Читать книгу "Фантастичнее вымысла - Чак Паланик"

— Перед поединком собираешь в кулак энергию, — объясняет Кен Бигли. — Когда становишься на маты перед противником, то хочется просто сразу завалить его, но после того как с них сходишь, возникает понимание того, что ты и твой соперник только что пережили. И пусть перед поединком концентрируешься на мысли о том, что ты непременно должен победить, пусть ты понимаешь, что в эти минуты вы противники, но стоит вам сойти с мата, как вы тотчас перестаете быть жестокими людьми, не забывая тем не менее, что борьба — жестокий вид спорта.

Ник Фельдман называет борьбу «элегантным насилием».

Во время соревнований борцы ложатся на край матов и наблюдают за поединками. Они одеты в мешковатые футболки. Они часто стоят в обнимку или держа друг друга профессиональным захватом, и эта их спокойная близость сродни той, которую теперь можно увидеть лишь в журналах мужской моды. На рекламных разворотах «Аберкромби» или «Томми Хилфигера». Похоже, никому тут не нужно это самое «личное пространство». Никто здесь не позирует нарочно.

— Нам кажется, будто мы братья, — рассказывает Джастин Питерсен, у которого в его семнадцать лет есть в Интернете собственный коммерческий сайт. — Мы едим вместе. За едой мы чаще всего разговариваем о том, как проголодались, и о том, как бы потом побыстрее согнать лишний вес. О том, сколько нужно сбрасывать за день.

Ник Фельдман говорит:

— В целом борцы гораздо уютнее чувствуют себя в кругу таких же, как они, борцов. Борцы — ребята простые и скромные, они не любят выпячивать свои заслуги и титулы. Это полная противоположность НБА.

— У них жизнь — сущий ад, — говорит Сара Левин. — Им приходится проходить через ад. Вы знаете, что какой-нибудь парень в России так же, как и вы, усиленно тренируется и пытается сбросить лишний вес. Борцы во всем мире делают то же самое, чтобы иметь возможность поучаствовать в соревнованиях. Между ними есть какая-то незримая связь, что делает борьбу непохожей на все другие виды спорта. Да и денег она особых не приносит. Борцы знают, что смотрятся не слишком привлекательно.

Они действительно похожи, как братья. У многих сломанные носы. Похожие на цветную капусту уши. Одинаковое выражение лица, вызванное тем, что лицевые мышцы привыкают к частому потоотделению и ударам о шершавые маты. Накачанные мышцы, напоминающие страницы анатомического атласа. У многих тяжелые надбровные дуги.

— У нас в спортивных залах обычно очень жарко, — говорит Майк Энгельман, чьи длинные ресницы удивительно контрастируют с его бровями. — Происходит обильное потоотделение. Хочется пить. Пьешь много и тут же снова потеешь. Пот заливает глаза. Пот выступает на щеках и лбу. Мне вообще-то нравится такое выражение лица, потому что оно говорит о том, что ты много и упорно тренируешься.

Но ощущение братства заканчивается сразу после свистка судьи.

В субботу, несмотря на все годы подготовки, соревнование по вольной борьбе заканчивается, причем довольно быстро.

Джо Калавитта проигрывает и на Олимпиаду не попадает.

В соревновании юниоров побеждает Джастин Питерсен. Он уходит из зала, и его рвет.

Немногочисленные зрители на трибунах подбадривают спортсменов. Саша, жена Шелдона Кима, негромко повторяет раз за разом: «Давай, Шел! Давай, Шел!..»

— Когда ты сходишься с противником, — рассказывает Тимоти О'Рурк, — то уже не слышишь, что творится на трибунах.

О'Рурк оказывается на лопатках уже через пять секунд. Шелдон Ким проигрывает.

Тревор Льюис побеждает в своем первом поединке, но проигрывает во втором.

Крис Родригес побеждает в первом поединке.

Шон Ким, младший брат Шелдона, проигрывает Родригесу.

Марк Стрикленд выступает против Шона Харрингтона. Ли Приттс, его тренер, дает из угла советы. Ближе к концу поединка Стрикленд просит устроить тайм-аут и кричит Приттсу: «Я сломаю ему ребра!» Его лицо искажено обиженной гримасой, как будто он вот-вот расплачется.

— Я знаю, что после поединков плачут даже самые крутые парни, потому что они выкладываются на ковре до последней капли, — говорит Джо Калавитта.

Ли Приттс говорит:

— Ты сближаешься с противником настолько, что кажется, будто он твой кровный брат, и проигрыш означает для тебя огромную потерю, как будто у тебя сердце вырвали из груди.

Стрикленд проигрывает Харрингтону.

— Терпеть не могу, когда он проигрывает, — признается Приттс. — Я так часто был свидетелем его побед, что проигрыш мне — как нож острый.

Приттс выигрывает этот поединок.

Крис Родригес побеждает во втором поединке.

Кен Бигли выигрывает первый и второй поединки, но проигрывает третий.

Родригес проигрывает третий поединок и выбывает из соревнований по вольной борьбе.

Шон Харрингтон и Ли Приттс собираются в Даллас на отборочные соревнования в Олимпийскую сборную.

Врач отказывается уточнить, сколько было растяжений мышц, переломов и вывихнутых суставов. Он говорит лишь, что это «информация исключительно для своих».

Следующие соревнования по вольной борьбе состоятся лишь через четыре года.

В тот вечер един борец, проигравший в этих соревнованиях, рассказывает мне в таверне о том, как его засудили, отдав победу местному спортсмену. По его мнению, Национальная федерация борьбы должна приглашать на соревнования независимых судей из других городов. Он делится своими планами о поездке в Японию, чтобы заработать приз в 20000 долларов в соревнованиях по «главной борьбе», а заработанные деньги хочет пустить на создание совместного маркетингового предприятия, соединяя потенциал стрип-клубов с соревнованиями по борьбе.

— Многие ребята решаются на такие соревнования, потому что это дает шанс выиграть неплохие деньги, — объясняет Сара Левин. — Даже многие наши олимпийцы так поступают. Например, Кевин Джексон. Половина спортсменов нашей Олимпийской сборной по классической борьбе 96-го года занимается этим. Не думаю, что это самое достойное занятие для наших парней, но что им еще остается.

Борец в таверне рассказывает о том, как провезет деньги из Страны восходящего солнца и не заплатит здесь налогов. Он намерен также обойти и законы штата и будет платить борцам черным налом. Он дает автографы мальчишкам. У него кряжистая массивная фигура. Никто не выражает несогласия с тем, что он говорит. И он говорит и говорит дальше.

На следующее утро, в воскресенье, возле здания «Янг арена» останавливается вербовочный «хамми» морской пехоты США. Из него вылезают два морпеха в форме. Из огромных динамиков грохочет музыка в стиле хэви метал.

Внутри спортивного зала маты уложены на пол в два слоя. Идет подготовка к соревнованиям по классической борьбе.

— Многие люди с опаской относятся к классической борьбе, — говорит Майкл Джонс. — Мне лично потребовалось несколько лет, чтобы я решил заняться ею, так сильно я боялся. Главным образом из-за бросков. Тебя могут сильно приложить о мат.