Читать книгу "Безопасник - Марина Кистяева"

– Как… не отпустите?

Он чувствовал рукой, как бьется её сердце. Ускоренно. Неужели девочка разволновалась? Или после танцевальных па никак не успокоится?

К черту мысли о её потугах! И разговоры тоже к черту!

– Легко. Давай прекращать ломать комедию. Я безумно тебя хочу, – он уже рычал, не сдерживаясь, да и хват снова усилил, чтобы она поняла – ей не вырваться без его разрешения. – Я готов платить. Озвучивай цену. И хорош ломаться. Не девочка же…

И тут он слышит то, во что поверить практически нереально.

– Я девственница! – задыхается. Говорит с трудом. Кричит. И ерзает бедрами!

Какого хрена она ерзает? Не понимает, что этим только ухудшает положение?

Яйца сводит от боли.

В грудь, точно таран ударяет.

– Ты та девственница, что дает в попу и берет в рот? Или ты девственница, которая… девственна реально?

Господи, какую хрень он несет!

А она всё продолжает ерзать бедрами!

Девичья рука с аккуратными и абсолютно не длинными ногтями накрывает его ладонь. Ту самую, что пристроилась под левой грудью и того и гляди норовит пробраться чуть выше. И пытается сдвинуть её, убрать, оторвать.

Только ничего не получается. Силы не равные, милая.

Кстати, какого он ещё не трогает её «четверку»?!

– Послушайте… Да пустите вы меня! – теперь в голосе танцовщицы появляются истерические нотки, которые резко отзываются в паху новой болью.

Его рука самопроизвольно накрывает топ.

И даааа… Вожделенные полушария.

Беркут едва не застонал вслух. Они оказались идеальными. Чуть больше, что он мог обхватить ладонью. Тяжелые. Упругие. Сочные. И с возбужденными сосками, один из которых призывно уткнулся ему в ладонь.

И после этого её отпустить? С какой стати…

– Не хочу, – он уткнулся носом в её шею и жадно втянул её запах. На задворках сознания отпечаталась мысль, что девочка-то и не играла вовсе. Реально испугалась его – большого, отчасти злого и возбужденного. Но та мысль была слишком далека, а вожделенное тело слишком близко.

Девственницы, что блюдут себя, не танцуют полуголыми в клетке в бойцовском клубе, а потом не вертят попой на члене незнакомого мужика. Девственницы сидят дома, читают книги и готовятся к встрече с тем мужчиной, что сделает её счастливой и которому она подарит себя, когда чувства их перейдут на новый этап.

Нет, Беркутов, ни хрена современная жизнь не искоренила в тебе романтика. Но ещё не поздно.

Вот сейчас, например.

Взять девочку силой. Что тебе мешает её просто взять?

Пару едва уловимых движений, натренированные годами мышцы сработали идеально, и вот уже блондинка с толстой косой лежит распластанная на кожаном диване, а он навис сверху, удобно устроившись между её разведенных бедер.

Изумительная поза.

И руки девушки вздернуты над головой, надежно зафиксированы. Чтобы не поцарапала его случайно.

Он не смотрел ей в лицо, не смотрел в глаза. Лишь на губы, к которым и припал в поцелуе. Если бы на них был хоть грамм идиотской помады или блеска, что так любят женщины, он бы и не подумал к ним прикоснуться. У неё же они были идеально чистые, свежие, розовые. Манящие. Какой нормальный мужик устоит?

Вот он и не устоял.

Он целовал яростно. С напором. Чтобы у неё не осталось сомнений в решимости его действий. Что она там лепетала про девственность? Он ей поверил на пятьдесят процентов. Были доводы «за», были и «против». И пока он склонялся к тому выбору, что был выгоден ему.

А для него наилучшим развитием сюжета была её «ломка», набивание цены и прочая ерунда, что порой необходима девушкам, прежде чем раздвинуть ножки. У этой пташки он раздвинул их сам, и сейчас его член аккурат находился напротив желанного входа.

Беркут не колебался. Он вел себя захватнически. Его губы атаковали нежный рот, язык бесцеремонно ворвался внутрь, бедра плотно прижались к женской плоти, и они делали недвусмысленные движения, предупреждая златовласку, что время разговоров завершилось. Одной рукой продолжая удерживать в захвате кисти обеих её рук, второй он сделал то, что давно хотел – умудрился оперативно развязать шнуровку на лифе и высвободить груди на свободу.

Стон отчаяния девушки совпал с его стоном восхищения.

Он не видел ИХ. Он ИХ почувствовал.

Теперь, когда девочка находилась под ним, такая маленькая, такая идеально подходящая по ростовке и мягкости, у него окончательно сорвало крышу. Продолжая мять и покусывать её губы, он даже готов был согласиться на неполный секс. Черт с ней, и с её пятидесятью процентами правдивости! Оттрахает между грудок и кончит в рот! Желание, что терзало его с того момента, как он её увидел танцующей, уже готово было прорваться! Да чего греха таить – он едва не кончал в штаны! Он! Взрослый мужик!

Но сначала он помнет её прелести. С торчащими изумительными сосками.

Девочка что-то мычала ему в губы. Он её не слушал. Не желал. Хватит, достаточно. У неё было время озвучивать цену. Просунув руку между их телами, Беркут рывком расстегнул ширинку и застонал вслух, когда член выскользнул на волю. О, как хорошо! Теперь оставалось приподнять тело и устроиться между её полушариями!

Единственным препятствием для желаемого внезапно оказался поцелуй, который не хотелось прерывать.

Но выбирать было необходимо.

И Беркут выбрал груди.

Он оторвался от златовласки и, не удостоив её взглядом, подтянул тело вперед, собираясь на коленях встать по бокам от грудной клетки девочки.

– У меня есть парень! Я выхожу замуж! Не трогайте меня!! Прошу… Не трогайте…

Глава 3

Вероника

Как только за ней закрылась дверь, она безвольно опустилась на пол и прислонилась головой к двери.

Плевать, что находится в туалете. Ей необходимо уединение. Хотя бы на пару минут.

Туалет был служебный, то есть вероятность того, что сюда войдут сводилась к минимуму.

Или нет?

Господи, она больше ничего не соображала.

Ничего.

И когда только закончится ночь, и она сможет уехать домой?

Её трясло.

Ничего удивительного в этом не было. Её за прошедший час едва ли дважды не изнасиловали. Нормально, правда? И после этого Лора говорит, что «Берлога» – безопасное место для работы? Что тут нормальные мужики? Что всё под контролем?

Услышав голоса, Ника заставила себя подняться. Хороша же она будет, если её обнаружат сидящей на полу в туалете. Хотя… по фигу. Тут и не такое видели. И не на такое закрывали глаза.

Почему… Почему он её отпустил?