Читать книгу "Изгнанники - Василий Горъ"

Я пожал плечами: вразумительный ответ на его эмоциональный монолог рождаться отказывался, а говорить что попало мне не хотелось. Видимо, потому, что я упорно пытался понять, чего именно он от нас добивается.

– Не ищите в моих словах скрытый смысл, – заметив выражения наших лиц, мрачно буркнул Фарелл. – Я не играю. И не пытаюсь вас к чему-то подтолкнуть или использовать в своих целях: поверьте, в данный момент я с вами разговариваю не как политик, а как обычный человек. Искренне, открыв забрало, без камня за пазухой или где-нибудь еще. Я, конечно, понимаю, что это звучит странно… но мне бы хотелось, чтобы вы защищали Лагос не только потому, что дали присягу или кому-то обязаны. Но и потому, что чувствуете, что вас здесь уважают, любят и ждут.

Я вспомнил Томми, многомиллионную толпу, собравшуюся перед крейсером, в котором меня держали, безумное столпотворение из флаеров над ним и… улыбнулся:

– Мы имели честь в этом убедиться, сэр.

Увидев на моем лице улыбку, президент немного расслабился:

– Да. Народ был в бешенстве. Когда у вас появится свободное время, я вам дам почитать интересную подборку идей по вашему освобождению, озвученных в собравшейся тогда на космодроме толпе и в Галанете. Там такие перлы, что вы будете долго смеяться. Например, на машиностроительном заводе в Нирце на тяжелую грузовую платформу в экстренном режиме крепили стационарный плазменный резак и стапель: если бы вас не освободили, к вечеру инженеры собирались положить крейсер на стапель и начать резать его на куски.

– А если бы его капитан завел движки? – ошалело поинтересовалась Иришка.

– Я же говорю – будете долго смеяться. Об этом они не подумали, – усмехнулся президент. – Ладно. О смешном – в свободное время. А сейчас я бы хотел озвучить то, ради чего я, собственно, к вам и прилетел. Вы позволите?

– А есть варианты? – пожала плечами Линда. – Давайте. Можно без особых прелюдий или лирических отступлений.

– Итак, как вы уже догадались, Окраина и Метрополия воспринимают войну с Циклопами по-разному, – ничуть не обидевшись на такую фамильярность, сказал президент. – Для планет Метрополии война – это нечто абстрактное. То, о чем иногда говорят в новостях, и то, о чем при желании можно не думать вообще. Она далека и почти нереальна. Для нас Циклопы и их корабли – суровые будни. От этого не спрячешься под одеялом и не сбежишь в ночной клуб. Поэтому и отношение к вам у тех, кто живет в Метрополии, и у нас тоже разное. Если для обитателей, скажем, Старой Земли, вы – модификанты, то есть нечто, получившееся в результате беспардонного нарушения закона о вмешательстве в геном человека, то для нас – свет в окошке и единственная надежда на существование. Увы, для того чтобы изменить отношение к вам среди жителей Метрополии, нужна серьезнейшая пиар-кампания на уровне КПС. А также время и деньги. Здесь вам никакой пиар не нужен: то, что вы реально делаете для защиты населенных планет, знают даже дети. Благодарность населения Окраины в буквальном смысле не знает границ. Поэтому мне показалось логичным создать условия, при которых вы НИКОГДА не будете чувствовать себя ущемленными.

– Создав для этого новую Конфедерацию? АНСО? – криво ухмыльнулся я.

– Майор! Вы торопитесь, – грустно посмотрев на меня, сказал Фарелл. – Не судите, и не судимы будете! Неужели вы думаете, что мне не хватает власти? Поверьте, при желании можно жить припеваючи и оставаясь в должности президента системы. ПРИ ЖЕЛАНИИ. А его у меня нет. Кстати, а вы не удивились, каким образом я так быстро уговорил президентов Квидли, Дабога и Арлина вступить в АНСО? Ведь если бы каждый из нас пытался тянуть одеяло на себя, то переговоры должны были длиться, ну, как минимум полгода.

– У вас есть мы. У них – нет, – фыркнула Линда. – Что тут сложного?

Фарелл укоризненно посмотрел на нее, потом снова на меня и тяжело вздохнул:

– Первая и самая главная причина для создания АНСО – обезопасить боеспособные подразделения Окраины и их руководящие кадры от эксцессов, подобных тому, который вы пережили. То есть этот союз прежде всего военный. Отсюда следует, что все вопросы, не связанные с войной, в каждой из систем решают самостоятельно. А те, от которых зависит безопасность сектора, – сообща. Поэтому первым лицом во время войны является не какой-нибудь особо хитрый, шустрый и властолюбивый президент, а… командующий вооруженными силами. То есть в нашем случае бригадный генерал Роммель. Кстати, в одном из пунктов билля четко указывается, что во время войны командующий ВС АНСО является лицом неприкосновенным.

– Офигеть, – вырвалось у Линды. – Мак-Грегор обломается не по-детски.

– Ага, – ухмыльнулся Фарелл. – Мало того, на территории АНСО отменяется действие закона о вмешательстве в геном человека. В этой части билля довольно много говорильни, но суть в том, что на Лагосе начнет создаваться межгосударственный научный комплекс, который будет заниматься исследованиями в области создания военных модификантов. И финансироваться эти исследования будут из бюджета всех четырех систем. Думаю, вы понимаете, кто будет всем этим заниматься?

– Генерал Харитонов? – подала голос Ира.

– Именно. Мало того, технологии, полученные от Гномов, будут изучаться под его же руководством: мы решили передать всю имеющуюся информацию тем, кто способен использовать ее не для личного обогащения, а для блага человечества. Ваше существование – лучшее доказательство того, что генерал Харитонов именно тот человек, кто на это способен. В общем, как мне кажется, в нарисованной картине никакой выгоды лично для меня нет. – Президент пристально посмотрел мне в глаза. – Если у вас есть желание, я могу скинуть на комм весь пакет подписанных нами документов.

Я отрицательно покачал головой:

– Спасибо, не надо. Того, что вы сказали, вполне достаточно. Приношу свои извинения за то, что неправильно истолковал мотивы создания такого союза. В общем, можете считать, что я и мои ребята двумя руками за АНСО. У меня единственный вопрос: зачем вы прилетели к нам лично? Ведь все это нам мог рассказать, скажем, тот же генерал Роммель или кто-нибудь из ваших подчиненных.

– Я вчера беседовал и с ним, и с Харитоновым, – вздохнул президент. – И услышал о вас много интересного. В общем, мне вдруг стало важно, чтобы вы меня уважали. И не только меня. – Фарелл смущенно улыбнулся. – У меня растет внук. В данный момент он вошел в период юношеского максимализма. В общем, я бы хотел, чтобы он мог брать пример с действительно достойных людей.

Глава 6Бен Гронер

Несмотря на то что система Хилтти лежала всего в семнадцати часах гипера от Старой Земли, ее единственная населенная планета считалась дырой. Причем редкой. И желающих посетить этот промышленный уголок Британского сектора Конфедерации без крайней необходимости было немного. Ибо жить на планете с двумя спутниками и углом наклона ее оси к плоскости орбиты в тридцать шесть градусов было крайне некомфортно. Суточные и сезонные перепады температур, буйство погоды, безумные приливы и отливы, ураганы и шторма – все это придавало своеобразный колорит даже самому короткому пребыванию на ее поверхности. Впрочем, аборигены – дальние потомки первых колонистов – искренне считали свой мир лучшим в Галактике. И беззлобно посмеивались над «изнеженными» благами цивилизации инопланетниками, которых чудом заносило к ним в гости. Правда, дальше ехидных улыбок дело не заходило – во всем остальном ее уроженцы относились к гостям с большим уважением: более семидесяти процентов взрослого населения УЖЕ работало на предприятиях, владельцы которых проживали на планетах других систем. А оставшиеся тридцать с удовольствием сменили бы работу в сфере услуг на ту, которая крайне редко предлагалась работодателями-инопланетниками на местных сайтах Галанета. Учитывая низкую текучесть кадров на предприятиях, конкурс на каждое вакантное место обычно оказывался невероятно высок: на должность инженера-технолога первой категории на завод агротехники корпорации «Бетельгейзе-АгроИмпекс», появившуюся в начале зимы, претендовало почти семнадцать тысяч человек! Безусловно, далеко не всякий второй абориген имел высшее техническое образование, необходимое для работы в требующейся работодателям должности, – зато практически каждый был готов грызть гранит науки на годичных курсах получения квалификации для того, чтобы гарантированно обеспечить себе безбедное будущее.