Читать книгу "Драконий оборотень - Евгения Витушко"

Мы уже почти выехали с площади, когда прилетевший неизвестно откуда камень с силой ударил меня между лопаток. Я сдавленно охнула. От острой боли на глаза неожиданно навернулись слезы.

— Кто это сделал?! — задохнувшись от ярости, мать на ходу развернула коня и послала его прямо в гущу толпы. Толпа отшатнулась, но страха особого не выказала, продолжая глядеть хмуро и неприветливо. — Я спрашиваю, кто это сделал?!

И она продолжала понукать лошадь идти вперед, прямо на стоящих перед ней людей, вызывая у бедного животного только недоумение и беспокойство. Откровенно проявить непочтительность к супруге Владыки никто не посмел. Люди продолжали хранить молчание, уклоняясь от копыт теснящего их рысака, но все взгляды были по-прежнему прикованы ко мне.

— Давай уедем отсюда, — попросила я маму, чувствуя себя под этими взглядами, мягко говоря, нехорошо. Оставаться здесь дольше становилось откровенно опасно. Мать сверкнула на крестьян глазами.

— Ну, ладно, вы об этом еще пожалеете, — зловеще пообещала она на прощание и направила свою лошадь следом за мной.

Домой мы ехали в молчании. Уже подъезжая к замку, мама придержала лошадь и обернулась ко мне.

— Мы больше никогда не будем ездить в эту проклятую деревню, — решительно сказала она. — Пусть сами разбираются со своими болячками, неблагодарные грязные свиньи!.. — и она добавила несколько слов по-эльфийски.

Я невольно усмехнулась. Вот, каждый раз слушаю ее и убеждаюсь, что и по части нецензурной брани эльфы тоже большие мастера.

Глядя на ее сердито сдвинутые брови, я живо представила себе, что, в данный момент, она, наверное, уже придумывает, как наказать зарвавшуюся чернь со всей присущей ей фантазией. Было очевидно, что она так же расстроена, как и я. Даже, пожалуй, больше. Подсознательно, я уже давно была внутренне готова к чему-то подобному, хотя физической расправы до сих пор как-то не предполагала. Однако было бы, и впрямь, глупо ожидать, что нечто, о чем судачит в замке каждый, у кого есть язык, никогда не выйдет за замковые стены. Как и глупо было бы ожидать от крестьян иной реакции.

Это была, пожалуй, одна из основных особенностей Элдара. Маленькое аграрное королевство, расположенное в самом сердце человеческих территорий, было отрезано от всего остального мира огромным пространством, заполненным исключительно знакомыми и понятными, человеческими, явлениями и вещами. Уверена, ни одному из элдарцев ни разу в жизни не доводилось общаться с кем-нибудь из представителей Старших рас. Стоило ли тогда говорить, какое впечатление на них должно производить существо, вообще не поддающееся никой классификации? И если мой собственный отец с каждым днем относился ко мне все прохладнее и прохладнее, как я могла ожидать понимания и сочувствия со стороны совершенно посторонних людей? Их представление об окружающем мире были всего лишь букетом из суеверий, одно страшнее другого, полученным ими в наследство от своих родителей. В их глазах, я была теперь нечистью — вроде той, что ворует детей или раскапывает могилы на кладбище безлунными ночами. И, как всякую нечисть, меня теперь следовало избегать, или еще лучше — уничтожить.

Мне пришло в голову, что если я буду продолжать свои поездки по селениям, то скоро для нашей целительской деятельности будет катастрофически не хватать времени за бесконечной чередой избиений «умертвия» и наказаний избивающих. Я рассеянно скользнула взглядом по линии горизонта, и, поколебавшись, сказала-таки то, над чем думала всю дорогу до дома.

— Извини, мама, но я думаю, мы больше никуда не будем ездить. То есть, я больше никуда не буду ездить, — я бросила на нее украдкой взгляд. — Так будет лучше для всех.

На лице матери отразилась растерянность.

— Но, послушай… — она явно не ожидала от меня подобного малодушия. — Это всего лишь единичный случай, досадный инцидент! Виновные будут наказаны!

Я упрямо покачала головой.

— Ты же знаешь, мама, у слухов длинные ноги. Я не хочу, чтобы завтра, в другой деревне, такой же камень угодил мне не в спину, а в голову. Прости, но нет.

Мать посмотрела на меня долгим, внимательным взглядом. Думаю, она не поверила в мою внезапную трусость, но, недовольно поджав губы, лишь коротко бросила:

— Поступай, как знаешь.

Я кивнула.

— И еще, — я хотела закончить обсуждение этой темы до того, как мы вернемся в замок. — Не надо никого наказывать, ладно?

В ответ мама лишь молча пожала плечами и, ударив каблуками, послала лошадь вперед. Я последовала за ней.

На этом моя карьера целительницы была окончена.

Глава 2 Пленница

Снаружи громко лязгнул засов, и тяжелая дубовая дверь пронзительно и протяжно заскрипела, проворачиваясь на давным-давно не смазываемых петлях. Я рассеянно подняла голову от книги, все еще пребывая во власти лихо закрученного сюжета «Рыцарского романа», и попыталась рассмотреть нежданного посетителя, но, как ни странно, никого не увидела. Когда дверь наконец распахнулась достаточно широко, на пороге робко показался здоровенный детина, косая сажень в плечах, неуверенно переминающийся с ноги на ногу.

В руках парень мял и теребил и без того видавшую виды шапку, видимо, не зная, как приступить к такому непростому и опасному для жизни делу, как разговор со мной. Я молча наблюдала за его мучениями, совершенно не собираясь облегчать ему задачу. Пауза ощутимо затягивалась. Я уж было решила вернуться к прерванному чтению, когда бедолага наконец, запинаясь, выдавил из себя:

— Я… это… По делу, значит… Владыка велели передать, что поговорить с вами желают.

Я по-прежнему молча смотрела на него, ожидая продолжения, но, судя по всему, на этом текст послания заканчивался. Тем не менее детина не уходил, продолжая неловко маячить в дверях. Его безмолвное присутствие уже начинало меня раздражать.

— Ну, так, где он, Владыка-то?

— Так они, того… желают, чтобы вы спустились вниз, — парень сделал неуклюжий приглашающий жест, долженствовавший означать, видимо, что спуститься я должна в его сопровождении.

Нельзя сказать, что я была удивлена. Учитывая, сколько времени прошло с тех пор, когда я последний раз переступала порог этой комнаты, куда вернее было бы сказать, что я была ошеломлена, озадачена и заинтригована. Что такого могло случиться, что владыка счел возможным позволить мне покинуть башню, да еще и пожелал лично вести со мной беседу?

Не тратя времени на бесполезные догадки, я отложила книгу в сторону, и, вылезая из уютного, нагретого кресла, кивнула сопровождающему.

— Пойдем.

Мы спустились вниз по крутой винтовой лестнице, которой в последнее время пользовались все реже и реже. Кое-где ступеньки сильно расшатались, и мой спутник был вынужден помогать мне их преодолеть. Поначалу с опаской подавая мне руку, словно ожидая, что я ее сейчас откушу, со временем парень осмелел, и, скоро уже, не задумываясь, поддерживал меня под локоток на особо шатких ступенях. Пройдя через неухоженный крытый переход, ведущий к башне, мы оказались на первом этаже жилой части замка. Здесь почти ничего не изменилось. Слуги сновали туда-сюда, с противоположного конца коридора, оттуда, где располагалась кухня, доносились громкие голоса стряпух и звон кастрюль. Неподалеку от нас, с удобством устроившись на широком подоконнике, две молоденькие горничные самозабвенно обменивались свежими сплетнями. Заметив нас, они резко замолчали, и уставились на меня во все глаза. Глядя на их ошарашенные физиономии, я с большим трудом подавила желание завыть или зарычать. Так сказать, для усиления эффекта. Но вовремя спохватилась, что за подобную выходку меня могут сразу же, без разговоров, водворить обратно в башню, и я так и не узнаю, что же понадобилось от меня Владыке.