Читать книгу "Зимний сон Малинки - Янина Логвин"

Обида в голосе Наташки заставила спросить:

- Симпатичный?

- Да мне все равно! – ответила Феечка, но на секунду задумалась. Похоже, я угадала, и парень был симпатичным. – Хоть косой гоблин! Сейчас какую-то девицу к себе привел, такую же прокачанную – принцесса Зена отдыхает. Развлекаются за стенкой. Она так стонет, как будто у нее судорогой сразу обе ноги свело. Я вот думаю: Маруська, может, он ее там убивает? После таких ручищ можно ведь и калекой остаться.

- Ой, не думаю, Наташ. А может, плюнешь и вернешься к родителям?

- Еще чего! Я только самостоятельно жить начала. Мне и здесь неплохо. Даже весело! – Наташка прыснула смехом. - Вот сейчас с тобой поговорю и устрою соседу истерику – а чтобы диагнозы не ставил! Вызову неотложку! Скажу: отреагировала на крики о помощи! А вдруг он маньяк!

Мы посмеялись, и Феечка грустно вздохнула. Призналась:

- Скучаю я по Жорику, Марусь. Вот знаю, что ничего у нас с ним не изменится, так и будет бегать от меня к Крокодиловне, а все равно скучаю. А еще думаю: вдруг мамаша не соврала и у Жорика правда кто-то был?

- Потерпи, Феечка, скоро станет легче. Побудь одна, ты же хотела.

- Хотела, но все равно грустно. Ну вот! – громко фыркнула Наташка. – Слышишь, Машка? Снова стонет! Такое впечатление, что Халк свою подругу на болевой порог тестирует. Еще и в стену стучат, паразиты. Не жизнь – романтика! Все равно не съеду, гад, не надейся!

Я знала свою подругу, а вот ее новый сосед – нет. Феечка так просто не сдастся. Я пожелала Наташке удачи и полной победы над Халком.

- Ладно, Марусь, заболтались мы. С Новым годом вас, мои любимые, и с Новым счастьем! – в динамике послышался громкий и искренний чмок. - Пусть жизнь у вас будет, как малина! Такая же спелая и сладкая! А сейчас дай мне Димку, подружка, на пару ласковых, я ему тоже кое-чего пожелать хочу.

Я передала Гордееву сотовый, он поднес его к уху, обнял меня и притянул к себе. Засмеялся в ответ на ворчливое Феечкино бормотание.

- Договорились, Феякина, я согласен. Ну, тогда готовься! Долго мы точно тянуть не станем. Я и так долго ждал.

- Что там, Димка? Чего ты смеешься? – спросила я Гордеева, когда он отложил телефон в сторону и посмотрел на меня.

- Ну и подруга у тебя, Машка. Сказала, что если я не куплю тебе белое платье и зажму свадьбу, она перекрасит меня в блондина и выщипает брови пинцетом. Думаешь, у нее получится?

Будет белое платье. И свадьба будет. И гости. И мы с Димкой в свадебном путешествии вдвоем. Но только позже. А на следующее утро мы уехали к бабушке в деревню знакомиться с моей родней. Погода стояла чудесная, снежная и я не забыла, что обещала покатать детвору на санках. Да и соскучилась я по своим – простым и любимым людям, которые всю жизнь любили меня за то, что я есть. Просто так, без всяких условий и ожиданий.

Дедушка, увидев на какой мы прикатили машине – остолбенел. Вышел из ворот, наклонился набок, да так и застыл, оценивая общий вид «Порше». Потыкал пальцем дутые крылья автомобиля, с важным видом попинал колеса, и причмокнул с одобрением, почесывая подбородок. А бабушка ахнула и в ладони сплеснула, увидев Димку. Раскраснелась, как девушка, наскоро причесываясь и повязывая на голову косынку. Пригласила в дом, накормила, напоила, а потом целый час допытывала Гордеева: кто он и откуда взялся. Так и спросила: «Ты откуда такой орел нарисовался? Надеюсь, не мимолетный? А то у моего деда дробовик есть – в случае чего, запросто по крыльям-то пальнет!». А вот маме сказала совсем другое, когда она неожиданно приехала в деревню: «Говорила я тебе, Люська: не останется наша Маруся одна. И сама пригодится, и дети помехой не станут. А там и нам счастье будет. С таким-то орлом как бы уже этой осенью не родила. А по мне: так и пусть! Всех вырастим и людьми воспитаем. Поможем! Нет, ну какой парень-то хороший – глаза и душа за внучку радуются! Грех не выпить за счастье…»

Мама приехала не одна, а с матерью Димки и на ее машине. Вот тут уже я онемела, глядя, как они входят во двор. Остановилась с малинками у крыльца в ожидании – мы только с прогулки вернулись с санками, и Димка стряхивал с нас снег. Старший Гордеев не приехал, но Алла Сергеевна лишь рукой махнула, впервые обнимая меня, и, кажется, совсем не расстроилась его отсутствию. Поцеловала сына, вручила подарки детям и объяснила по-свойски моим родным: «Муж у меня упрямый. Ничего, одумается. У него сейчас гордость задета, оттого и кипит. Вы, Людмила Ивановна, не обижайтесь на нас. Кто же знал, что это Маша. Я когда вашу дочь узнала – сразу поняла, что все у сына уже решено. Давайте лучше знакомиться, раз уж теперь мы одна семья… »

Каникулы мы провели в деревне и в город вернулись уже к концу праздничных выходных. К этому времени Димка с отцом так и не помирился, и что касается «Гаранта» – был твердо намерен закончить текущие проекты, по которым взял обязательства, и уйти. А вот дальше… дальше Гордеев вознамерился идти своей дорогой.

Но все это нам предстояло осуществить еще не скоро, и мы, вернувшись на работу, влились в рабочий процесс. Все было, как прежде – планерки, проекты и сроки, не считая того, что я отказалась сидеть в кабинете Гордеева, и теперь он при каждой возможности выходил в офис. Не стесняясь коллег, приносил мне кофе, цветы и подолгу задерживался рядом, когда ему этого хотелось. Сначала я смущалась, а потом привыкла. Забывшись, сама целовала Димку, радуясь его близости.

Юрка с Валечкой, похоже, тоже не расставались все праздники. Мананку это веселило и она с удовольствием подтрунивала над Шляпкиным, который вдруг стал серьезным и деловитым. Надел галстук и перестал сыпать шуточками и воспринимать юмор. У парочки вовсю протекал конфетно-букетный период, и весь отдел наблюдал их томные взгляды и оценивал смелые эксперименты Валечки с зоной декольте.

Петухова у нас не появлялась. С тех пор, как уволили ее отца, Леночка сидела в бухгалтерии тихо как мышь и шуршала бумагами. Задание ей дали ответственное: вспомнить кому и какие документы она передавала, и Леночка очень старалась выполнить его на отлично. Ее семье грозили серьезные штрафы и судебные разбирательства, и подруга Кирилла очень не хотела в них угодить. Да и подругой Мамлеева, судя по ее кислому виду, она уже вряд ли являлась. А впрочем, меня это никак не касалось. Я с нетерпением ждала вечеров, когда оказывалась дома с малинками и Димкой. И ночей – жарких и пылких, наших, когда мы оставались с Гордеевым только вдвоем.

Малыши быстро привыкли к новому дому и папе. И если Лешка еще какое-то время смущался Димку так называть, то стоило Гордееву прийти в детский сад и в своей гордо-мрачной манере отчитать Антона и его отца за укушенный палец дочки, как Дашка запрыгнула к нему на руки, крепко обняла и назвала папой.

POV Гордеев

Он поджидает меня у дома – худой, темноволосый тип, одетый в бесформенную футболку и джинсы. Выйдя из машины, нервно курит, поглядывая по сторонам, и, заметив его, я чертыхаюсь, понимая, что Кирилла могла увидеть Малина. Сейчас моя жена на пятом месяце беременности и именно я тот человек, кто обещал оберегать ее покой от приветов из прошлого. Я останавливаюсь, чтобы узнать: какого черта ему здесь понадобилось, радуясь про себя, что дети играют на площадке с бабушкой и не замечают нас.