Читать книгу "Успех подкрался незаметно - Татьяна Дихнова"

Но все когда-нибудь подходит к своему логическому завершению, и вот, осмотрев себя в зеркале со всех сторон и во всех подробностях, я не обнаружила ни малейшего изъяна. Послав отражению воздушный поцелуй, я стащила с вешалки белые джинсы, натянула их… и с негодованием уставилась на результат. Джинсы были велики мне примерно на размер-полтора. В ужасе я влезла в длинную юбку, затем в мини. Та же картина. Одежда, предназначенная плотно облегать фигуру, беззастенчиво болталась вокруг нее. Перемерив половину гардероба, я в растерянности уставилась на ворох одежды, скопившийся на кровати. И что теперь делать?

«Меньше устраивать марш-броски по джунглям, — съязвил внутренний голос. — А вообще вариантов два: или сменить целый шкаф одежды, или пару недель посидеть на дедушкиных оладьях».

— Это все потом, — ворчливо отозвалась я. — А что делать сейчас? Меня в «Альфе» ждут.

Через секунду, издав победный вопль, я нырнула в шкаф и извлекла на свет злополучные красные кожаные брючки. Напялив их, я с удовлетворением отметила: сидят как влитые. А то, что кому-то не нравится цветовая гамма, — его личное дело. Я увенчала ансамбль красной шелковой блузкой, сообщила дедуле, что буду поздно, и унеслась.

Часа в три ночи, ввалившись домой в состоянии сильного подпития, я с удовольствием констатировала, что все же есть на свете вещи неизменные — к примеру, в истории пока не зафиксирован факт моего ухода из «Альфы» в трезвом виде. В данной связи не могло не радовать осознание собственной безграничной разумности, поскольку, даже находясь под воздействием алкоголя, я не выбалтывала направо и налево подробности своей эпопеи, которые окружающим знать было абсолютно незачем. Счастливая и довольная, я с грехом пополам взобралась по лестнице и завалилась в постель.

Наутро от вчерашней эйфории не осталось и следа, а общее физическое состояние организма недвусмысленно намекало: мешать шампанское и текилу как минимум недальновидно. Обведя окрестности кровати мутным взором, я вознесла хвалу дедушке и быстренько употребила по прямому назначению обезболивающее и минералку, обнаруженные на прикроватном столике. Далее, в соответствии с законом жанра, последовал холодный душ, и через адекватное время вполне живая Нэтта осчастливила кухню своим появлением.

— Проснулся, юный алкоголик? — Дедуля окинул меня изучающим взором и, похоже, остался доволен увиденным. — Сок, кофе, оладьи?

— Все вместе, и можно без хлеба, — с энтузиазмом согласилась я и плюхнулась в кресло.

— Ты помнишь, что ректор через два часа ждет для аудиенции леди д'Эсте?

— Помню, — тоскливо подтвердила я. — Дедуль, он меня отчислит?

— С ума сошла? Нет конечно.

— Это хорошо. — Повеселев, я с пылом принялась за оладьи. — Дедуль…

— Да, милая.

— Можешь сделать мне одолжение?

— Разумеется. Положить еще оладий?

— Нет, это я могу и сама. Номер счета матери Этьена Парда.

— Собираешься избавиться от миллиона?

— Собираюсь.

— И не жалко? Такие деньжищи, на них можно с десяток флаеров купить.

Я отрицательно помотала головой:

— Один флаер ты мне и так обещал, еще девять мне просто не нужны. К тому же эти деньги не мои, я лишь передаточное звено. Так узнаешь адрес?

— Ну что с тобой поделаешь? — сокрушенно заметил весьма довольный дедушка. — Узнаю, конечно. А тебе, между прочим, пора марафет наводить, иначе, как пить дать, опять опоздаешь.

Я поморщилась:

— Нет, пить не надо, у меня временно сухой закон.

— До вечера примерно?

— Ага, — весело подтвердила я и, вскочив, отправилась одеваться в классической цветовой гамме.

Переступив порог родного учебного заведения, я отчетливо ощутила, как дрожат коленки. Несмотря на безупречный внешний вид, никакой внутренней уверенностью и не пахло, а перспектива предстоящей взбучки наводила тоску. Дойдя до кабинета ректора, я глубоко вздохнула, как пловец перед нырком в прорубь, и постучала.

— Войдите.

Открыв дверь, я осторожно просочилась внутрь, приняв самый покаянный вид, на который была способна.

— Так-так. Это наша леди-прогульщица. Ну что ж, я вас внимательно слушаю.

— Сэр, — я в последний раз призвала волю сжаться в кулак, — в первый день учений вы выдали список имущества гипотетической яхты и предложили выяснить, что там не так. Я провела всестороннее исследование вопроса и готова предоставить отчет.

— Придется повториться, я вас внимательно слушаю.

Мысленно выругавшись, я приступила к обстоятельному рассказу. Надо отдать ректору должное — слушал он меня и вправду внимательно, даже ни разу не перебил своими коронными дурацкими шуточками.

— Так-так, — вновь протянул он, когда я закончила. — Хорошо, с этим заданием вы справились и за второй день зачет получите. А что предлагается делать с оставшимися пунктами выпускных учений?

— Вам виднее, сэр, — почти шепотом пробормотала я.

— Нэтта, что с тобой? Это на тебя так внеплановые каникулы подействовали? Мне кажется, или ты действительно чего-то боишься?

— Боюсь. Что вы меня отчислите.

— Ну вот тебе раз. А до этого момента я был уверен, что ты умная девушка. Куда подевался весь твой хваленый здравый смысл? Подумай сама, кто же выгоняет лучшую студентку, пропустившую экзамены в силу форсмажорных обстоятельств? — Ректор помолчал немного, давая мне возможность вникнуть в смысл его слов. — Значит, сделаем так, через два дня ты сдашь комиссии устный экзамен. Результаты тестов твоей физической подготовки у нас есть, они вполне удовлетворительны. По итогам экзамена решим, что с тобой дальше делать. Вопросы есть?

— Нет.

— Тогда иди зубри. И кстати, не могу не отметить резкое улучшение внешнего вида. Должно быть, сказалось твое небольшое путешествие.

— Спасибо, — вежливо ответила я и удалилась. Он так изощренно издевается? Одежда на мне мешком висит, несмотря на неуемное потребление оладий, а ректор комплименты отвешивает. Да уж, воистину, на вкус и цвет…

Но в основном новости были только хорошие. Пороть меня никто не собирался, а предлагать мне готовиться к устному экзамену было верхом нелепости — да я была готова его сдавать прямо сейчас, не покидая кабинета.

— Катастрофа всей жизни временно отменяется, — бодро сообщила я охраннику на выходе, задорно ему подмигнула и, вскочив в старенький любимый флаер, вихрем взмыла в небо. Правда, на Рэнде понятие неба довольно сильно отличалось от общепринятого. Прослойка воздуха между двумя оболочками, тьфу, никакой тебе романтики.

Хотя чего-чего, а только романтики мне сейчас и не хватало. Еще, между прочим, с Дином рано или поздно придется объясняться, а я так и не зна ла, что ему сказать. С одной стороны, любимый лозунг, которым я успешно руководствовалась несколько лет: «дружба и постель» — как-то поутратил свою привлекательность, с другой — ну, не ходить же теперь в монашках, робко надеясь на появление очередного принца на железном крейсере. Ладно, со временем все само собой образуется, а пока было бы неплохо заняться делами.