Читать книгу "Ритуалы экзорцизма - Елена Малиновская"

Я все еще продолжал сохранять молчание. Как там любил в прежние времена поговаривать Северянин? Мол, держи язык за зубами, Вулдиж, авось за умного сойдешь. Что же, мне стоило прислушаться к его советам намного раньше.

«Признавать свои ошибки никогда не поздно», – эхом прозвучало в моей голове со знакомыми насмешливыми интонациями.

– Так или иначе, но это все временно, – с легкими нотками неудовольствия произнес отец Грегор, должно быть, сообразив, что добиться от меня какой-либо реакции на его слова будет непросто. – Хотите вы того или нет, но в скором времени возжаждете крови. И первой, на кого вы обратите свое внимание, будет как раз леди Талия. Это не моя угроза. Это лишь простая констатация факта. Вы прекрасно знаете, что я прав. Демоны всегда убивают в числе первых родных и близких своей телесной оболочки. Видимо, таким образом они получают дополнительную силу и энергию.

И он сделал паузу, наверное ожидая, что на сей раз я не удержусь и задам хоть какой-нибудь вопрос.

А я сидел напротив него и отчаянно мечтал о бокале вина. Пусть самого дрянного, кислого и перебродившего. Лишь бы смочить пересохшие губы.

Нет, я понимал, конечно, что вечно сохранять молчание у меня не получится. Рано или поздно придется отреагировать на долгую речь инквизитора. Но пока мне совершенно этого не хотелось. Пусть сначала выложит все карты на стол. А то опять рискуем несколько часов переливать из пустого в порожнее.

– Поэтому я предлагаю вам сделку, – почти шепотом завершил главный инквизитор. – Вы уже демон, а следовательно, половина моего замысла исполнилась. Но теперь мне надо, чтобы вы согласились… Нет, не служить, конечно. Скажем мягче: быть мне другом. И иногда по-дружески оказывать мне те или иные услуги.

Я вздернул бровь. Ага, значит, вот как вы заговорили, отец Грегор. Предлагаете мне дружбу, стало быть. Забавно это слышать от того, кто на моих глазах убил ближайшего сподвижника. Да и демоны, как верно он выразился только что, особую страсть питают к убийствам именно друзей и близких. Что же, в таком случае я буду очень рад подружиться с главным инквизитором. И приложу все силы, чтобы наши близкие отношения как можно быстрее завершились смертью одного из нас.

– Стоит сказать, демоны на редкость горды и свободолюбивы, – разглагольствовал отец Грегор, все так же нервно барабаня по подлокотникам кресла. – Прежние мои попытки получить в свое полное распоряжение подобное создание закончились сокрушительным провалом. В итоге мне приходилось… хм-м… спешно уничтожать результаты опытов. И я решил действовать иным путем. Сотворить демона собственными руками. Вы прекрасно знаете, барон, что чем старше они, тем сильнее, хитрее и изворотливей. Мерзкие твари, уж не сочтите за личное оскорбление, коль отныне принадлежите к этой братии. Но что если я сам, лично, взращу демона с пеленок, так сказать? Если я буду стоять у самого истока темной силы в душе несчастного грешника? Тогда я сумею выяснить все слабые стороны этого создания, а следовательно, получу огромнейшее преимущество и заставлю новоявленного демона служить именно мне! После своего воплощения в телесной оболочке некоторое время они еще слишком слабы, слишком человечны и сохраняют некоторое подобие обычных эмоций. То, что надо для меня!

Отец Грегор облизнул пересохшие от долгой тирады губы. При виде его тонкого бледного языка мне на ум пришло другое сравнение. Нет, не паук. Ядовитая гадюка, ожидающая удобного момента для смертоносного броска. Помнится, однажды одна такая пригрелась на моей груди, когда я после теплых посиделок на местном кладбище с одним знакомым умертвием отправился домой, спьяну заблудился и забрел на небольшое болотце. А там выпитое вино еще сильнее ударило мне в голову, и я здраво решил, что лучше уж переночевать под открытым небом, чем блуждать по окрестным лесам, рискуя загреметь в какую-нибудь волчью яму и переломать себе все конечности, благо, если вообще жив останусь. Была середина лета, ничто не предвещало дождя, и я со всеми возможными удобствами устроился на вершине верескового холма. Мне еще повезло, что я проснулся от змеиного присвиста. Никогда не забуду чувства леденящего ужаса, когда я открыл глаза и увидел почти вплотную от своего лица раздвоенный на конце язык, которым мерзкая гадина словно силилась лизнуть меня в щеку и попробовать на вкус. Ох, с каким наслаждением я размозжил ее узкую треугольную головку! С каким восторгом бил и бил каблуком сапога, пока не превратил змею в какое-то кровавое месиво. И лишь потом я узнал, что такой итог пробуждения был почти закономерен. Ночь выдалась прохладной, и гадюка просто искала местечко потеплее, поскольку сама хладнокровная. Но даже тени раскаяния не шевельнулось в моей душе от этого знания. Слишком испугался я в тот момент и готов был отомстить всему змеиному племени за этот страх, недостойный потомственного некроманта.

А сейчас передо мной сидел человек. И этого человека я ненавидел больше, чем всех змей, вместе взятых.

– Принято считать, что некроманты более других магов подвержены влиянию Темного Бога. – Отец Грегор положил на колени локти, переплел пальцы и удобно устроил на них подбородок, не отводя от меня пронизывающего взгляда. – И инквизиция многие годы поддерживала это мнение. В самом деле, кому как не некромантам, тем, кто постоянно имеет дело с магией смерти, слышать вкрадчивый шепоток бога мертвых? Конечно, он звучит на самой грани восприятия, но звучит ведь! Но это лишь общепринятое мнение, которое нам выгодно поддерживать. Однако если провести холодный и трезвый подсчет, то выяснится, что никакой зависимости нет. Одержимыми становятся как некроманты, так и целители в равной степени. Даже более того: и инквизиторы частенько склоняются на сторону Темного Бога.

– Хотелось бы знать, почему тогда инквизиция так рьяно и с таким упоением очерняет людей моей профессии? – с невольным интересом спросил я, хотя твердо собирался не открывать рта до самого неизбежного финала нашей беседы.

– О, как вижу, эта тема вас всерьез взволновала, – препротивно захихикал отец Грегор. – Что же, скажу правду, мне это не трудно. Просто инквизиция считает некромантов своими злейшими противниками. Людям свойственно бояться смерти. Всегда страшит неизвестность, не боль, но предчувствие ее, а большинству из нас не дано узнать, что ждет за гранью миров. Если грамотно сыграть на этом страхе, то получишь человека целиком, со всеми потрохами. Он отдаст тебе все свое состояние, если убедишь, что сумеешь замолвить за него словечко перед Темным Богом. В конце концов, все нажитое золото к себе в гроб не положишь. И в этом плане некроманты всегда составляли самую серьезную конкуренцию церкви. Именно потому, что могли в любой момент вызвать дух покойного и расспросить, как ему на том свете живется. И тогда общественность могла бы узнать, что никакими деньгами нельзя замолить, к примеру, убийство, в котором не раскаиваешься. Что бы мы ни говорили про Темного Бога, какие бы страшилки про него ни придумывали, но стоит признать очевидный, хотя и не очень приятный для обычных смертных факт: он неуклонно блюдет принцип высшей справедливости. Око за око, зуб за зуб. Положение, конечно, может немного исправить осознание собственного проступка и искренние попытки загладить вину, но и это срабатывает не всегда. Если бы многочисленная братия грешников осознала сей факт, то щедрый поток пожертвований в церковь наверняка иссяк бы. Ведь, как ни печально осознавать, но человек ленив и очень не любит признавать собственные промахи. И индульгенции, выписанные за неплохие отступные, отлично успокаивают совесть и заставляют поверить, будто за деньги можно решить любые проблемы.