Читать книгу "Как Советский Союз победил в войне - Марк Солонин"

Для того чтобы успеть одновременно решить такой широчайший круг задач, боевая авиация «восточных» работает с невероятной (если сравнивать с реальностью войны в воздухе 41–45 гг.) интенсивностью; так, в период условного 14–18 июня ВВС «восточных» выполняют по шесть (!) полко-вылетов истребителей, от 2 до 4 полко-вылетов бомбардировщиков и штурмовиков в день.

Однако самое удивительное – это потери, которые понесли ВВС «восточных» при такой интенсивности боевого применения (и после неоднократных налетов 20–30 самолетов противника на аэродром, к тому же!). К 18 июня 6-я смешанная авиадивизия имеет некомплект (что, строго говоря, не равнозначно слову «потери» – некоторый некомплект самолетов дивизия могла иметь еще до начала «боевых действий») 68 самолетов, в боеготовом состоянии находятся 254 самолета; 2 САД – некомплект 65 самолетов, в строю также 254 самолета; 1 САД – некомплект 51, в строю 268. И это – самые тяжелые потери. Другие авиадивизии потеряли от 17 до 45 самолетов; в целом некомплект (потери) ВВС «восточных» к условному 18 июня составляет 322 самолета или 17 % от численности оставшихся в строю[15].

С 22 по 27 июня в состав ВВС «восточных» включаются еще три авиадивизии (всего 420 истребителей и 473 бомбардировщика), что, как видим, с лихвой перекрывает потери; к началу июльского наступления у «восточных» уже 2833 самолета в строю. Авиация «западных» к тому моменту несколько ослабла, у них «всего лишь» 2393 самолета. Остается только напомнить, что в реальности в составе 1-го Воздушного флота люфтваффе по состоянию на 22 июня 1941 г. числилось, включая неисправные, 434 боевых самолета. В пять раз меньше.

В сравнении с тем, что произошло в реальном июне 41-го, события «игрового июня» представляются сегодня сладкой сказкой. Однако совсем не так посмотрело на них высшее командование Красной Армии – документы содержат длинный перечень выявленных недочетов, недостатков и ошибок в действиях штабов и условных «войск». По этой или по какой иной причине, но проведенная в ПрибОВО с 15 по 21 апреля 1941 г. фронтовая полевая поездка была посвящена отработке той же самой задачи: «Оборонительная операция фронта и армий в условиях наступления крупных сил противника при незавершенном сосредоточении своих войск; проведение контрудара с форсированием речной преграды»[16]. География условных «боевых действий», направления ударов и рубежи обороны сторон почти полностью совпадали с февральской игрой на картах.

Некоторые отличия – причем в полезную сторону придания учениям большей реалистичности – наблюдаются лишь в количественных параметрах. Во-первых, наступление «западных» развивается на этот раз заметно быстрее: начав операцию утром 17 апреля (игровое и реальное время полевой поездки совпадали), они к исходу дня 22 апреля (за шесть дней) форсировали р. Дубиса и заняли г. Пренай на левом (западном) берегу Немана; темп наступления «западных» составил порядка 1520 км в день. Во-вторых, число стрелковых дивизий (11 ед.) в двух армиях первого эшелона «восточных» в точности совпадало с составом реальных 8-й и 11-й Армий ПрибОВО, при этом так же, как и в реальном июне 41-го, непосредственно в приграничной полосе находилось всего 8 стрелковых дивизий. Ближе к реальному (хотя и по-прежнему завышенным в полтора-два раза) был и состав группировки «западных»: 30 пехотных дивизий, 6 танковых и 2 моторизованные (фактически 22 июня 1941 г. в составе немецкой Группы армий «Север» числилось 20 пехотных дивизий, 3 танковые и 3 моторизованные).

Примечательно, что на этот раз авиация «восточных» расходует бензин и моточасы более экономно – за 5 дней условных «боевых действий» произведено по 12 вылетов истребителей и 8 вылетов бомбардировщиков на один исправный самолет, причем даже этот уровень напряжения оценивается проверяющими из Генштаба как «несколько завышенные нормы вылетов». (ЦАМО, ф. 28, оп. 11627, д. 15, л. 64.) В целом же все завершилось успешно, неприятель получил положенный ему контрудар с рубежа Кельме, Бетагола на юг, к Неману (правда, форсирование реки, изначально предусмотренное заданием, в ходе полевой поездки не отрабатывалось). Проверяющие отметили возросшую – по сравнению с февральской игрой – слаженность работы штабов и написали очередной длинный перечень замечаний.

Не стояло в стороне и 3-е Управление НКО (военная контрразведка). 16 мая 1941 г. помощник начальника 3-го Управления капитан госбезопасности Москаленко направил на имя Ватутина докладную «О недочетах в оперативной полевой поездке Прибалтийского ОВО». Отметив ряд ошибок в деле обеспечения секретности, скрытого управления войсками и охраны штабов, «особист» обратил внимание и на главное: «Оперативное задание было составлено по шаблону. Одна и та же тема, проводимая на армейских поездках (оборонительная операция с ограниченными силами и средствами с последующим переходом в контрнаступление), и каждый раз давали противнику возможность прорывать нашу оборону крупными силами, а затем эти крупные силы останавливались и ждали нашего контрудара…»[17]

Следующая фронтовая полевая поездка состоялась в ПрибОВО перед самой войной, с 3 по 8 июня. Отчет о ней «старший группы командиров Генштаба КА» полковник Енюков подписал в понедельник 16 июня. Тема учений прежняя: «Организация и проведение контрудара во фронтовой оборонительной операции с форсированием речной преграды». Замысел операции и направления ударов сторон несколько изменились:

«Северо-Восточный фронт «западных» в составе 4, 13 и 7-й Армий (десять армейских корпусов и два мехкорпуса) в конце мая перешел госграницу и развивает наступление в Каунасском направлении по обоим берегам р. Неман. Северо-Западный фронт «восточных» (9-я и 5-я Армии, тринадцать стрелковых дивизий) под натиском превосходящих сил противника отходит, одновременно создавая ударную группировку (16-я Армия в составе шести стрелковых дивизий и двух мехкорпусов) в районе Шяуляй для нанесения удара во фланг и тыл западных, действующих в направлении Каунас»[18].

В первые дни условной войны дела «восточных» идут совсем худо. К 14–00 3 июня «западные» продвинулись на 150 км к востоку от границы, форсировали р. Дубиса, форсировали Неман на широком фронте от Средники до Друскининкай, вышли к западным пригородам Вильнюса и стремятся развить успех ударом танковых соединений через Кедайняй на Паневежис (см. Рис. 2).

Однако и на этот раз боевые действия самых трудных, первых дней «войны» не разыгрываются, о них лишь упомянуто в задании на полевую поездку. Игра начинается с 3 июня. «Восточные», в составе группировки которых впервые появляются противотанковые артиллерийские бригады, выдвигают их в район Кедайняй, Ионава и в ожесточенных боях 4 и 5 июня останавливают продвижение «западных» к Паневежису. Одновременно с этим в районе Кряжай, Титувенай (т. е. по обе стороны р. Дубиса) «восточные» сосредотачивают ударную группировку в составе двух мехкорпусов (в реальности это могли бы быть 12-й и 3-й мехкорпуса ПрибОВО) и наносят сокрушительный удар во фланг группировки противника.