Читать книгу "Спящий - Павел Корнев"

– Дядя Рамон внутри! – сообщил паренек, придержав рукой едва не выпавший из кабины карабин.

Похрустывая крупной угольной крошкой, я подошел к приоткрытым створкам ворот и заглянул внутрь. Посреди пакгауза замерла громада парового грузовика, в дальнем углу приткнулся широкий стол, а все остальное пространство оказалось заставлено штабелями деревянных ящиков, без всякого сомнения – оружейных.

Это мог определить с первого взгляда даже полный профан, да и разложенный на столе пулемет Максима говорил сам за себя. Рамон с кузеном, оба без пиджаков и с засученными рукавами сорочек, как раз заканчивали собирать его после очистки от заводской смазки.

– Собираешься устроить переворот? – пошутил я и вдруг обратил внимание на знакомую маркировку одного из ящиков. – Дьявол, Рамон! Ты же обещал!

– Что такое? – удивился крепыш.

– «Штейр-Хан»! – обвинительно указал я на оружейный короб. – Ты сказал, что избавился от пистолетов!

– Я солгал, – спокойно признал Рамон Миро, кинув под ноги промасленную ветошь. – Пойми, Лео, пистолетов было слишком много, чтобы вот так запросто от них избавляться. И не волнуйся, они нигде не засветятся! Все это оружие, – обвел он рукой ящики, – мы заберем с собой на Карибы.

– Мы?

– Мой отряд.

– Решил принять предложение?

– Решил. И, сам понимаешь, пистолеты с титановым кожухом затвора там придутся как нельзя более кстати.

Я кивнул, соглашаясь с этими словами. Колдуны ацтеков и жрецы вуду могли своей магией повлиять на работу оружия, но титан служил неплохой защитой от инфернального воздействия малефиков. Наука сильнее магии – все так.

Поэтому скандала я устраивать не стал, только вздохнул и поинтересовался:

– А что с пулеметом?

– Купили по случаю, теперь проверяем, – объяснил Рамон и спросил: – Мой револьвер у тебя?

– Да, – ответил я, вытащил из кармана «Веблей – Фосбери» и протянул его приятелю. – Дашь что-нибудь взамен?

– Выбирай!

Я выбрал «Штейр-Хан». Заодно отложил на стол поясную кобуру, несколько обойм и две пачки патронов. На первое время этого должно было хватить.

– С тебя пятьсот франков, – объявил Рамон. – И обещанные семь тысяч за охрану.

Я вытащил из внутреннего кармана пиджака чековую книжку и спросил:

– Перо есть?

Крепыш закатил глаза.

– Собираешься выписать чек, Лео? Серьезно?

– По прошлому чеку ты получил деньги без проблем, так?

Рамон Миро выдохнул беззвучное проклятие, охлопал себя по карманам и протянул автоматическую ручку с золотым пером. Я выписал чек на семь с половиной тысяч франков, помахал им в воздухе, давая подсохнуть чернилам, и передал листок бывшему напарнику.

– Все верно?

– Ручку верни, – потребовал Рамон.

– Что с бомбой?

Вместо ответа крепыш выставил на стол пузатый кожаный саквояж; я щелкнул замками и обнаружил внутри железную коробку с криво приваренной ручкой и боковым рычагом.

– Корпус намагничен, к полицейским броневикам цепляется намертво. Сам проверял. Задержка взрыва – пять секунд. Детонатор электрический, все точно как в аптеке.

– Электрическая банка не разряжена? – уточнил я, вынимая увесистую адскую машину из саквояжа.

– Там динамо-машина, – пояснил Рамон. – Учти, рычаг прокручивается с усилием. Тротила внутри немало, поэтому аккуратней.

Я на всякий случай уточнил:

– Насколько ты уверен в продавце?

Миро развел руками.

– Настолько, насколько можно быть вообще уверенным в подобной публике.

– Ну, будем надеяться… – пробормотал я и переложил бомбу в собственный чемоданчик. Тот едва закрылся.

– Кстати! – прищелкнул вдруг пальцами Рамон Миро. – Ты не единственный русский, которому понадобилась взрывчатка. Кто-то приходил к продавцу за день до нас. Только его интересовал динамит.

– Да и черт с ним, – отмахнулся я. – Клиенты твоего поставщика меня не волнуют, меня волнует качество его товара.

– Возьми гранаты, – предложил крепыш. – Есть с зажигательным зарядом из белого фосфора. Заказал партию у твоего приятеля Дьяка на всякий случай…

Предложение было заманчивым, но с некоторой долей сожаления от него пришлось отказаться. Анархисты никогда раньше не применяли подобных гранат, а я твердо намеревался ни на шаг не отступать от их образа действий. Ни один след не должен был привести ко мне.

– Нет, больше ничего не надо, – покачал я головой, взял чемоданчик и направился на выход, а уже в воротах обернулся и спросил: – По Берлигеру ничего нового?

– Ничего, – односложно ответил Рамон.

– Ищи его, – потребовал я и достал карманный хронометр. – У тебя часы точно идут? Который сейчас час?

– Семнадцать минут одиннадцатого.

– Благодарю.

Я подвел стрелки, вышел на улицу и, поднеся чемоданчик к борту броневика, ощутил заметное притяжение. Насчет намагниченного корпуса адской машины бывший напарник не соврал.

До Риверфорта я добрался за час до назначенного времени и прогуливаться по набережной, рискуя привлечь внимание постовых, не стал. Вместо этого проверил запрятанную в кустах коляску и запихал в нее кожаный плащ, а сам заглянул в ближайшую цирюльню побриться.

В кресле с наброшенным на лицо горячим полотенцем получилось даже немного задремать, но хмурому мастеру спящие клиенты в заведении были не нужны, и он вытолкал меня на улицу без всякого почтения.

Позевывая, я без лишней спешки прошелся по набережной, вновь и вновь высматривая возможные пути отступления. На первый взгляд мой план был полностью лишен мало-мальски серьезных изъянов, но я продолжал и продолжал прокручивать в голове возможные варианты развития событий.

Больше всего беспокоило возможное вмешательство местных жителей. Если кто-то вдруг решится задержать бомбиста, придется стрелять на поражение, а устраивать кровавую баню не хотелось совершенно точно. К счастью, дворы выстроенных вдоль набережной домов выходили на противоположную от реки сторону. Это все упрощало.

В этот момент под хлопки порохового двигателя с соседнего перекрестка вывернул изящный самоходный экипаж. Он слегка напоминал очертаниями тот, на котором меня возил Уильям Грейс, разве что кузов отличался более удлиненной формой, глухие боковые дверцы не имели окон, а сзади немалый вес коляски принимали на себя сразу две колесные оси. Следом, тяжело переваливаясь на неровной брусчатке, катил неповоротливый броневик, в башенке которого подрагивал ствольный блок крупнокалиберного «гатлинга».

Я достал карманные часы и обнаружил, что сейчас всего без четверти двенадцать.