Читать книгу "По ту сторону - Сергей Щепетов"

– Всенепременно! Как же без прелести?! – вскричал я. – Давай, сосредотачивайся и зови!

– Ладно… – она помолчала несколько секунд. – Во, услышал! Они сейчас тронутся!

– Оба? Значит, мне можно не тужиться? – обрадовался я. – Только скажи им, что люди, которых они встретят по пути, агрессивны и могут нанести им ущерб. А самое главное: никаких «невидимок»! Пусть явятся во всей красе! Так и скажи, приказ такой дай! А то опять без бензина окажемся…

Сара не стала спорить, и я побежал наверх к своему аркебузу.

К залпу все были готовы, ждали только меня. Вражий командир давно спешился, и теперь при помощи пинков и ругани стимулировал активность своего воинства. Заодно, вероятно, он демонстрировал всем своё бесстрашие. Двое оруженосцев пытались прикрывать его щитами, но он не обращал на них внимания и перемещался, как хотел.

Мы замерли с наведённым оружием. Наконец долгожданный момент настал: Хопкин дал по морде одному из своих солдат и стал на него орать. Капитан скомандовал: «Пли!»

Залп не был дружным – он растянулся на несколько секунд. Но за эти секунды в главаря полетели восемь стрел и десяток свинцовых шариков. Я целился в голову – в золочёный шлем.

И попал! От удара шлем перекосило (он был на ремешке и не слетел), и главный бандит буквально рухнул на землю. Насколько можно было разглядеть, одновременно со мной кто-то засветил ему пулей в кирасу, и на ней образовалась изрядная вмятина. Помимо этого, из стыка пластин на его плече торчала стрела. В общем, успех был на лицо: убить, наверное, не убили, но из строя вывели!

Радость была велика, но я вспомнил, что лушаги уже вызваны: «Выполнят ли они приказ о «невидимости»? Точнее, о «видимости»? Или, может быть, Сара его не передала – забыла, как только я ушёл?» Это надо было срочно проверить, но я оказался слишком возбуждён для сеанса ментальной связи. Пришлось, бросив всё, бежать вниз к Саре.

Оказалось, что женщина-воительница срочно нужна не только мне. Я опоздал на несколько метров, поскольку споткнулся о поросёнка. На Сару набежало с полдюжины каких-то прилично одетых девиц и теток. Они все разом начали кричать и объяснять, что с баронессой беда, что она руки на себя наложить может, что надо её спасать, но она всех от себя гонит. В общем, без Сары никак – бежим скорее.

И побежали, подобрав юбки спереди – внутрь основного здания. Я за ними. Впрочем, местные дамы быстро запыхались и перешли на шаг.

«Ну и архитектуры у них тут внутри! – злобно удивлялся я. – Лестницы, повороты, залы, проходы широкие или узкие, прямые или кривые. И всё это в искусственном свете факелов с поддонами или плошек с фитилями. А то и вообще без света. Впрочем, есть и помещения с окнами, в которых вместо нормальных стёкол красуется полупрозрачная цветная мозаика – наверное, здесь это считается шиком и роскошью…» В общем, ориентировку я потерял довольно быстро.

Наконец мы оказались возле двери, из-за которой слышались завывания и всхлипы.

– Она там, там! – наперебой зашептали служанки (или кто они?). – Идите к ней, госпожа!

– Ну, иду, – пожала плечами Сара и постучала в дверь. – Можно?

Ответа не последовало. Сара открыла дверь и едва уклонилась от предмета, летящего ей в голову.

– Надо же, как интересно, – сказала она и шагнула внутрь. Я за ней. Дверь за нами немедленно закрылась.

В комнате было светло, поскольку окно оказалось распахнуто настежь. Растрёпанная, зарёванная девица в мятом балахоне (или что это?) лихорадочно искала, чем бы ещё в нас запустить. Сара подошла ближе и строго спросила:

– Что за шалости, девочка?

Девица метаться перестала, кинулась Саре на шею и разревелась, пачкая многострадальную футболку слезами и соплями. А Сара погладила её по волосам и властно, но ласково сказала:

– Поплачь, поплачь – легче станет. – И, не меняя позы, но совершенно другим тоном, тихо добавила: – Вова, исчезни!

Всё-таки между «исчезни» и «уйди» есть разница, и немалая. Поэтому я не покинул помещение, а спрятался «за портьеру» – толстую тяжелую занавеску от пола до потолка. Наверное, ею загораживали окно зимой, чтоб не так сильно дуло. Сейчас эта «портьера» была сдвинута в сторону, места за ней хватало и, самое главное, она прикрывала часть окна, так что я мог разглядывать «улицу», а из комнаты меня было не видно.

По-моему, использовать данное помещение под жильё было просто кощунством. Оно располагалась, вероятно, на верхнем этаже и было угловым. В этом месте внешняя стена замка представляла собой единое целое с крепостной стеной. Обзор поля и стены, изгибающейся влево до самых ворот, был прекрасный: «Да здесь бы не баронессе сидеть с подзорной трубой (вон она, на полу валяется вместе с треногой), а пару пушек поставить! И десяток мушкетёров с мушкетами, если поместятся!»

Я озирал с высоты пейзаж, по которому совсем недавно перемещался, узнавал фигурки знакомых людей. А за моей спиной раздавались всхлипы и всхлюпы:

– Они убили его! Убили… Солнце моё… Радость моя… Мне незачем больше жить! Они убили его… Он такой… такой… а они… – и так без конца.

Доламывание ворот между тем застопорилось. Собственно говоря, ещё пяток хороших ударов и, наверное, рухнули бы не только ворота, но и площадка с надвратной башней, не считая куска стены слева, который давно откололся и держался, как говорится, на честном слове. Однако вражеский командир не подавал признаков жизни, и его люди как-то притормозили процесс, растерялись.

И в этот момент – момент сомнений – появился новый фактор. Даже два. По полю к замку, к злосчастным воротам шли два чудовища. И чем ближе они подходили, тем яснее становилось, насколько они ужасны. В суете я забыл предупредить их о том, что явиться за нами нужно срочно. Поэтому роботы не спешили, а двигались в обычном энергосберегающем режиме. На ходу они трансформировались – становились более широкими и плоскими. Красоты им это не прибавляло.

После недолгого размышления воины Хопкина просто дали дёру, бросив даже часть оружия. Штурмующая замок «армия» разом исчезла, образовалась толпа насмерть перепуганных людей, каждый из которых хотел как можно быстрее оказаться подальше от этого места. Командирская обслуга повела себя более мужественно: подогнали лошадь, взгромоздили Хопкина поперек седла и, ведя животное в поводу, устремились вслед за всеми. Я ещё подумал, что человеку с тяжелым сотрясением мозга очень полезно протрястись на лошади, вися вниз головой. В общем, виктория…

Между тем лушаги подошли к стене и, не сбавляя скорости, пошли – именно пошли, а не полезли! – прямо по ней, словно это была горизонтальная, а не вертикальная поверхность. Оказавшись наверху, они остановились (защитники, конечно, тоже разбежались), оценивая обстановку. Тут уж я собрал волю в кулак и мысленно закричал: «Уйдите со стены! Ждите нас снаружи!»

Через минуту лушаги были уже на земле по ту сторону стены. Встали посреди рва и замерли.

А за моей спиной по-прежнему раздавались женские стоны и стенания. Вероятно, под влиянием Сариной харизмы (или чего?) баронесса малость успокоилась, речь её сделалась более внятной. Как всякой эгоцентристке, ей явно хотелось выговориться, поплакаться в жилетку кому-то понимающему и сочувствующему. Я вынужден был подслушивать, но, говоря честно, лучше бы я всего этого не слышал. А история вырисовалась такая.