Читать книгу "Лето Виктора Цоя - Юрий Айзеншпис"

Итак, зрелище стало требоваться все более и более яркое, просто современной музыкой и текстами ограничиваться было нельзя. В целях яркого и запоминающегося антуража группы я привез музыкантам «Технологии» из Франции отличный кожаный прикид – явная диковинка для еще весьма совковой и серой сцены. Плюс особую световую аппаратуру. Плюс… Вас интересуют финансовые условия сотрудничества? За все платил я, а подробностей дележа навара не помню, ну хоть убейте… Но проект был очень прибыльным. А мог бы вообще вырасти до «мега», если бы не глупость и жадность членов команды. Вообще, у артистов с бухгалтерией не все в ладах, а уж тем более никто не понимает, что вложение денег в их творчество – это риск, и риск большой.

«Технология» оказалась первой в ряду «не помнящих родства», потом-то уж и не удивлялся подобной неблагодарности. По мере роста популярности у ребят росли и самомнение, и самоуверенность. Уже и в творчество я излишне залезаю, и за опоздания на репетиции неправомерно ругаю, ну и деньги, конечно же, делю слишком в свою пользу. Ребята настраивались все более и более агрессивно, и в итоге я оказался в центре самой настоящей бандитской разборки. В принципе, работали мы без контрактов, на устной договоренности, а если уж и написанное на бумаге можно толковать по-разному, то тут просто широкий простор для домыслов и фантазий. Письмо на 15 страницах красной шариковой ручкой с кучей обвинений получил не только я, но и некие уголовные элементы, взявшиеся рассудить нас. Просто так отмахнуться от этих людей я не мог и согласился встретиться. Стрелка состоялась на одной из съемных квартир недалеко от Сокола. Помимо меня, пришедшего в гордом одиночестве, и скандалистов из группы, туда явилось еще несколько весьма авторитетных в криминальных кругах людей. Вроде как протеже музыкантов. Причем кое с кем я даже как-то вместе сидел…

Разбор полетов начался. Спокойно выслушав целый поток обвинений, я столь квалифицированно и аргументировано отвечал по каждому из пунктов, что даже камня на камне не оставил. Уголовный элемент признал мою правоту и не встал на сторону музыкантов. Все, что я потерял в итоге этой встречи – гору промоматериала группы, всякие там бестолковые плакатики и календарики с их наглыми физиономиями. Все, что потеряла группа – возможность стать действительно известной и богатой. Забавно, что затребованный у меня, но невостребованный в дальнейшем рекламный материал в итоге сгнил в каком-то подвале, когда там прорвало трубу. Ну, так им и надо! Какое-то время команда жила на старых заслугах, бултыхалась кое-как, но коль нет нормального управления и четкой стратегии развития, все идет к деградации. Существуют единицы тех, кто умудряется управляться самостоятельно, имея директоров, а не продюсеров. Ну Киркоров, например. А среди тех молодых исполнителей, кто появился после девяностых, ушел от нормального менеджера и сам что-либо сделал – да нет таких!

Теперь, кстати, с использованием моего имени и без оного, появляются слухи о возрождении «Технологии». В принципе, такая реанимация иногда происходит: артисты, пропавшие на многие годы, возвращаются вновь, пользуясь огромным успехом. Обычно на ностальгии, реже – на новом и современном материале. Но конкретно «Технология» едва ли сейчас пользовалась бы спросом. По крайней мере, я в качестве реаниматора выступать отказываюсь.

Примерно в это же время я познакомился с «Моральным кодексом» и Сергеем Мазаевым. Записи группы мне принес Сережа Козлов, они меня заинтересовали, и мы проработали около года. Потом Козлов разругался с Мазаевым, и я выпал из проекта. Но мы поддерживаем с Мазаевым нормальные отношения, иногда обедаем вместе. Хотим какой-нибудь интересный проект замутить, но получится ли? Опять-таки состоявшийся артист, со своими взглядами на творчество и бизнес…

Скандальные Янг Ганс и красавчик Сташевский

5.09.2004

Сегодня утром я получил персональное приглашение посетить 18 ноября сего года концерт Джоанны Стингрей в клубе Б-2. Свое выступление она посвящала 20-летию первого прибытия в Россию. Получил приглашение и понял, что, рассказывая о Цое, незаслуженно обошел ее молчанием. А ведь мы дружили, вместе гастролировали, да и в далекой Америке я пользовался ее практически русским гостеприимством.

История этой певицы калифорнийского масштаба, умудрившейся стать в России чуть ли не главной американской рок-звездой, весьма примечательна. Эта жизнерадостная студентка с неплохим голосом смогла всерьез повлиять на развитие целой рок-индустрии в большой стране и впервые ознакомила далекий Запад с самым свежим русским роком. И подтолкнула отечественное клипостроение: Михаил Хлебородов, помнится, очень сильно изгалялся, снимая клипы для зарубежной певицы, чем сильно продвинул отрасль.

Практически в свой первый визит Джоанна привезла в Советский Союз порностудию, на которой были записаны некоторые отличные песни «Аквариума» и «Кино». При этом не забывала много и обильно снимать на видеокамеру. На свои деньги Стингрей пригласила в Америку Цоя, показывала ему Диснейленд и Лас-Вегас и даже устроила небольшой концерт на полузакрытом показе «Иглы». И еще много чего хорошего.

Но в один прекрасный момент за эту активность ей отказали в визе, и свадьба с гитаристом «Кино» Каспаряном чуть не расстроилась. Поводом к отказу послужила миротворческая акция, на которую девушка решилась. Нелегальным образом она вывезла из России записи нескольких групп и на собственные средства выпустила двойной альбом Red Wave, в который включила песни «Алисы», «Кино», «Странных игр» и «Аквариума». Одну копию она послала Рейгану, другую Горбачеву, сопроводив это заявлением типа: «чего не могут достичь политиканы на дипломатическом уровне, с успехом получается у рок-музыкантов».

В результате чего Горбачев спросил у своих советников: «Что это за группы? И почему у них нет пластинки?». И Министерство культуры дало директиву фирме «Мелодия» в срочном порядке наштамповать винилы этих групп, дабы создать иллюзию того, что они давно уже выпущены и продаются.

Уже после смерти Виктора я был дома у Джоанны, даже жил там какое-то время. Дом относительно скромный, и район не самый дорогой, но вокруг восхитительный Лос-Анджелес, прекрасные пляжи и неповторимый шоппинг. Мой визит совпал с работой моей подопечной Инги Дроздовой для журнала «Плейбой». Я впервые в своей жизни выступал как продюсер съемок и немало времени проводил на съемочной площадке. И если популярной певицей Инга так и не стала, то первой российской красоткой, покорившей Америку со страниц «Плейбоя», – без сомнения. И в этом заслуга прежде всего Артемия Троицкого и Ингиной мамы. И немножечко – моя.

Улетая из теплой Калифорнии в заснеженный Нью-Йорк, я прошелся по самой дорогой улице Беверли Хилз, заглянул в десяток самых дорогих магазинов и истратил кучу денег на всякие дорогущие вещи. Которые упаковал в здоровенный чемодан чуть ли не из крокодиловой кожи. До Нью-Йорка чемодан не добрался, и все дальнейшие поиски моего сокровища тоже ни к чему не привели. После этого, изрядно продрогнув и изнервничавшись, я слегка изменил свои восторженные взгляды на заморскую страну. А уж теперь-то и подавно нет былого преклонения – по ряду параметров Москва даже круче.