Читать книгу "Назначена истинной - Ольга Гусейнова"

– О, я не только пустышка, о чем не раз говорил Хтон. Я вообще ничто! Мечтала соблазнить? Властвовать умами мужчин? Ха! Мне потребовалось четыре года, чтобы привлечь Хтона, а его внимания хватило на пару ночей. Эрат меня выкинул из кровати сразу же, как приблудного тошика, когда я тайком пробралась в его покои впервые. Представь, сколько безрассудства и смелости нужно, чтобы решиться на связь с эратом. О нем ходит очень жуткая молва, как о суровом и очень жестком шаазе. Я лежала в его пустой кровати и тряслась от страха. А он лишь взглянул раз – и за шкирку прочь, на террасу… Потом я умоляла его оставить меня хоть ненадолго, наврала, что мне лары во сне это приказали. А кто из леаров рискнет не выполнить волю ларов? Я даже не думала, что эрат настолько силен и моих жизненных сил практически ни на что не хватит. Что он такой… холодный. Хотя… может, это было наказание ларов за вранье.

– То есть ваши отношения с Йелли…

– Наши несуществующие отношения завершились гораздо раньше, чем он встретил тебя, шааза. Просто я снова… наврала всем, что он увлечен мной и околдован. Вчера я с трудом попала к нему в кабинет и попыталась добиться какой-нибудь должности во дворце. Он отказал. Я в ногах валялась, а он лишь деньги предложил в качестве подъемных – не захотел портить настроение жене. Так все глупо вышло, неправильно. Но меня будто кто в спину толкал, гадкий и дурной. Дергал за язык… Стыдно, но не исправить уже.

Я наблюдала за Деларией. Рассказывая об особо грустных и неприглядных событиях, она явно играла веселую самоиронию, улыбалась, помогала себе жестами. Если бы я не жила с несколькими актрисами в одном доме почти всю сознательную жизнь, могла бы ошибиться в эмоциях этой леары. Но я четко видела, что веселости в ней ни на грош нет. Самобичевание – да, уязвленные самолюбие и гордость – да, стыд – с лихвой. Вот это актриса!

Я крутила бокал с соком в руках, откинувшись в кресле, внимательно слушая и разглядывая ее. А в голове появилась и неотступно свербела совершенно безумная идея. Что же, почему бы и нет? Чем не занятие для юной по местным меркам шаазы, когда все бразды правления находятся в руках более старшей?

– Чего ты хочешь от жизни? Только скажи хоть раз абсолютно честно! – предложила я Деларии, очень пристально вглядываясь в ее глаза.

И она не подвела:

– Быть известной… уважаемой… богатой…

– Короче, ты хочешь славы и денег? – хихикнула я.

– Можно и так сказать, – смутилась моя тень.

– В моем мире есть такой… вид искусства, деятельности – телевидение. Почти как ваша ледая, только круглые сутки показывает интересные программы.

– Моих сил на ледаю не хватит, – приуныла она.

– А моих – да! – подняла я указательный палец вверх. – Мы сделаем тебя великой актрисой, звездой телевидения!

– Звездой… этого теловидения… зачем? – опасливо уточнила она. – Может, не надо, я…

Я махнула рукой с досадой:

– В общем, создадим свой телик. Звезда у нас уже есть, осталось только выбрать интересный сюжет и набрать других актеров. А потом покажем всем жителям шаазата нашу постановку и…

– Ой, а что скажет шааза Амила? – всплеснув руками, забеспокоилась Делария.

Я постучала пальцами по столу – и решительно отмела любые «нет»:

– Это я беру на себя. А ты набери труппу леаров – десять мужчин и женщин. И найди здесь светлое, просторное помещение.

– Трупы? Целых десять штук? – вытаращилась она на меня.

Чуть не плюнув с досады, я пояснила, что представляет собой актерская труппа. Идея начала стремительно обрастать подробностями, а энтузиазм – фонтанировать. Делария прямо светилась от радости и робкого предвкушения.

– Только знаешь что, – встрепенулась я, – для звезды у тебя имя длинное, давай сократим. К примеру, Делла тень Арэнк. Звучит?

Агатовые глаза новоиспеченной Деллы заискрились ярче черных бриллиантов.

– Еще как звучит!

– Значит, завтра с тебя к полудню группа леаров, согласных играть в нашей постановке. И помещение! С меня – идеи и руководство…

В этот торжественный момент рождения в Мире телевидения и кино на террасу приземлился Йелли. Весь в белом. Наверное, как был на площади, так и не переодевался. Я замерла, во все глаза разглядывая мужа: высокий, стройный, буквально пронизанный силой и властью с головы до ног! Пока он шел к нам, спрятал крылья, перестав походить на ангела, но не потеряв и толики невероятно мощной ауры хозяина жизни.

Белые брюки и рубашка мягко облегают его мускулистое тело. Золотистая от загара кожа, блестящие белоснежные волосы и брови, удивительно прозрачные глаза, пронзительные, голубые. Сжатые в тонкую линию губы и глубокая, ярко выраженная ямочка на подбородке. Мой муж!

Белая прядка упала ему на лоб, прикрыв глаз; у меня руки зачесались, до чего захотелось убрать ее и еще – пожалеть, ведь я видела, какой ценой далось ему восстановление порядка не только в шаазате, но и в Леарате.

Делла сразу вскочила, закрыв лицо ладонью, затем глазами попросила у меня разрешения уйти и – сбежала, словно мышка от голодного кота.

– Не понимаю: зачем ты решила ее приблизить? Была возможность сразу все исправить, – спокойно, но с легкой досадой спросил Йелли, присаживаясь на освободившийся стул рядом со мной.

Я пожала плечами, устроилась поудобнее, подобрав ступни под себя, и предложила:

– Будешь ужинать?

– Нет, я только что поел с родителями. Они сказали, что ты сейчас отдыхаешь, приходишь в себя.

Йелли устал, очень заметно устал. Темные круги еще сильнее подчеркнули слишком светлые глаза, придав им опасного блеска. Но мне больше не страшно. Наоборот, в очередной раз чуть не умерев, я решила брать от жизни все и по полной, не откладывая на потом. А то ведь может и не случиться. Муж сел напротив, внимательно, чуть сощурившись, прошелся взглядом по моей фигуре. Криво усмехнулся и похлопал по коленям:

– Иди ко мне!

Я хмыкнула, подалась вперед и, положив локти на стол, с некоторой веселой иронией спросила:

– Знаешь, твоя ситуация выглядит немного странно.

– Какая именно? – удивился он.

– Для моего бывшего мира более чем странно, когда взрослый мужчина живет с родителями. И предпочитает ужинать с ними, а не с молодой женой… Там бы такого посчитали незрелым маменькиным сынком!

Йелли весело расхохотался, запрокинув голову, и потом, кажется, нисколько не обидевшись, ответил:

– К счастью, в нашем мире мы живем родами. У нас принято совместное проживание сразу нескольких семей. Если откровенно, то мама выразила опасение, что после казни ты могла решить, будто я чудовище, и попытаться сбежать. Она просила дать тебе время успокоиться и… забыть об этом.

Я поморщилась, вновь откидываясь на спинку кресла, в котором уютненько уселась, согнув ноги в коленях, словно отгораживаясь от проблем. Но ответила честно: