Читать книгу "Влюбленный граф - Ванесса Келли"

– Вы считаете, будто можете спастись от меня из-за своего происхождения? Из-за того, что вы – ублюдок этого пройдохи? Когда я закончу, каждый в Англии и Шотландии узнает, кто вы такая и что натворили. Может, петли вы и избежите, но от вашего доброго имени не останется мокрого места. Я разрушу вашу жизнь. И я не остановлюсь ни перед чем, пока не добьюсь цели.

– Довольно, – произнес Ник, вставая из-за стола. – Джилбрайд, выпроводи этого идиота из моего дома.

– Я перепоручу его заботам твоего дворецкого, но Викторию наедине с тобой не оставлю.

– О боже, Алек, – сказала Виктория, – мысли здраво.

Арнпрайор никогда не причинит вреда ей – разве что разобьет ее сердце, но это он уже сделал.

Кузен скептически взглянул на нее.

– Прошу, пожалуйста. Нам с графом следует поговорить.

– Хорошо, но я буду здесь, прямо за дверью.

– Мне и тебя выкинуть на улицу, Джилбрайд? – резко бросил граф.

– Ладно, я ухожу. – Алек положил руку на плечо Флетчера, но тот сбросил ее.

– Я и сам найду выход. А с вами, мисс Найт, мы еще увидимся. Очень, очень скоро.

– Не смейте снова ступать на мою территорию без ордера и констебля, – холодным тоном объявил Арнпрайор. – Иначе я добьюсь вашего ареста.

Пожилой мужчина презрительно рассмеялся:

– Красиво говорите, милорд. Но посмотрим, кто посмеется последним, – после чего открыл дверь и вышел из кабинета.

Алек последовал за ним, но прежде чем скрыться в коридоре, бросил Арнпрайору:

– Помни, что я сказал за обедом насчет здоровья Виктории.

– Не угрожай мне, Джилбрайд.

– Алек, пожалуйста, просто уйди, – добавила мисс Найт.

Кузен быстро кивнул и наконец покинул кабинет, хлопнув дверью.

– Идиот, – пробормотал Ник.

– Милорд, я горько сожалею…

– Во имя всего святого, Виктория, – перебил он ее. – Почему ты не сказала мне? Разве я не заслужил твоего доверия?

– Конечно, заслужил, – ответила она, чувствуя себя абсолютно несчастной. – Я была не права. Но я… – Слова застряли в горле.

– Да?

– Я боялась, что ты заставишь меня уехать.

Граф несколько долгих мгновений просто смотрел на нее. Затем произнес:

– Значит, ты действительно просто скрывалась в Кингласе, – наконец произнес он. – А остальное из слов Флетчера – тоже правда? Ты использовала меня?

Виктория уставилась на него, раскрыв рот от изумления.

– Нет! Как ты мог такое подумать?

– А почему нет? В конце концов, ты убила человека и не посчитала нужным сообщить мне об этом обстоятельстве.

– Я хотела сказать тебе, Николас. Но Доминик настаивал на молчании.

Он скрестил руки на груди.

– Ах да, мудрейший и непогрешимый сэр Доминик. Будь уверена, я обменяюсь с ним парой слов. Ему не следовало скрывать от меня столь важные сведения и требовать от тебя того же. Ты хоть понимаешь, как такие новости скажутся на Кейде и остальном семействе?

Виктория закрыла глаза. У нее не было времени задуматься о последствиях, но сейчас чувство вины захлестнуло ее. Она принесла семье, которую полюбила, которая столько пережила, лишь скандал и несчастье.

– Да, и мне жаль, так жаль… – сказала Виктория, не в силах сдержать слез.

– Сожалений недостаточно. – Он уселся в кресло с мрачным видом. – Виктория, я раскрыл тебе все свои секреты, все тайны, даже самые постыдные факты не утаил. Я излил тебе всю душу. Господи, я же сделал тебе предложение.

– Женитьба была не моей идеей, – выпалила она, уязвленная правдой в его словах. – Ты практически вынудил меня к этому!

Граф вздрогнул.

Виктория подняла руки.

– Прости. Я… Я не хотела этого говорить. Просто… просто я пыталась сказать тебе: ничего не выйдет, но ты не послушался меня.

– Потому что ты не поделилась со мной причиной, – произнес Арнпрайор, обхватив голову руками. – Виктория, однажды я уже женился на женщине, лгавшей мне. Не думаю, что смогу снова пережить такое.

В сердце мисс Найт будто вонзили ржавый клинок. Она вовсе не была похожа на Джанет, и если он этого не понимает…

«Но я все же соврала ему», – прозвучала предательская мысль.

Она понимала: нельзя лгать Нику, но все равно скрывала правду, пугаясь неизвестно чего, боясь довериться ему. И теперь он никогда не сможет ей доверять.

– Не сможешь. Конечно нет. – Она подошла к письменному столу, с трудом снимая кольцо с пальца. – Благодарю вас за вашу бесконечную доброту, милорд. Я никогда не забуду этого.

Виктория положила кольцо на стол. Николас вдруг поднял голову. В его глазах было столько боли… Мисс Найт не могла этого видеть.

Развернувшись, она быстрым шагом направилась к двери. Оглянувшись на пороге, она заметила, что граф взял кольцо и смотрел на него так, словно видел впервые.

– Прощайте, милорд.

– Виктория, подожди…

Она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, пытаясь сдержать рыдания. Мисс Найт ждала, но граф не побежал за ней следом.

«Вот тебе и ответ», – пронеслось у нее в голове. Он порвал с ней. Его прошлое, его потери, его характер и воспитание – все это делало невозможным для Арнпрайора простить ее предательство.

Несмотря на горе, страх и чувство вины, Виктория рассердилась на графа. Почему он не мог понять ее? Неужели это так трудно?

Она услышала быстрые шаги на лестнице и выпрямилась, пытаясь привести себя в порядок.

– Дорогая, я слышала, что произошло, – произнесла Иди, устремившись к ней. – Это ужасно!

Виктория, всхлипывая, упала в объятия подруги. Миссис Джилбрайд похлопала ее по спине. Спустя минуту Виктория отстранилась от Иди и вытерла слезы.

– Я бы его убила, – заявила подруга. Она выглядела достаточно разъяренной, чтобы воплотить угрозу в жизнь.

– Кого именно?

Иди взглядом указала на дверь.

– Что тебе наговорил Арнпрайор? Хотя не важно. Алек сказал, он вел себя… плохо. Я войду и поговорю с ним, сейчас же.

Виктория схватила ее за руку.

– Прошу, не надо. Он очень расстроен и имеет полное право на это. Мне… мне не стоило скрывать от него правду.

Миссис Джилбрайд посмотрела на палец Виктории, всего несколько минут назад украшенный кольцом с жемчугом.

– Пожалуйста, не говори мне, будто он попросил кольцо назад. Если это так, мне придется выбросить Арнпрайора в окно.

– Нет, это мое решение. Он никогда не нарушит обещания, но ничем хорошим наш брак закончиться не может. Его боль превратится в горечь, а затем в ненависть.