Читать книгу "Генеральская мафия – от Кутузова до Жукова - Юрий Мухин"

А адмиралу Октябрьскому, как видите, никто приказа не давал, Октябрьский сам выпросил себе у Москвы разрешение удрать, а чтобы это не выглядело уж очень позорно, прикрыл это как бы заботой о неких очень ценных руководящих работниках Севастопольского оборонительного района.

Для начала сравним это поведение Октябрьского и Петрова с поведением командующего 6-й немецкой армией, действительно попавшей в безвыходное положение. Из окружения вывозились немецкие офицеры, которых вне окружения назначали на более высокие должности, из окружения было вывезено 30 тыс. раненых. И 24 января 1943 г. Паулюсу пришла в голову мысль о вывозе специалистов как таковых, и он послал шифровку: «Предлагаю вывезти из «котла» отдельных специалистов — солдат и офицеров, которые могут быть использованы в дальнейших боевых действиях. Приказ об этом должен быть отдан возможно скорее, так как вскоре посадка самолётов станет невозможной. Офицеров прошу указать по имени. Обо мне, конечно, речи быть не может».

Фельдмаршал Эрих фон Манштейн, в отличие от адмирала Кузнецова, так прокомментировал это предложение Паулюса: «В связи с этой радиограммой Паулюса я хотел бы сказать об эвакуации отдельных лиц следующее. С чисто деловой точки зрения, естественно, было бы желательно спасти возможно большее число ценных специалистов, конечно, независимо от их звания. И с человеческой точки зрения понятно, что хотелось бы, и надо было стараться спасти каждого. Но эту эвакуацию необходимо было рассматривать и с точки зрения солдатской этики. Нормы солдатской этики требуют, чтобы в первую очередь были эвакуированы раненые. Меры к их эвакуации предпринимались, и эффект их в столь сложной обстановке был разителен. Но эвакуация специалистов могла быть произведена только за счёт эвакуации раненых. Кроме того, неизбежно большинство эвакуируемых специалистов составили бы офицеры, так как благодаря их подготовке и опыту они представляют большую ценность в войне, чем рядовые солдаты (если речь не идёт о специалистах, имеющих совершенно особую техническую или научную подготовку). Но в той обстановке, в которой находилась 6-я армия, по понятиям немецкой солдатской этики, когда речь шла о спасении жизни, офицеры должны были уступить первую очередь солдатам, за которых они несли ответственность». Соответственно, Гитлер приказал сообщить Паулюсу: «…в отношении эвакуации специалистов: фюрер в просьбе отказал».

Некоторые оппоненты упрекают меня в прославлении немцев. Во-первых, только идиот догадается их унижать, поскольку этим унижается победа наших предков в Великой Отечественной войне. Вообще-то советским офицерам я ставлю в пример полковника Тишинского, который, невзирая на приказ командира корпуса распустить дивизию и пробиваться в одиночку, свою дивизию не распустил и возглавил её прорыв из окружения в полном составе, погибнув в арьергарде. Генерала Ефремова, за которым Жуков послал в окружение самолёт, но Ефремов отказался бросать свою окруженную армию, был тяжело ранен при выходе из окружения и застрелился, чтобы не обременять собою выносивших его офицеров. Генерала Чуйкова, не бросившего своих солдат в Сталинграде и не перенесшего свой командный пункт на левый берег Волги, хотя и командовал армией в полутора сотнях метров от переднего края. Генерала Белова, который дрался в окружении так, что Гальдер беспомощность немцев по уничтожению 1-го кавкорпуса РККА назвал позором тех 6 немецких дивизий, окруживших кавкорпус Белова и безрезультатно пытавшихся его уничтожить. Белов вырвался из окружения вместе с корпусом. Советским офицерам есть кого поставить в пример. Но вернемся в Севастополь 1942 г.

Хроника Севастопольского позора такова. 30 июня, примерно в 19.00, Октябрьский получил от Кузнецова разрешение: «Военные советы ЧФ и армии и ряд командиров и военкомов дивизий и бригад эвакуируются 01.07.42 г.». Для руководства обороной в Севастополе и прикрытия эвакуации …оставить генералов Петрова и Моргунова, а через три дня и им приказывалось эвакуироваться». К этому часу Октябрьский получил и дублирующее разрешение Ставки на своё отбытие с передачей командования Петрову в телеграмме Василевского. В 19.30 Октябрьский собрал совет. «На нём присутствовали командующий СОРом и флотом вице-адмирал Ф.С. Октябрьский, член Военного совета дивизионный комиссар Н.М. Кулаков, командующий Приморской армией генерал-майор И.Е. Петров, члены Военного совета Приморской армии, дивизионный комиссар И.Ф. Чухнов и бригадный комиссар М.Г. Кузнецов, командир охраны водного района (ОВРа) контр-адмирал В.Г. Фадеев, начальник штаба СОРа капитан 1 ранга А.Г. Васильев, начальник Особого отдела Черноморского флота Ермолаев, комиссар Береговой обороны полковой комиссар К.С. Вершинин и комендант Береговой обороны генерал-майор П.А. Моргунов». Считается, что на этом совете «выступили члены Военного совета Приморской армии Чухнов и Кузнецов, предложив оставить одного из командиров дивизий со штабом, так как соединений и частей, по существу, уже нет, а разрозненные группы и подразделения не имеют боезапаса и что руководить на таком уровне нечем». Не хочется комментировать этот позорный бред, поскольку разрознены эти группы и подразделения были именно тем, что удирало командование частей и соединений СОР. Как поведали члены совета, все удравшие из Севастополя в ночь на 1 июля, на совете генерал Петров вроде бы заявил: «Если это необходимо и командование решило так, то он готов остаться и сделать всё, чтобы выполнить боевую задачу». А в связи с чем он это заявил? Что это за вопрос, если Москва это считала необходимым и именно с таким условием дала разрешение эвакуироваться Октябрьскому?

Но дивизионный комиссар Кулаков якобы «указал на большие потери врага, значительно превышающие наши, а у нас почти ничего не осталось. Политико-моральное состояние защитников крепкое, а главное, нет уже ни частей, ни боеприпасов. Задержать врага вряд ли удастся. Поэтому оставлять генералов Петрова и Моргунова нет необходимости. Генерал Петров на вопрос Октябрьского о том, кого оставить в Севастополе, предложил оставить генерала Новикова — командира 109-й стрелковой дивизии, так как его сектор обороны обороняет Херсонесский полуостров, и остатки войск отходят туда же. Командующий согласился с этим предложением и приказал Петрову и Моргунову до рассвета помочь Новикову организовать оборону и эвакуацию согласно плану».

Можно из этих сведений о заседании объединённого Военного совета сделать вывод, кому именно Октябрьский передал командование СОРом? Некоторые умники утверждают, что Октябрьский передал командование СОРом Новикову, а Петрову, дескать, приказал эвакуироваться. Но это не так потому, что для передачи командования не Петрову, а Новикову Октябрьский обязан был бы снова запросить Москву, а у него уже времени не было. Октябрьский передал командование Петрову! Но логика подсказывает, что одновременно члены совета предложили Петрову удирать вместе с ними. И Петров дрогнул! И сделал хитрый финт — после заседания совета он тут же написал приказ от своего имени — как командующий Приморской армией:

«Боевой приказ. 30/У 1-42 г. Штаб Приморской армии. 21.30.

1. Противник, используя огромное преимущество в авиации и танках, прорвался к Севастополю с востока и с севера. Дальнейшая организованная оборона исключена.