Читать книгу "Таинственный незнакомец - Эрнест Капандю"

Наступило молчание. Обвинение Сен-Жермена было сформулировано предельно точно, все взгляды обратились на принца крови, и так как он был всеми ненавидим, то взгляды эти выражали скорее любопытство, чем сочувствие.

Де Шароле упорно молчал. Он ел вареные фрукты, лежавшие на его тарелке, по-видимому, нисколько не смущаясь из-за возникшей ситуации, становившейся весьма натянутой, если судить по выражению лиц гостей и по пристальному взгляду Людовика XV.

— Ну, что вы скажете? — сухо спросил король.

— Ничего, кроме того, государь, что, если бы подобная шутка происходила в другом доме, а не в королевском, тот, кто отважился на нее, был бы наказан по заслугам.

Шароле обвел взглядом присутствующих. По выражению их лиц он понял, о чем думали гости короля. Глаза опускались, люди отворачивались от его взгляда. Он медленно встал и, демонстрируя надменное достоинство, которое внушало ему как принцу крови уверенность в безнаказанности, сказал:

— Я прошу позволения у вашего величества удалиться. Терпеть подобное положение даже в королевском доме такому человеку, как я, невозможно!

— В Шуази нет этикета, — ответил король, — каждый может спокойно располагать своим временем и поступками. Оставайтесь, уходите, делайте что вам угодно.

Шароле низко поклонился и сделал шаг, чтобы выйти. В эту минуту раздался звонок. Паж Ростен подошел к секретному отверстию, пробитому в стене, раскрыл его и взял бумагу, сложенную в виде письма, которую ему подали оттуда. Он посмотрел на адрес и подал письмо маркизу д’Аржансону.

Министр сорвал печать, быстро прочел, встал, подошел к королю и подал ему письмо. Король прочел, в свою очередь, и сделал резкое движение. Все это произошло так быстро, что граф де Шароле еще не успел дойти до двери.

— Месье де Шароле! — позвал Людовик XV.

Принц обернулся. Король подал ему письмо.

— Прочтите, — приказал он.

Шароле пробежал письмо глазами.

— Оно адресовано вам! — продолжал король.

Шароле ничего не ответил, поклонился и вышел, бросив на Сен-Жермена взгляд, исполненный бешенства и угрозы. Едва дверь закрылась за принцем, как все взгляды обратились на графа де Сен-Жермена, который, по-видимому, чего-то ждал. Король встал и подал руку маркизе Помпадур. Ужин был окончен.

VIII. Совет четырех

Король увел маркиза д’Аржансона в свой кабинет. Маркиза Помпадур и герцог Ришелье последовали за ними по приглашению Людовика. Король держал в руке письмо, которое ему передал маркиз д’Аржансон.

— Сомнений больше нет, — сказал он с гневом, — все это правда! Подобные мерзости совершает принц моего дома! Я не оставлю подобных преступлений безнаказанными!

Он протянул руку к шнурку звонка.

— Государь, — сказала маркиза Помпадур, становясь перед королем и не допуская его к звонку, — умоляю вас: подумайте, прежде чем отдадите приказание.

— Но это ужасно! — возмущался король, сложив руки с выражением негодования. — Чудовище! Мало того что он стрелял в людей, как в дичь на охоте. Я прикажу генеральному прокурору возбудить против него уголовное дело, пусть его судят.

— Государь! — вскрикнула маркиза де Помпадур, все еще не допуская короля к звонку. — Он — Бурбон!

— Это не Бурбон, не француз, не человек, — возразил король, — это хищный зверь, от которого следует избавить человечество.

Король хотел в третий раз позвонить, чтобы отдать приказание, но Ришелье, маркиза де Помпадур и д’Аржансон стали его уговаривать не действовать так поспешно.

— Государь, — сказал Ришелье, — надо все тщательно обдумать, прежде чем наказывать члена королевской фамилии.

— Подобная мера, — прибавил д’Аржансон, — нежелательна и даже опасна в настоящий момент, когда начинается война. Одни, защищая принца, будут обвинять ваше величество; другие, сочтя принца виновным, употребят все усилия, чтобы опозорить королевскую фамилию.

— Маркиз прав, — сказала маркиза де Помпадур.

— Нельзя же оставлять безнаказанными такие преступления, — возразил король, — разве я не должен защищать бедных детей и несчастных девушек?

— Их защищать необходимо, государь.

— Что же делать, маркиз?

— Предоставить решение частному совету, государь, действовать после совещания, — ответил маркиз д’Аржансон.

— Правильно, — подтвердила маркиза Помпадур.

— Это, очевидно, самое благоразумное решение, — прибавил Ришелье.

Король размышлял.

— Завтра, — продолжал он, — я передам это дело совету.

— Ах, государь! — вскрикнула маркиза де Помпадур. — Вы действительно Возлюбленный.

— Я желаю и впредь им быть, — ответил Людовик, любезно целуя руку прелестной маркизы.

— Ваши желания давно исполнены, государь.

Король наклонился и поцеловал руку маркизы.

— Вы были в павильоне Круа-Фонтан, когда кабан бросился на меня? — продолжал он.

— Да, государь, я никогда не забуду этой минуты, потому что, когда я увидела, что вам грозит опасность, жизнь остановилась во мне. Если бы кабан ударил вас, государь, я упала бы замертво.

— Дорогая маркиза!

— О! Как я благословляю преданность человека, так храбро сразившего бешеного зверя!

— Но, — продолжала маркиза, — я хотела бы знать, кто такой этот граф де Сен-Жермен, который знает все, видит все, слышит все, которому более пятисот лет, который говорил с королями, проехал всю вселенную и творит чудеса?

— Это в самом деле очень странный человек! — сказал король. — Как объяснить то, что происходило только что за ужином?

— Это трудно, — сказал Ришелье, — если бы это происходило у него, то было бы понятнее, но здесь, в Шуази, он не мог заранее что-то расположить в столовой — какие-либо приспособления…

— Конечно, — подтвердил д’Аржансон.

— По-вашему, он необыкновенно образован?

— Я думаю, государь. Он, безусловно, большой ученый!

— И действительно живет так долго, как утверждает?

— По-видимому, да.

Маркиза Помпадур лукаво улыбнулась.

— Этот человек мог бы принести огромную пользу, — сказала она.

Король, взяв под руку маркизу, направился в залу.

IX. Отъезд

В Шуази король удалялся в свои апартаменты в одиннадцать часов. Церемонии никакой не было, и все гости расходились по своим комнатам, а те, кто не имел апартаментов в замке, садились в экипажи и возвращались в Париж.

Маркиз д’Аржансон имел комнату в Шуази, но в этот вечер он не воспользовался данным преимуществом. Он должен был вернуться в Париж, чтобы заняться отправкой полков, поскольку резервы армии маршала Саксонского должны были присоединиться к войскам до приезда короля. В четверть двенадцатого два экипажа стояли на дворе замка. Впереди этих экипажей находился пикет кавалергардов в парадных мундирах с бригадиром во главе. Два человека спускались, разговаривая, со ступеней крыльца. Тотчас один из экипажей подъехал к крыльцу. Лакей открыл дверцу.