Читать книгу "Книга Фурмана. История одного присутствия. Часть 4. Демон и лабиринт - Александр Фурман"

Фурман приплелся за двадцать минут до назначенного времени. За прошедшие сутки он уже настолько свыкся с тем, что его жизнь кончена, что приятное вечернее солнышко, ясное небо, чистенькая свежая травка, улыбающиеся люди его сейчас не только не радовали, но скорее раздражали своей бесцеремонной навязчивостью. Человек, можно сказать, умирает, а они пристают, ластятся, настырно лезут в глаза, вопят всем своим видом, что у них все прекрасно… А эта уродская ракета, сделанная к тому же из титана – редкого и очень дорогого металла? Это ведь вообще какая-то насмешка – гигантский, сверкающий на солнце, бесстыдно вздыбленный фаллический символ! Фурман чуть не заплакал от тайного смеха.

На свою казнь он оделся намеренно невзрачно, почти по-походному (собственно, выбор у него и так был небольшой). А вот Соню он издали даже не сразу узнал – и сердце у него упало, разбившись на мелкие кусочки. Она всегда носила свои фирменные синие джинсы с декоративным плетеным ремешком и множеством маленьких кармашков, а сейчас шла к нему в очень коротком, плотно облегающем, необычайно ярком и красивом платье: на густом темном фоне – какие-то разноцветные, пряные, прихотливо танцующие вспышки. Сверху платье было закрытым, со строгим стоячим воротничком, – и вся эта сложная игра красок и стилизованная строгость взрывались выставленными напоказ ослепительно-белыми крепкими бедрами и икрами. Довершали картину модные туфли на толстой платформе и маленькая сумочка. Светящаяся Соня смотрела на Фурмана с веселым вызовом.

– Ну что, может, поцелуешь меня? В честь нашей встречи.

Фурман покорно клюнул ее в щечку.

– Нет, не так – вот сюда!

Слегка задохнувшись после долгого поцелуя, Соня спросила, нравится ли ему ее замечательное новое платье. Он покивал и что-то промямлил.

– Значит, в целом одобряешь? Ну ладно. Тогда идем?

Она решительно взяла его под руку, и они тронулись знакомой дорогой к Наппу.

А это необыкновенное платье Соня больше никогда не надевала.