Читать книгу "Женщина без прошлого - Светлана Успенская"

Итак, когда с девицей было покончено, расстроенный Чарский поклялся самому себе никогда не обольщаться ничем иным, как только научной тщательностью в изучении предмета. Отныне он ограничится исключительно нижеколенной областью, не; позволяя объекту своих изысканий претендовать на область сердечную.

На досуге он даже написал небольшое исследование о зависимости характера обладательницы ступни от анатомических особенностей плюсно-лодыжечной зоны. Нанесенная поклонницей черного лака рана была еще слишком глубока, — наверное, именно этим объясняется язвительный тон его научной работы.

В предисловии к своему труду Чарский поначалу замечает, что не ногою единой жив человек, но уже семью строками ниже опровергает эту мысль, уверенно утверждая, что «нога — основа всего миропорядка, ибо что на ней стоит, то упасть не может». А также приводит народные пословицы: «какова нога — такова и яга», «как у нашей у ноги мыши съели сапоги», «кто к нам с ногой придет, тот от нее и погибнет» и т. д.

Научному труду Чарского предшествует небольшой рукотворный эпиграф. С пушкинской легкостью он восклицает: «Я ногу бледную твою,/ Омозолелости пою/ И обожаю, как свою/ Многострадальную ступню», «Ты, босоногая наяда,/ Играть ступней, ступая, рада,/ А я, смиренный чародей твоих лодыжек и ступней…» и т. д.

Далее Чарский высказывает радикальную мысль о том, что по стопе (за кою принимается область нижней части ноги от мыщелок, берца, до подошвы) можно с достоверностью определить характер исследуемой особы, даже не прибегая к углубленным исследованиям психологического характера. Как известно всем, стопа состоит из стопы, заперстья (опалков) и перстов. По ширине стопы, ее своду и кривизне ее радиуса и форме перехода стопы в голенно-лодыжечную область можно многое вывести о характере и наклонности ее обладательницы.

Далее. Если дама обладает мосластой голенью и лодыжкой, своей основательностью напоминающей колонну древнегреческого портика, она непременно окажется строптивой, не склонной к сантиментам и до омерзения практичной. Тогда как всем известно, что обладательница голеней, по форме напоминающих тонкошеюю кеглю, наоборот, покладиста характером, возвышенна и несколько сентиментальна.

Вследствие различной манеры ходьбы характер дам также отличается весьма существенно. Так, если особа ступает на подошву с одинаковой тяжестью, но в то же время легко, она энергична и деятельна, успешлива в коммерции, уравновешенна, любит точность и селедку на ужин. Кроме того, есть основания подозревать ее в великодушии и благородстве. Свод стопы у нее обычно красиво прочерчен, не слишком высок, но и не плоский. Такие никогда не позволят себе шершавых пяток и лохматой кутикулы, а также белого налета по краю ногтя.

Если исследуемая особа наступает на внешний край ступни — характер у нее прямой, самолюбивый, решительный, но излишне увлекающийся. Вкус у таких дам изысканный, они не позволяют себе красить ногти черным лаком или надеть (о ужас, о кошмар предутренних снов Чарского!) подследники, тогда как другие, нисколько не опирающиеся на подошвы снаружи, а, напротив, склонные к ступанию по их внутренней стороне, время от времени могут позволить себе подобную вольность. Последние дамы обычно физически слабы, хоть и развиты умственно, но замкнуты, необщительны и сдержанны. Хотя они чрезвычайно талантливы, однако более склонны к отвлеченному созерцанию предмета, чем к реальной деятельности. Они не обладают тонким вкусом и позволяют себе порой отступления от правил хорошего тона, надевая для комфорта растоптанные туфли и даже (к величайшему прискорбию исследователя) обклеивая пластырем сбитые в кровь пятки.

Дамы, сильно ступающие на большой палец и обладающие развитой первой фалангой, с крупным рисунком кости и массивным ороговелым ногтем, как правило, решительны до крайней степени, твердо идут к поставленной цели, для них нет непреодолимых преград. Обычно, несмотря на грандиозность фронтальной зоны ступни, пятка у них узка и невыразительна, хотя свод и лодыжка часто бывают достойны внимания, однако гармоническое совершенство конечностей напрочь нивелируется чрезмерно развитым большим пальцем.

Дамы, шагающие словно на двух точках, сильно опираясь на носок и на пятку, — особы влюбчивые и непостоянные, мечтательные, но обладающие нездоровым скептицизмом. Реализма в них мало, зато много сомнений и тревожной неуверенности. Они хороши обычно голенью, а вот свод стопы у них часто хромает, хотя автору исследования и встречались единичные экземпляры с такими дивными сводами, что даже скулы сводило от их немыслимой красоты.

Столь же информативны формы пальцев, их длина, ширина, форма ногтя, а также распределение участков чувствительной кожи по области стопы. Например, известно, что особы, имеющие высокий подъем, любят манго, тогда как носительницы удлиненного большого пальца сходят с ума от жареного лука. Те, у кого второй палец правой ноги значительно выступает вперед, кровожадны и непоследовательны в желаниях, предпочитают в одежде розовый цвет, любят коктейль «Отвертка» и спать на левом боку. А если второй палец у дамы укорочен — она сластолюбива, непостоянна, склонна к вранью и обожает мужчин с густой растительностью по всему телу. Обладательницы искривленного мизинца скандальны и влюбчивы, предпочитают брак свободным отношениям полов, но в сексе ортодоксальны, к тому же вечно забывают стирать пыль с телевизора, мотивируя забывчивость боязнью электрического разряда.

Дамы, чья вторая фаланга среднего пальца длиннее нормы, любят поэзию и клубничное мороженое, пушистых кошек и закрывать глаза при поцелуе. Дамы с удлиненной концевой фалангой безымянного пальца раскатисто храпят во сне, а чрезвычайно малая длина фаланги достоверно свидетельствует о нечистоплотности ее хозяйки. Кроме того, как утверждает исследователь, существует корреляция между сексуальной активностью испытуемых и распределением мозолей по области всей стопы, а не только пяточно-лодыжечной зоны, как доказывают некоторые псевдознатоки. Впрочем, эта зависимость пока еще мало изучена, и автор обещает подробно осветить проблему в будущих трудах.

Завершив трактат, Чарский вздумал опубликовать свою нетленку и отнес рукопись (все еще хромая и опираясь на палку) в некое издательство, где от него потребовали рецензию, подписанную каким-нибудь авторитетным ученым.

Войдя в научные круги ступневедов, Чарский передал свой опус одному профессору в надежде на положительный отклик, однако профессор не оценил подвижнической деятельности ученого. При этом рецензент оказался лыс, бритоус, мелкоглаз и плюгаворост. К тому же он шепелявил.

— Как вы можете утверждать, что форма подушечки второго пальца явно указывает на характерологические особенности ее обладательницы, — дребезжащим голосом произнес ученый, — ведь еще профессор Норбертштейн в своем фундаментальном исследовании показал, что плюсневые кости указывают не на характерологические особенности, а на темперамент обладательницы. И с этим утверждением не приходится спорить!

Услышав подобную глупость, Чарский взъярился и стал некрасиво пререкаться с кандидатом ноговедческих наук. Он клялся предоставить не менее десятка особ, своим темпераментом напрочь опровергающих выводы профессора Норбертштейна, может быть, и передовые для своего времени, но нынче устаревшие и нуждающиеся в пересмотре.