Читать книгу "О чем молчат ангелы - Бекка Фицпатрик"

— Но почему я?

— Ты еще не поняла? — Луч света осветил жестокую гримасу, исказившую его лицо, и темные глаза. — Я играл с тобой. Дергал за веревочку. Ты служила своего рода проводником, ведь тот, кому я мечтаю причинить боль, сам ее не чувствует. Ты ведь знаешь, о ком я?

Мое тело отказывалось слушаться, перед глазами все расплылось, лицо Жюля было похоже на импрессионистскую картину — лишь размытые, общие очертания. Кровь отхлынула от сердца, и я почувствовала, что начинаю сползать со стула. Такое случалось уже не раз, это означало, что мне нужны таблетки железа. Немедленно.

Он снова ударил меня по щеке.

— Соберись. О ком я говорю?

— Я не знаю, — еле слышно прошептала я.

— Знаешь, почему он не чувствует боли? Потому что у него нет человеческого тела. Его оболочка ничего не чувствует. Даже пытать его бесполезно. Ничего. Ни малейшей боли. Ну, есть предположения? Вы много времени проводите вместе. Что же ты молчишь, Нора? Не можешь догадаться?

Я почувствовала, как по позвоночнику пробежала капля пота.

— Каждый год с приходом еврейского месяца хешван он овладевает моим телом на две недели. Две долгие недели. И на все это время я теряю контроль, свободу, выбор. Мне даже не позволено исчезнуть, отдав тело, и вернуться, когда все закончится. Я бы тогда смог убедить себя, что ничего этого не было. Нет, я остаюсь внутри, в темнице моего собственного тела, и чувствую каждую секунду, — его резкий голос превратился в крик. — Знаешь, каково это? Знаешь?

Я молчала, понимая, что говорить сейчас опасно. Жюль хрипло, сквозь зубы, рассмеялся: никогда мне не приходилось слышать более страшного звука.

— Я дал клятву, позволив ему пользоваться моим телом в течение хешвана, — продолжил он, жестко пожав плечами. — Мне было шестнадцать. Он пытками заставил меня поклясться, а потом сказал, что я не человек. Представляешь? Не человек. Сказал, что моя мать, земная женщина, переспала с падшим ангелом. — Он отвратительно ухмыльнулся. На лбу у него блестел пот. — Я не упоминал, что я кое в чем пошел в отца? Как и он, я обманщик. Я могу внушить тебе лживые видения. Заставить тебя слышать голоса.

«Например, вот так. Ты меня слышишь, Нора? Тебе страшно?»

Он постучал пальцем мне по лбу.

— Что там делается, Нора? Ужасно тихо.

Жюль — это Чонси. Он нефилим. Я вспомнила свое родимое пятно и слова Дабрии. В нас с Жюлем течет одна кровь. В моих венах — кровь чудовища… Эта мысль заставила слезу выкатиться из-под моих опущенных век.

— Помнишь нашу первую встречу, когда я прыгнул на твою машину? Темнота, туман, ты была уже на взводе, и мне оказалось так легко обмануть тебя. В тот вечер я пригубил твой страх, и его вкус мне понравился.

— Я бы заметила, что это ты, — прошептала я. — Таких высоких людей немного.

— Ты не слушаешь. Я могу внушить тебе, что захочу. Неужели ты думаешь, что я упустил бы такую заметную деталь, как свой рост? Ты видела то, что я тебе приказал. Неопределенного человека в черной лыжной маске.

Я почувствовала, как по моему ужасу ползет тоненькая трещина. Я не сошла с ума. Все это делал Жюль. Это он сумасшедший. Он может играть в игры с моим разумом, потому что получил эту силу от своего отца — падшего ангела.

— Ты не громил мою комнату, — проговорила я. — А только заставил меня так думать. Поэтому полиция ничего не обнаружила.

Он медленно и со значением зааплодировал.

— Хочешь, расскажу самое смешное? Ты могла закрыться. Я не смог бы залезть к тебе в голову без твоего разрешения, но попытался, и ты не сопротивлялась. Ты так слаба. Это было легко.

Все встало на свои места, но вместо того, чтобы почувствовать облегчение, я ужаснулась своей уязвимости. Открыта настежь. Жюлю ничто не помешает вторгаться в мой разум, если я не научусь закрываться.

— Представь себя на моем месте, — сказал Жюль. — Представь, что твоим телом пользуются год за годом. Представь ненависть такой силы, что ничему, кроме мести, ее не излечить. Представь все силы и средства, потраченные на то, чтобы приблизиться к объекту отмщения, терпеливо ожидая шанса не только отплатить сполна, но и склонить чашу весов в свою сторону. — Он посмотрел на меня. — Этот шанс — ты. Причинив боль тебе, я причиню боль Патчу.

— Ты переоцениваешь то, насколько я дорога Патчу, — при этих словах на лбу у меня выступили капельки пота.

— Я наблюдал за Патчем веками. Прошлым летом он впервые отправился к твоему дому, хоть ты и не заметила. Несколько раз смотрел, как ты ходила за покупками. Постоянно делал крюк по пути, чтобы найти тебя. А потом пошел в твою школу. Я все спрашивал себя: что в тебе такого особенного? Решив выяснить, я тоже стал за тобой следить.

В тот самый момент я вдруг поняла, и меня сковал ужас. Это не дух моего отца следовал за мной, словно призрачный страж. Это был Жюль. И сейчас я чувствовала все то же ледяное присутствие чего-то неземного, только усиленное в сотню раз.

— Я не хотел вызывать у Патча подозрений, и отступил, — продолжал он. — Тогда на сцене появился Элиот и вскоре подтвердил мои догадки. Патч влюбился в тебя?

Кусочки головоломки складывались в картину. Жюлю не было плохо, когда он сбежал в туалет в «Дельфах». И он не болел, когда мы ходили в «Границу». Все это время ему просто нельзя было показываться на глаза Патчу, ведь тот тут же понял бы, что Жюль — Чонси — что-то задумал. Элиот был для Жюля глазами и ушами, разнюхивал для него.

— Я хотел убить тебя во время загородной поездки, но Элиот не сумел убедить тебя поехать, — добавил Жюль. — Тогда я проследил за тобой от закусочной «У слепого Джо» и выстрелил. Представь себе мое удивление, когда я обнаружил, что убил какую-то бомжиху, одетую в твою куртку. Но в итоге все получилось. — Его голос зазвучал вальяжно. — Все как надо.

Я приподнялась на стуле, и скальпель скользнул ниже в джинсы. Если двигаться неосторожно, его уже будет не достать, а если Жюль заставит меня встать, то он может выскользнуть через штанину, и это будет конец.

— Дай угадаю, о чем ты думаешь. — Жюль встал на ноги и начал прохаживаться по классу. — Ты начинаешь жалеть, что вообще встретила Патча. Жалеешь, что он в тебя влюбился. Смелей. Смейся над той судьбой, которую он для тебя приготовил. Смейся над своим неудачным выбором.

При словах Жюля о любви Патча ко мне во мне проснулась отчаянная надежда.

Выдернув скальпель из джинсов, я вскочила со стула.

— Не подходи! Или я его в тебя воткну. Клянусь, я это сделаю!

Жюль издал гортанный рык и смахнул со стола бумаги и стеклянные пробирки, которые со звоном разлетелись, ударившись о доску. Он шагнул ко мне. В панике я махнула скальпелем, и лезвие прошлось по его ладони, рассекая кожу.

Зашипев от боли, Жюль попятился назад.

Не теряя времени, я воткнула свое оружие ему в бедро. Жюль уставился на торчащий из ноги металл и, скривившись от боли, выдернул его двумя руками. Он разжал руки, и скальпель со стуком упал на пол.