Читать книгу "Я прав - вы заблуждаетесь - Эдвард де Боно"

Науку следует реструктурировать, иметь с ней дело на трех уровнях: базовые навыки (методы), современный мир, общая культура.

Если мы собираемся добиться изменений в положении дел с мышлением в обществе, нам следует позаботиться о том, чтобы образование выполняло свою фундаментальную задачу, а именно обучало бы людей навыкам мышления. Это более важно, чем все остальное. Образование упорно отказывается принимать на себя такую задачу (в основном потому, что люди от образования пребывают внутри системы ценностей, где господствует очень узкий взгляд на то, что собой представляет мышление, и поскольку они ориентируются на неподходящие критерии).

Скоро настанет день, когда родители попросту начнут требовать, чтобы школы работали лучше в деле обучения их детей навыкам мышления. В опросе, проведенном Джорджем Гэллопом много лет назад, более 60 процентов родителей заявили, что недовольны тем, как в школах преподают «мышление».

Лудекия

Возьмите умного человека. Научите его правилам определенной игры. Затем попросите его сыграть в эту игру, но плохо. Это прозвучит для него абсурдным предложением. Умному человеку всегда хочется сыграть в игру полностью и в соответствии с тем, как составлены правила. Я придумал слово «лудекия» (от лат. ludo — я играю), которое означает процесс игры (осуществления деятельности) в строгом соответствии с прописанными правилами.

Фондовая биржа призвана отражать рыночную стоимость перечисленных в биржевом списке корпораций. Однако наиболее прямое влияние на рыночную цену акций оказывает тенденция людей покупать и продавать их. Поэтому вы сумеете успешно играть на рынке, если проявите внимательность и предугадаете тенденцию среди других игроков. Через некоторое время она превращается в игру «в себе», и всякие корпоративные ценности перестают быть первостепенными, даже если их периодически выдвигают вперед, дабы оправдать некоторое поведение, которое на самом деле зависит от иных факторов. Данный процесс неизбежен, поскольку через некоторое время мы предугадываем предугадывание повышения цены, а затем кто-нибудь предугадывает наше предугадывание предугадывания.

Игрок-инсайдер[41]знает, что затяжной постоянный рост случается нечасто, и деньги поэтому следует делать на колебаниях цены. Требуется лишь некий синхронизирующий сигнал (неважно, отражает ли он истинное положение вещей), чтобы заставить достаточное количество людей действовать надлежащим образом. Затем цена растет, люди начинают покупать. К моменту, когда начинают покупать рядовые игроки, вы, как инсайдер, продаете и делаете деньги. История показывает, что рядовые игроки бывают вполне счастливы, что их «доят» таким образом, потому что они постоянно помнят о том, что случаются и периоды затяжного роста цены, когда и им удается выиграть немалые деньги. Синхронизирующими сигналами в былые времена являлись, например, мнение Генри Кауфмана по процентным ставкам и сведения, появлявшиеся в некоторых биржевых изданиях.

Адвокат делает деньги, играя в юридические игры согласно прописанным правилам. Это включает раздел имущества при разводе, иски по медицинским ошибкам и ущемленным правам потребителей, переход капитала одной корпорации к другой и так далее. Тот факт, что компенсации по врачебным ошибкам резко повышают премии врачам (что включается в счета больных), а также вынуждают врачей защищаться целой батареей тестов и анализов (также за счет пациентов), не волнует адвоката. То, что взысканные по суду высокие компенсации для некоторых сфер деятельности (например, детских садов) не могут претендовать на страховку, опять-таки не волнует адвоката. Если правила написаны так, что адвокат получает определенный процент от выигранной в суде суммы, адвокату будет тем лучше, чем выше сумма. Если вы играете в игру, вы играете в нее.

Агенты по операциям с недвижимостью желают, чтобы цены были как можно выше, поскольку их комиссия — это некоторый процент от сделки. То, что запредельные цены могут сделать мечту о доме недостижимой для основной массы покупателей, не волнует агента.

Само образование демонстрирует лудекию в действии. Оно задает стандарты и тесты, а затем оценивает успешность собственной работы по результатам их применения. Если они не охватывают то, чему в действительности следовало бы учить, это еще ничего не значит, поскольку тесты оказываются важнее измеряемого ими.

Если телевизионный продюсер знает, что насилие сделает его программу более популярной, он включает насилие в эту программу. Игра, в которую играет продюсер, проста: программу должны смотреть. То, что высокий уровень насилия на телеэкранах оказывает вредное влияние на аудиторию, является заботой кого-то другого.

Хороший политик знает игру «выиграй на выборах» и игры, в которые играют средства массовой информации: как добиться, чтобы тебя заметили, но при этом не допустить промахов, поскольку один-единственный промах иной раз способен разрушить политическую карьеру. Уметь хорошо играть на выборах не то же самое, что уметь хорошо управлять государством.

Все это может показаться примерами жадности и своекорыстия. Но это не так. Как жадность, так и своекорыстие могут подлежать контролю со стороны общества, коллег и так далее. Это все на самом деле примеры лудекии. Если правила написаны таким образом, будет глупо с вашей стороны не следовать им. Если откажетесь вы, другие так не поступят. Если, будучи адвокатом, вы не решите добиваться крупной компенсации, клиенты обратятся к кому-нибудь другому. Если, будучи агентом по недвижимости, вы не предложите продавцу продать его недвижимость по цене повыше, он пойдет к агенту, который поступит именно так. Если, будучи инвестором на рынке ценных бумаг, вы будете ставить только на реальную стоимость, а не на рыночные тренды, вы рискуете быстро оказаться позади остальных инвесторов.

Интересно, что «игра» религии особенно преуспевает в деле преодоления непосредственных жадности и своекорыстия. Религия предлагает игру, которая не связана с извлечением сиюминутной выгоды. Несмотря на то что люди все равно играют в своего рода игру (лудекия), жадность и своекорыстие могут быть подавлены ради будущих выгод, общественного одобрения и высокой самооценки.

Лудекия представляет собой настоящую дилемму, поскольку нельзя просто так винить умных людей за то, что они играют в игру по принятым для нее правилам.

Краткосрочность

В США есть такая вещь, как квартальные отчеты биржевых аналитиков. Если акции вашей корпорации получили негативную оценку, акционеры начинают сбывать их и они все более падают в цене. Таким образом ваша корпорация становится возможным объектом для поглощения более крупной корпорацией. В Японии акционеры принимаются во внимание в последнюю очередь (по цепочке: компания — сотрудники — клиенты — банки — акционеры), поэтому здесь финансово-корпоративное мышление может быть гораздо более долгосрочным. В США директора часто перемещаются от одной корпорации к другой. После назначения на должность в очередную корпорацию директор должен показать, на что он способен. Затем директор уходит на другое место, и отдаленные последствия его действий могут проявиться только сейчас. То, что текучесть кадров в Японии гораздо меньше, чем в США, ведет к тому, что директор видит как краткосрочные результаты своих действий, так и более отдаленные. Директор в США должен обеспечивать быстрые результаты и предпринимать такие действия, которые приведут к немедленному росту стоимости акций. Инвестирование на более отдаленную перспективу — дело гораздо более сложное.