом фильме Рэя Харрихаузена, но фактически трансформировалась из камня в плоть и мех.

Шелли начала усерднее работать ртом.

Большой Стив гавкнул, но Шелли проигнорировала его. Она обвила пальцы вокруг толстого члена сатира и быстро водила ими вверх-вниз. Затем снова взяла его в рот. Ее щеки растянулись, приноравливаясь к дубине. Через пару секунд она начала давиться.

— Шелли, — позвал я, — что ты…

Сатир засмеялся. Глубокий гортанный звук пронзил меня насквозь. Существо медленно подняло руку и указало на нас, затем приложило флейту к губам и заиграло.

На этот раз музыка была громче и реальнее. Я не знаю, как еще это описать. Как будто до этого мы слышали только эхо, всего лишь представляли мелодию, а теперь слушали ее по-настоящему.

Эрекция была мгновенной и неистовой. Как и мой страх.

Большой Стив взвыл, заглушая музыку, и попятился. Мне хватило одного взгляда на пса, чтобы понять: звуки подействовали и на него.

Сатир перестал играть и снова засмеялся. Шелли повернулась к нам, пенис сатира выскользнул из ее рта. Улыбаясь, она игриво поманила нас. Ее пальцы были покрыты слюной и предэакулятом. Ее глаза скользили по мне и Большому Стиву, но я могу поклясться, что она нас так и не увидела. Чудовищный фаллос дернулся, запутавшись в женских волосах. Кряхтя, сатир повернул голову Шелли обратно к своему члену и начал ссать прямо на ее лицо. Девушка закрыла глаза, глубоко дыша, с каким-то дегенеративным блаженством. Парная жидкость стекала по ее плечам, спине и в щель между грудей. Я поморщился: запах чувствовался даже в моем укрытии — резкий и мускусный, он перебивал даже удушающие пары гниющих растений. Это была мужская животная вонь. Я с отвращением наблюдал, как член существа подпрыгивает вверх, поток мочи бьет в бороду сатира. Золотистые капли засияли в курчавых завитках, словно бусины утренней росы.

Продолжая изливаться, он поманил меня:

— Подойди. Свидетельствуй, как я сею семя свое.

Покачав головой, я попытался что-нибудь сказать, но ничего не вышло. Губы отказывались повиноваться.

Сатир снова начал играть, и какая-то невидимая сила потянула меня на поляну.

Я не мог оторвать взгляда от блестящего влагалища Шелли, оно притягивало мой налившийся силой член, как магнит. Мысли о том, какова Шелли на вкус, поглотили меня. Голова заполнилась звуками флейты и член вздулся еще сильнее.

— Подойди, — снова сказал сатир. — Празднуй сезон.

Я развернулся и побежал, таща за собой Большого Стива. Он быстро вырвался вперед, и всё, что мне оставалось — держаться за поводок. Мы прорвались сквозь бурелом, пронеслись сквозь тоннель и вернулись на тропу. Мне не стыдно признаться, что я орал всю дорогу. А что бы вы делали? Не каждый день теряешься в лесу, гуляя с собакой, и натыкаешься на сексапильную соседку, делающую минет каменной статуе. Статуе, которая оживает.

Мы мчались по тропинке. Ветки хлестали по лицу, хватались, словно когти, за одежду. В горле пекло, сердце бешено колотилось. Споткнувшись о корень, я упал лицом вниз. Весь воздух из легких вышибло одним махом. Поводок выскользнул. Большой Стив, не заметив потери хозяина, перемахнул через гребень холма и исчез.

Задыхаясь, я поднялся и позвал его:

— Большой Стив! Ко мне! Сидеть! Иди сюда!

Но он уже растворился в густой тени деревьев.

Застонав, я побежал за ним. Меня мутило. Кололо в боку. Не то чтобы сзади гнались преследователи, но я всё равно бежал. Мне хотелось покинуть этот темный лес как можно скорее. Ветки становились все ниже и ниже, будто деревья тянулись ко мне, хотели сцапать и оставить в чаще навечно.

Сил хватило где-то на милю. Я звал Большого Стива, но его нигде не было. Несмотря на прохладу, пот заливал глаза. Жужжащие назойливые комары забивались в уши и нос. Я отмахивался от них, кричал, но продолжал двигаться. Измучившись, я перешел на рассеянный бег трусцой.

Вскоре, перелезая через бревно, я понял, что эта часть леса мне знакома, и взял себя в руки. Солнце пробралось сквозь верхушки деревьев, и вокруг стало намного теплее. Я остановился, чтобы отдышаться. Каждая клеточка тела, кажется, исходила потом.

Лес вернулся в обычное состояние: птицы пели над головой, белки карабкались по веткам, весенние цветы пробивались сквозь опавшую листву. Паук торопливо переполз через мой башмак и поспешил прочь.

Сложив руки рупором я крикнул:

— Стив! Давай, парень! Иди сюда!

В ответ послышался металлический звон — забренчали бирки на ошейнике.

— Давай, Стиви, — я хлопнул руками по бедрам. — Иди сюда, приятель. Хороший пес.

Справа зашелестел куст. Появился Большой Стив. Выглядел он жалко: извиняющиеся карие глаза, поджатый хвост, робко махнувший из стороны в сторону. Как я мог на него злиться? В конце концов, разве я не голосил во всё горло? Не меня ли до сих пор потряхивало? Нужно было слушать, когда он пытался предупредить меня, что что-то не так.

Не так? Я оглянулся и посмотрел на темную часть леса. Что-то было не просто «не так» — там творилась какая-то жесть. Несмотря на солнечный свет и теплый весенний воздух, я больше не хотел оставаться в этом лесу.

— Ну что, приятель, давай уберемся отсюда.

Я закурил, и это, казалось, немного улучшило ситуацию. Большой Стив забил хвостом, и мы отправились домой.

На краю парка мне показалось, что я снова слышу флейту. Резко вскинув голову, я увидел певчую птичку, которая сидела на детских лазалках.

Заметив Большого Стива, она взмыла в воздух и полетела в сторону леса, но, едва достигнув опушки, резко повернула в другую сторону. Похоже, лес ее пугал больше, чем какая-то собака.

4

Когда мы вернулись домой, ноги и руки покалывало, будто я их отсидел. В ушах звенело, к горлу подкатывала тошнота. По спине побежал холодный пот, и меня охватила дрожь, несмотря на теплую погоду. И тут меня настиг запоздалый шок. Перед глазами всё поплыло, я чуть не упал прямо во дворе. Спотыкаясь, я дошел до двери и попытался прийти в себя.