Читать книгу "Непреклонные - Инна Тронина"

Ты, наверное, знаешь, что убийца тёти Швоев сейчас находится на психиатрической экспертизе. Скорее всего, его отправят на принудительное лечение. Следователь сказал, что у него были две попытки самоубийства. А его симпатичная жена Евгения и очень похожий на моего Дениса сынок Ромка до сих пор не могут поверить, что их папа жестоко, хладнокровно и совершенно незаслуженно убил многодетную мать…

И всё же я очень рада, что в нашей с тобой жизни появился такой человек, как Оксана Бабенко. Она дала нам возможность жить и дышать. Благодаря Ксюше мы поняли, что справедливость существует, несмотря на то, что её уже столько раз похоронили.

Юра, я не знаю, ответишь ты мне или нет. Сможем мы когда-нибудь встретиться или распрощаемся навек? И, чтобы ты не переживал и не чувствовал себя в долгу передо мной, освобождаю тебя от обещания, данного когда-то Наталье Лазаревне. И потому, если раздумаешь брать меня в жёны, не считай себя предателем. Ты заслужил право жить так, как хочется тебе. Но и у меня никто не отнимал такого права. Самый большой мой долг всё-таки перед сыном, и я точно знаю, что могу его исполнить.

Передай привет моим кузинам и кузенам. Я не сержусь на них и не хочу, чтобы они сердились на меня. Наверное, мы много сказали бы друг другу при встрече, которой не будет. Оборвётся ли с гибелью тёти связывающая нас нить, нет ли, решать тебе и, конечно же, им самим. А я всегда отзовусь, если окликнете. Но окликнете не для того, чтобы подойти поближе и ударить в лицо.

Пришла весна. Первая моя весна без тёти. Здесь мы с тобой точно поймём друг друга. Мне больно думать о том, что я никогда не увижу Урал, ставший для меня второй родиной. Но лучше принести эту жертву, чем после бесконечно приносить всё новые и новые.

Я не люблю тебя, Юра, но желаю тебе всего самого хорошего. Ты написал, что помолвочное кольцо с бриллиантом велела передать мне кокочка, взамен обручального. А ей, в свою очередь, незадолго до трагедии вручил его Паша Шестаков. Он отдал мне долг, а вот я, наверное, не сумею сделать это. Не в человеческих силах возвратить то, чего он по моей вине лишился.

До свидания или прощай, Юра. До свидания или прощайте, Дуня, Фрося, Паша, Никифор, Сеня, Митрофан, Кондрат, Герасим и Миша. По-сестрински целую вас и обнимаю. Я очень рада, что войны в наших краях, которой я так боялась, не будет. Также посылают вам привет мои родители — Светлана Лазаревна и Виталий Петрович. Искренне ваша Людмила Оленникова, которую вы до сих пор называете Милочкой…»

* * *

«Здравствуй, Людмила! Получил твоё письмо и сразу же сел отвечать. Я не умею писать красиво, как ты. Но хочется сказать главное.

Я принимаю все твои условия. Раньше бы начал заедаться, спорить. Но тогда я был другим. Я сильно изменился. Даже не после смерти Натальи, а после ареста Швоева. Странно, но почему-то больше не хочу мочить его. Я понимаю, что он псих. Но самое страшное, что и я такой же. Точнее, был таким же. Но потом увидел самого себя в Швоеве, будто в зеркале.

Мне всё равно, сколько у тебя было мужчин. Ведь это всё случилось до меня. Я и сам не мальчик, как ты знаешь. Дважды был женат, не совсем здоровый. Не всякая девушка пойдёт за Юру-Бешеного. Многие меня боятся. Раньше мне это нравилось, а теперь стало очень грустно. Чем я отличаюсь от Швоева? У нас похожие судьбы, и взгляды на жизнь одинаковые. Он убил мою жену. Я тоже мог убить чьих-то жён и детей, если бы ты. Людмила, не повисла в день похорон Натальи на моих руках, не остановила.

Получается, что я не казнил невинных. А в ответ могли убить меня и детей. Ты спасла нас всех, весь город. И мне больше ничего не надо для того, чтобы тебя любить. Ты сделала меня лучше, ты остановила меня на краю, а все остальные боялись слово сказать поперёк. Я был пьяный, беспамятный, а ты вернула меня в сознание. Вытащила меня из ада. Я не стал проклятием этого города. Я сейчас сам себе удивляюсь, потому что ушла ненависть к прежним врагам. И я сделаю всё, чтобы не быть больше похожим на Швоева. Я признаю свои заблуждения, потому что они едва не погубили меня. Не только тело, но и душу. Не для того я на свет родился…

Мне нужна только ты. Именно на тебя я могу надеяться. В тебе течёт крови Наташки. Ты на неё похожа, как дочь. Я очень хорошо знаю тебя. И не заставлю менять фамилию, подчиняться мне. Я постараюсь задавить в себе пережитки прошлого. Знай, что Юры-Бешеного больше нет. Я сделаю всё для того, чтобы меня перестали бояться. Меня ещё давно научили убивать и спасать, нападать и защищаться. Так вот, Людмила, теперь я только защищаюсь. А то ведь можно напасть зазря, как Швоев, и погубить человека.

Ты написала, что любишь Денискиного отца. Но ведь его нет в живых. Значит, между нами больше никто не стоит. История с Пашкой Шестаковым потрясла меня до глубины души. Нам есть, о чём поговорить. В письме всего не выскажешь. До осени ты успеешь приехать ко мне. Мы обо всём поговорим, обсудим наши дела. Ты знаешь, что Наталья хотела нас с тобой поженить. И всегда говорила, что такое обязательно случится. Я чувствую, что она довольна. Она всегда говорила, что рада уступить тебе дорогу.

Покойная жена завещала мне позаботиться о её сестре, о Виталии Петровиче. И я всё равно это сделаю, даже если ты за меня не пойдёшь. У старших Наташкиных детей своя жизнь. Мы не станем навязывать им жизнь в нашей семье. А младшие, я знаю, тебя очень любят. Мишка всё время про тебя спрашивает, и про Дениску тоже. Ты не бойся, Людмила, приезжай. Посмотришь, подумаешь, решишь. Время до осени ещё есть.

Но всё-таки, Людмила, мы будем вместе. Я сумею понравиться тебе, а пока ты почаще смотри на колечко и вспоминай меня. Наверное, про это ещё рано писать, но я рискну. Думаю, что Наташка не будет на нас в обиде. Если всё образуется, в конце сентября, когда кончится траур, мы сыграем свадьбу.

Не обижайся, что я уже всё за тебя решил. Просто мне кажется, что ты созреешь для такого решения. А я уже давно созрел.

Остаюсь, твой пока ещё дядя Юрий Кулдошин. Я думаю о тебе всё чаще и чаще. Ещё немного, и я не смогу существовать без тебя. Я всегда был очень самоуверенным, но смею надеяться на твою любовь. Когда встретимся, я постараюсь убедить тебя в том, что мы на самом деле необходимы друг другу…»

2002 г.

Санкт-Петербург

Новая редакция — 2013 и 2016 гг., пос. Смолячково, С.-Пб.

(Продолжение — см. «Кросс на 700 километров»)