Читать книгу "Оружейники - Александр Быченин"

При этом с Валентином – младшим сыном О’Мэлли – у меня были прекрасные отношения. Вполне вероятно, потому, что мы с ним нигде не пересекались, за исключением семейных сборищ. Все-таки шесть лет – разница большая. К тому же Вэл, в отличие от Арти, пареньком был неконфликтным, веселым и коммуникабельным. Плюс сферу деятельности выбрал далекую от науки – его настоящей страстью была экономика. И управленцем он обещал стать неплохим, прекрасно проявив себя еще в пятнадцатилетнем возрасте, когда напросился на летних каникулах подработать стажером в родной «O’Мэлли Текникс». Помнится, тетушка тогда страшно гордилась и не уставала рассказывать, как хорошо ее младшенький справился с такой сложной задачей. Не мудрено, что именно его прочили в преемники старому Питеру. И этот факт Артура совсем не радовал. Но он делал вид, что ему абсолютно пофиг – у него есть наука. Что ему до всей этой суеты? Котировки, вбросы, курсы… кому нужна эта скукотень? Но меня не обманешь. Я кузена хорошо изучил за годы заклятой дружбы. Наука наукой, но по-настоящему его в жизни привлекала только одна вещь – власть. Не важно, какого рода. В научной деятельности – власть над природой, в жизни – над окружающими. А в идеале еще и власть над обстоятельствами. Крайне желательно – абсолютная. Не подумайте, что я тут злопыхательствую. Просто привожу факты. Но, как ни крути, чудовищем Артур не был, свои слабости прекрасно осознавал (где-то лет с четырнадцати) и контролировал, подчиняясь правилам человеческого общежития. Разве что со мной мог себе позволить расслабиться по причине все той же заклятой дружбы. Наверное, мы с ним извращенцы, потому что родственные чувства друг к другу все же испытывали, вплоть до некой привязанности. Почему, вы думаете, я не побоялся ради него в неприятности влезть? Вот то-то и оно.

Из-за нежелательности встреч с дронами маршрут вышел донельзя запутанным и протяженным, и следующие полчаса я был занят увлекательнейшей игрой в прятки с чертовыми механизмами. Хотя механизмами «циркулярки» назвать сложно – скорее автономные макроколонии нанов с невесомыми «скелетами» из сверхпроводящего металла. КПД – никакой, энергии жрут уйму, поэтому удаляться от коммуникаций не могут. И радиус поражения маленький по той же причине. Сдается мне, наши примитивные летающие роботы, оборудованные дубово простыми пулеметами, неприятностей доставили бы куда больше. Зато в этой слабости заключалось мое спасение – за каждой «циркуляркой» была закреплена определенная зона патрулирования. И если ее покинуть, даже засекший меня дрон терял ко мне интерес. Правда, тут возникала иная опасность – меня могли передать с рук на руки «коллеге со смежного участка», поэтому в любом случае в приоритете – скрытность. И очень долго мне удавалось действовать на манер высокотехнологичного шпиона-проныры, успешно обходящего все препоны. Скоростные рывки на спринтерские дистанции перемежались мгновениями полной неподвижности, когда я старался даже не дышать. Порой приходилось забиваться во всевозможные щели или сливаться с окружением, забравшись в густую тень – таковые наличествовали в избытке, благодаря особенностям освещения. Светильниками Предтечи зачастую пренебрегали, а стены светились только в основных коридорах, которых я избегал. А если не получалось, то старался пересечь с максимальной скоростью.

Не уверен, что сумел бы приспособиться к таким условиям, если бы не прошел суровую школу тренера дяди Коли, в которой психотренингу времени уделялось больше, чем голой технике. Как он сам любил говорить, все эти удары и хитрые приемы – мишура. Главное – что в голове. Если мозг не сможет адаптироваться к вариативным параметрам внешней среды, то никакие физические навыки не спасут. И я в этом с ним склонен был согласиться. Потому и не старался превратить себя в эталонную машину для убийств, как их любят показывать в фильмах – с гипертрофированной мускулатурой, квадратным подбородком и пустым взглядом. Поддерживал ровно такую форму, чтобы не стыдно было показаться на публике в любительских соревнованиях. Главная же работа шла на энергетическом уровне – через медитацию, практику цигун и самопрограммирование. Дядя Коля был лучшим на Новом Оймяконе специалистом по внутренним стилям ушу, ну и дополнительно много чего знал. А потому учил меня не какому-то конкретному направлению, а долго и упорно формировал то, что называл индивидуальной боевой системой – заточенной под конкретного человека и учитывающей все его психофизические особенности. Эклектика, но вполне осознанная и рационально обоснованная. Судя по тому, что я все еще жив, у него неплохо получилось.

Первый зал я пересек, использовав в качестве прикрытия длинный вентиляционный короб, проложенный почему-то по полу, и в поле зрения контролировавшей его пятерки дронов не попал. А вот со следующим возникла проблема. Он оказался мало того что обширным, так еще и девственно пустым. Огромное гулкое помещение метров пять высотой и около сорока в длину – и семь «циркулярок». Камеры здесь не работали, вернее, у меня не было к ним доступа, так что при составлении маршрута действовал я наугад, за что теперь и расплачивался. Впрочем, горевал недолго – через несколько минут вдумчивого изучения плана этажа нашелся обходной путь с единственным стремным моментом – предстояло заглянуть в коридор, оборудованный непонятной «вуалью». Из-за нее я изначально и предпочел просторное помещение, однако сейчас другого выхода не видел – здание было разделено на несколько защитных контуров в соответствии с ростом ее эффективности, и в любом другом месте с «вуалью» пришлось бы столкнуться минимум дважды.

Путь через зал был намертво перекрыт – увернуться от такого количества дронов нереально, спрятаться негде, а переть напролом смерти подобно. В сухом остатке – обходной маневр с одной неизвестной. По-божески, короче. Поскольку пустая трата времени смысла не имела, я двинулся по новому маршруту и через пару минут без помех достиг подозрительного коридора. Толкнул очередную дверь, и она послушно утонула в стене, открыв… черт, я даже на мгновение лишился дара речи – накаркал с «Обителью зла», однозначно. Иначе как объяснить зеркальный тоннель? Стены, пол, потолок – везде отражались моя любопытная башка и часть торса. Целиком соваться в ловушку я постеснялся. Н-да. Не было печали… впрочем, при всем сходстве были и заметные отличия. Во-первых, зеркальные поверхности сразу показались мне тускловатыми и какими-то… мутными? Изображение несколько размытое и искаженное. И снизу – то есть пол и стены, примерно по колено – отделка, если присмотреться, довольно шероховатая, явно не стекло. Вполне вероятно, какой-то полиметаллический сплав. Хорошо обработанный, даже отполированный, но, что называется, без фанатизма. Как будто прошлись сначала грубым напильником, оставив бороздки и ямки, а потом аккуратно обработали ту же поверхность наждачной бумагой, сгладив верхушки неровностей. Значит, все-таки не лазеры… что не могло не радовать.

Лезть в коридор не хотелось, но к дронам возвращаться не хотелось еще сильнее. А идти надо… эх, была не была! Вдохнув поглубже, я решительно вошел в тоннель и рванул с места в карьер, набрав нешуточную скорость. Пробежать предстояло метров сорок – коридорчик шел параллельно пустому залу. А это при моей скорости – около четырех секунд. Уйма времени, чтобы сотворить с незваным гостем какую-нибудь пакость. Ну, например…

Додумать не успел – подстегнутая самовнушением интуиция завопила дурным голосом: опасность!!! Я резко затормозил, проехавшись на подошвах, и подпрыгнул, насколько смог, вверх, в крайней точке траектории раскинув ноги в стороны. Хорошо, что коридор относительно узкий – длины моих конечностей как раз хватило, чтобы упереться в стены и раскорячиться в поперечном шпагате, с трудом удерживая равновесие. Ч-черт, еще чуть пошире – навернулся бы… и хана. А так лишь съехал сантиметров на десять вниз – стены уж больно скользкие – и надежно зафиксировался. Спасибо армейским ботинкам с навороченными подошвами. Мои родные «туристы» не сдюжили бы. А что хана – сто процентов. Я наконец понял, что имели в виду Брахни, когда называли этот тип защитной системы «вуалью». Трехмерная мерцающая паутина из хорошо заметных по причине множественного преломления света силовых линий полностью покрыла пол до границы раздела на стенах. Если бы я сейчас шагал по тоннелю, то ноги мои по колено превратились бы в мелкий фарш. А потом и все тело – на обрубках далеко не убежишь. Хотя на вид паутинка невесомая и безобидная.