Читать книгу "Надежда умирает последней - Тесс Герритсен"

– Времени достаточно, – сказал он.

Вилли Мэйтленд стояла у реки, глядя на речную воду, спадающую с порога вниз. Находясь на обеденной веранде, Гай заприметил ее изящную фигурку, склонившуюся над заграждением, ветер трепал ее короткие волосы. По приподнятым плечам, по сосредоточенному взгляду ему показалось, что она сейчас была не расположена к общению. Подойдя к барной стойке, он взял себе пиво – добрый голландский «Оранджбум», который он уже сто лет не пил, – потом, с наслаждением приложив к щеке заиндевевшую бутылку, постоял немного, глядя на нее. Она по-прежнему стояла без движения, задумчиво глядя вниз, словно завороженная чем-то там, в мутной глубине реки. Он направился через веранду в ее сторону, протанцевав между пустыми столиками и стульями и встал как ни в чем не бывало рядом с ней у заграждения. Ах, как восхитительно играл багровым золотом закат на ее волосах!

– Есть на что посмотреть, – сказал он.

Она подняла на него глаза: взгляд полный безразличия – вот и все, чего он был удостоен. Она отвернулась. Тогда он водрузил бутылку пива на заграждение.

– Я подумал, почему бы не проведать вас, подумал, может, вы передумали и все-таки выпьете со мной…

Она упрямо смотрела на воду.

– Я же знаю, что такое – оказаться одному в чужом городе. Некому выговориться. Вот я и подумал, что вам, наверное, не очень-то…

– Да оставьте же вы меня, – сказала она и зашагала прочь.

Где же его былое обаяние? Он подхватил пиво и припустил за ней. С видом нарочитого безразличия она шагала вдоль террасы, то и дело смахивая волосы, падающие на лицо. В ее походке было какое-то притягательное раскачивание, и будь в ней поменьше задора, то можно было сказать, что она несет себя с достоинством.

– Мне кажется, мы могли бы вместе поужинать, – сказал он, стараясь не отставать, – просто поужинать и поболтать о том о сем.

– О чем же это?

– Ну, допустим, сначала о погоде, потом о политике, о религии, потом про семью, вашу, мою…

– И все это конечно же с какой-то целью, так?

– Ну, в общем, да…

– Дайте-ка я угадаю с какой: чтобы я оказалась у вас в номере?

– Неужели же вы меня в этом подозреваете, – спросил он обиженным тоном, – думаете, подцепить вас хочу?

– А что, нет?

И она снова пошла прочь от него. На сей раз он за ней не последовал. Какой смысл? Облокотившись на заграждение и прихлебывая пиво, он смотрел ей вслед, на то, как она поднялась по ступенькам на террасу, как села за столик и раскрыла меню. Время чая уже прошло, а ужина еще не настало. Терраса была пуста, если не считать десятка шумных итальянцев за соседним столиком. Какое-то время он не трогался с места, допивал пиво и раздумывал, что же ему делать дальше и можно ли тут было вообще что-либо сделать. На редкость бойкая, ничего не скажешь, крепкий орешек – эта кавалер-дама, едва достающая ему до плеч. Маленькая да удаленькая. Требовалась дополнительная бутылка пива, а к ней – светлая мысль. Сейчас, сейчас он что-нибудь придумает. Он снова направился наверх, по ступенькам к бару. Пересекая веранду, он не удержался и повернул голову в ее сторону, и за те несколько секунд, что он смотрел на нее, навстречу ему вышел хорошо одетый мужчина, таиландец. Едва не столкнувшись с ним, Гай машинально пробубнил извинения, но незнакомец молча, не останавливаясь прошел мимо, вперив взгляд куда-то перед собой. Гай сделал еще пару шагов, и вдруг все нутро его забило тревогу. Это было на уровне инстинкта, в нем заговорил боец, почуявший беду. Что-то не то было в глазах незнакомца. Гаю уже доводилось видеть такие же, ледянящие душу глаза у одного вьетнамца. Выходя как-то из популярного ночного клуба под названием «Дананг», Гай столкнулся с ним плечом к плечу, и на мгновение глаза их встретились. До сих пор Гай помнил, как мороз пошел у него по коже, когда он заглянул в глаза тому человеку. Спустя две минуты, когда Гай стоял на улице, ожидая своих приятелей, здание клуба разнесло взрывом. Погибло семнадцать американцев. И теперь, все больше чувствуя тревогу, он наблюдал за тайцем, который остановился, изучая обстановку. Похоже, он высмотрел то, что ему было нужно, и направился в сторону столиков на террасе, из которых заняты были только два: за одним – группа итальянцев, за другим – Вилли Мэйтленд. Человек приостановился у входа на террасу, рука его потянулась к внутреннему карману пиджака. Сами собой ноги Гая сделали несколько шагов вперед, глаза еще не успели охватить всю обстановку, но тело уже было готово к действию. В закатных лучах что-то ярко блеснуло у человека в руке, и только тогда на смену интуиции пришло полное осознание происходящего.

– Вилли, осторожно! – выкрикнул Гай и бросился в сторону убийцы.

Глава 2

Услышав крик, Вилли опустила меню и обернулась, и – о боги! – там опять этот сумасброд американец, который несся теперь во весь опор через коктейль-бар, опрокидывая на ходу стулья.

Что этот чокнутый затеял на сей раз? Не веря своим глазам, она увидела, как он пронесся мимо официанта и прыгнул на представительного тайца, в момент столкновения что-то просвистело в воздухе, и острая боль пронзила ей руку выше локтя. Вилли метнулась со стула в сторону, когда двое мужчин рухнули на землю у самых ее ног. Итальянцы повскакивали со своих мест, крича и тыча пальцами в соседей. Тела сцепившихся катались по полу, опрокидывая столики, с которых летели вниз сахарницы, разбиваясь вдребезги о каменный пол террасы. Вилли не помнила себя от изумления. Что здесь происходит? Что толкнуло этого балбеса на драку с предпринимателем-таиландцем?

Наконец оба кое-как поднялись на ноги, и таец нанес сопернику точный удар ногой в живот. Тот скрючился, взревел и свалился на землю, подперев спиной стену террасы. Таец был таков.

Итальянцы уже не находили себе места, а Вилли, пробравшись через поваленные стулья и побитую посуду, села на корточки возле поверженного. На скуле у него уже вздулась шишка, а из порванной губы сочилась кровь.

– Ты живой? – спросила она почти с криком.

Он дотронулся до скулы и вздрогнул от боли.

– Бывало и похуже…

Она оглядела перевернутую мебель.

– Ты только посмотри на этот кавардак! Очень хотелось бы знать, зачем ты все это устроил, – возмутилась она, но он схватил ее за руку.

– Не прикасайся ко мне!

– Да ты в крови!

– Что?!

Она проследила за его взглядом и увидела пятно крови, насквозь пропитавшей рукав, с которого капало на плитняк. В тот же момент организм приказал ей отключиться, покачнувшись, она обмякла и села на пол. Сквозь туман она почувствовала, как ее усадили поудобнее, затем услышала звук распарываемого рукава, кто-то стал осторожно ощупывать руку.

– Расслабься… – пробормотал он, – ничего страшного, надо только наложить несколько швов, только и всего, а пока дыши поглубже.

– Не трогай меня, – пролепетала она, но, как только попыталась поднять голову, вся терраса поехала в сторону. Она различила расплывающиеся очертания изумленных свидетелей происшедшего: итальянцы что-то обсуждали и качали головой, официанты стояли раскрыв от ужаса рот. Американец же с беспокойством в глазах следил за ней. Она попыталась навести на нем резкость и, несмотря на головокружение, отметила, что глаза его излучают тепло и спокойствие. Наконец появился менеджер гостиницы, смертельно испуганный хилый англичанин в превосходном костюме. Официанты стали тыкать в Гая пальцем, менеджер заохал и неодобрительно закачал головой, взирая на потери, понесенные гостиницей.