Читать книгу "Бой под Талуканом - Николай Прокудин"

– Товарищ майор, встаньте! Вы человек новый, Степанков, людей, я смотрю, еще не изучили и положение дел ни хрена не знаете, обстановкой не владеете!

Не владеете обстановкой! Я ничего не имею против Жилина и Луковкина, но ребята через неделю уже в Союзе! В батальоне есть еще два орденоносца, которым осталось служить по году! Острогин и Ростовцев!

– А-а-а, – пронеслось по клубу.

– Вот из них и определили кандидатуру! Острогин – взводный, можно, конечно, назначить заместителем командира роты, но нужно время, поэтому его кандитатура отпадает. Остается Ростовцев. Возражений ни у кого нет? Мы вчера с заместителями обсуждали этот нелегкий выбор. Достойных – много! Начальник штаба и замполит полка его поддержали. Была кандидатура от разведки, но они пусть вначале с насильниками и мародерами разберутся! Кто что возразит? Ростовцев участвовал за год во всех операциях, ни одной не пропустил, награжден, за замполита батальона неоднократно работал…

– Я хочу возразить, товарищ полковник, – начал возмущаться Ломако, – очень уж он горяч и болтлив. Комиссия была перед боевыми, а он заявил проверяющим, что баня не работает и паек плохой…

– А, что баня еще не работает? – взъярился командир полка. – Твою мать! Сколько это будет продолжаться? Зайдите ко мне в кабинет после совещания.

По залу пронесся дружный хохот, и зам. по тылу, густо покраснев, сел обратно на стул.

– Кто еще имеет возражения? Только по существу, по делу. Лично мне он нравится, я его кандидатуру и предложил, – закончил выступление Филатов. – Дело серьезное! Выводим человека на высокую «орбиту», перед ним открываются большие перспективы!

Возражений не поступило, а наоборот, дружно поддержал комбат – танкист Ахматов и саперы. Артюхин и Лонгинов, соглашаясь, кивали головами.

– И в последнем рейде не подкачал, умело действовал! Верно? Ну, вот на этом и порешили! Будем растить героев из своих рядов! Наград отличившимся офицерам и прапорщикам, сержантам и солдатам не жалеть, заслужили, завалить наградными листами строевую часть, пусть работают! X… знает что! В лучшем воюющем батальоне всего пятеро награжденных офицеров, включая комбата! Безобразие и свинство! Я и сам долю вины с себя не снимаю! Железа не жалеть, награждать! Строевик! Если своевременно представления оформляться и отправляться не будут, порублю твой конец на пятаки и по плацу разбросаю! – рявкнул Иван Васильевич.

– А что я, при чем тут строевая? – попытался возразить Боченкин. – Сами вовремя не пишут, задерживают, ошибки допускают, да и в наградном отделе каждый месяц новые требования. То им трофеи нужны, то спасение командира или подчиненного, то малое число боевых операций не устраивает, то количество уничтоженных «духов». А то наоборот, никого не убивать, а оказывать помощь в восстановлении дорог и школ. Да сроки прохождения по времени ужесточили – на третий день после боевых отправить из полка на пятый – из дивизии в армию, не успели – возврат! Дурдом! А я во всем виноват! Первая рота! Вы почему вовремя не оформили бумаги на отличившихся?

– Все сделано еще вчера и лежит у вас в папке! – возразил Сбитнев.

– Не видел, – ответил Боченкин, но был прерван командиром:

– Так глаза протри или протрезвей! Разберись в своем хозяйстве! Закончили пререкания! Свободны!

Зал дружно громыхнул смехом, офицеров уже достала длительная канцелярская канитель и бесконечные возвраты представлений на награды.

Я мужественно боролся с обволакивающей дремой в душной перегретой дежурке, сидя за пультом. В штабе стояла мертвая тишина, только часовой в теплом парадном мундире у Боевого знамени тяжело вздыхал и переминался с ноги на ногу. Плюс пятьдесят, и два часа стоять с автоматом в парадке – это тяжелейшая пытка.

– Привет, герой! – поздоровался со мной зашедший с совещания Роман Романыч.

– Привет, – ответил я сонно. – Закончилось совещание?

– Закончилось, закончилось. Ты про ящичек-то не забудь. Долг – дело чести офицера! И еще одну бутылочку добавь по сегодняшнему событию! – И он, улыбаясь, направился в строевую.

– Какому событию? – переспросил я, не поняв намека, но ответа не получил.

Следом вошли еще офицеры и как-то странно посмотрели на меня, проходя мимо и ухмыльнулись.

– Здорово, Никифор! Как жизнь? С тебя причитается! Герой! – ласково заворковал появившийся Мелещенко, но, увидев подходящего к штабу Артюхина и Мусалиева, скрылся за дверью парткома.

– Поздравляю! Молодец! Повезло тебе, чертяка! – крепко пожал мне руку замполит батальона.

– С чем повезло? С дежурством, что не сняли за компанию с Габуловым? С представлением ко второму ордену? Что тут особенного, половина батальона в списках, да только получат один или два человека. Со званием? Ну и что не сегодня так завтра, рано или поздно, никуда не делось бы, – лениво возразил я и широко зевнул.

– Ну ты дятел! Чудак-человек! Ты о чем говоришь-то? Кто все-то? Что получат? – И он покрутил указательным пальцем у виска.

– Что-что… Старлейские звездочки все лейтенанты получат. Просто мне первому, потому что прибыл на неделю раньше, – ответил я.

– Тебе, балда, Героя дают! По крайней мере оформляют, – рявкнул возмущенный моим равнодушием Юрий и пошел по коридору.

Я чуть не упал от неожиданности со стула после этих слов и предпринял попытку сообразить, о чем идет речь. Что за глупые шуточки! Но тут с большой тетрадью – «гроссбухом» появился Сбитнев и заорал:

– Открывай дежурку, сейчас будем твою биографию описывать, придумывать несметные подвиги и восстанавливать в подробностях боевой ратный путь! Родина должна знать своих героев, а герои не забывать друзей-товарищей и полнее наливать!

– Вовка! О чем весь этот базар? Ты уже четвертый несешь какую-то околесицу! Объясни толком, что мне дают, куда посылают, зачем?

– Как чего? Мы из тебя Героя делаем!

– Героя репортажа? Книги, статьи, телепередачи, фельетона?

– Советского Союза! Разнорядка пала на тебя. Посудили, порядили, и вышло, что ты – самая подходящая кандидатура, – хмыкнул Володя. – Ну давай, рассказывай свою историю, биографию уточняй. Мороки теперь с тобой не оберешься до самого выхода на войну. Да, совсем запамятовал! Про отпуск забудь и пока не мечтай. Останешься до особого распоряжения командования! Сегодня срочно материалы на тебя будут печатать, а завтра в штаб дивизии нарочным повезут! Ветишина отправляю. А ты деньги экономь, а то не хватит на всех. Каждый день будешь поить, угощать, это ведь событие, в батальоне за всю историю никому Героя не давали. Ох, погуляем!

– Меня Героем Советского Союза?!!

– Тебя, тебя, – ухмыльнулся Володя.

– Какое покутим! Завтра разберутся, одумаются. Не бывало еще на этой войне, чтоб живому-здоровому замполиту Героя вручали. Только посмертно, для этого нужно гранатой себя вместе с «духами» подорвать! Посмертно двоих наградили! Если понадобится третий случай в моем лице, то я пас! Не хочу!