Читать книгу "Тайный рыцарь - Руслан Мельников"

Два тевтонских кнехта уже сотрясались в предсмертных конвульсиях. Еще один отползал прочь, пятная утоптанный снег жирным красным следом. А заточенные острия китайского чаньгуня так и мелькали на солнце.

— Татары! Татары!

Необычный вид не по годам прыткого старца, его странное оружие, непривычная манера боя и впечатляющие акробатические трюки вызвали в рядах кнехтов панику. А ведь еще и меткие стрелы летят из-за деревьев одна задругой… И тайный рыцарь, повергший в снег непобедимого Фридриха фон Берберга с оруженосцем. Да уж, есть от чего прийти в ужас.

— Та-та-ры!

Ноги в руки взяли даже самые стойкие кнехты. Кто-то искал спасения в лесу, кто-то скатывался с обрывистого берега на лед Вислы. Ох, свежа была еще память о Легнице: не забыли тевтоны, чем чреваты стычки с «богопротивным Измайловым племенем» и их союзниками.

Глава 69

Преследовать бегущих не стали. Некому, как оказалось. В дерзком налете участвовали лишь три человека: тайный рыцарь, Сыма Цзян и…

— Богдан! — удивленно выкрикнул Бурцев. Молодой лучник в волчьей шкуре, выезжавший из леса, радостно замахал руками.

Странно все это. Очень странно! И прусский проводник Богдан, и старик-китаец должны были давно пасть под Взгужевежей, захваченной цайтко-мандой. Так почему же они сопровождают сейчас эсэсовца, упорно хранящего инкогнито? В том, что глухой топхельм тайного рыцаря скрывает арийскую физиономию еще одного фашика, Бурцев уже не сомневался. Что ж тут, елки-палки, происходит?

Безгербный рыцарь первым делом полез освобождать Ядвигу. Любовь-с, однако! Сыма Цзян полоснул окровавленным лезвием боевого посоха по путам Бурцева.

— Сема, как ты сюда попал?!

— Моя на коня приехала, — простодушно удивился китаец. — Моя сначала с Богдана была, потом рысаря встретила.

— Кто это? — он кивком указал на тайного рыцаря.

Тот уже помог Ядвиге одеться и укутывал ее в свой теплый походный плащ на меху. Девушка дрожала от холода и пережитого ужаса. Но о благодарности не забыла. В порыве чувств кульмская красавица страстно расцеловала своего избавителя. Прямо в шлем расцеловала! Ну и нежности, однако…

— Кто это, Сема?

— Это, — Сыма Цзян пожал плечами. — Это голый красивый девка. Замерзший девка. Целовальный девка. Моя больше ничего не знать.

— Тьфу ты! Да я ж не о ней.

Бурцев поднял автомат фон Берберга. Направил ствол на сладкую парочку, рявкнул по-польски:

— Ядвига, отойди-ка в сторонку!

И девушка, и ее кавалер с железным горшком на голове повернулись. Ядвига, взвизгнув, отскочила. Тайный рыцарь попятился. Бурцев снова перешел на татарский:

— Я о рыцаре говорю, Сыма Цзян. Что это за мразь такая?

— Почему мразя, Васлав? Это не мразя. Это хорошая человека. Пана Освальда Добжиньская.

— Освальд? Пан Освальд Добжиньский?!

Бурцев чуть не сел в снег. Пан Освальд снял шлем.

— Я это, я, Вацлав! Убери, пожалуйста, свой громомет с невидимыми стрелами.

Он убрал.

— Ты?! Но как?! Почему?! И откуда у тебя кинжал с орлом? И кольцо с черепом?!

— Трофеи, — коротко ответил добжинец.

От дальнейшей беседы их отвлекли. Ядвига…

— Бедный, бедный мальчик! — громко сокрушалась она над телом Вольфганга фон Барнхельма.

Казалось, девушка вот-вот зарыдает. Благородный Освальд вмиг позабыл о Бурцеве: добжиньский пан уже спешил к расстроенной даме — утешать. Бывшая шпионка Германа фон Балке, не стесняясь свидетелей, поцеловала убитого в холодные губы. Ну, теперь рейнский рыцарь точно будет счастлив на небесах.

Бурцеву вспомнилась Аделаида. Тоскливо-претоскливо защемило в груди. А станет ли в случае чего его супруга надрывать сердце у смертного ложа мужа, как эта непостоянная и неразборчивая в чувствах постельная разведчица тевтонского ланд-мейстера? Вряд ли. Теперь — вряд ли.

— Жаль хлопца, — Освальд со шлемом в руках встал подле Ядвиги. — Славный паренек, хоть и немец. Но ты ему ничем не поможешь.

Девушка подняла на добжиньца влажные глаза. Горе ее было искренним, однако непродолжительным: слезы уже высыхали. Ядвига слишком сильно любила жизнь, чтобы долго оставаться верной мертвому воздыхателю.

— Была его дамой сердца? — понимающе кивнул Освальд. — Должен признать, у бедняги Вольфганга недурственный вкус. Совсем недурственный.

Ядвига окончательно перестала плакать. Ядвига кокетливо улыбалась. «Началось», — с печалью подумал Бурцев. На душе стало совсем мерзко. Не то чтобы он ревновал одноночную любовницу к Освальду. Глупо таких ревновать. Просто дико захотелось, чтобы стояла рядом Аделаида и смотрела на него вот так же, как смотрит сейчас Ядвига на добжиньского рыцаря.

Аделаида! Блин, не мечтать надо, а выручать девчонку из беды! Бурцев шагнул к эсэсовцам цайткоманды. Автоматчик в монашеском одеянии, нанизанный на стрелу, мертв, вне всякого сомнения. Оруженосец штандартенфюрера тоже лежал неподвижно. Не очухался еще после стычки с тайным рыцарем: каска — сбита, башка — в крови. А вот сам фон Берберг уже копошился, пытаясь принять вертикальное положение. Что ж, с этим можно поговорить. И нужно!

Подняться на ноги штандартенфюреру Бурцев не дал. Пинком опрокинул обратно в снег, сорвал с головы ведрообразный шлем, сунул под нос ствол «шмайсера». Произнес — глухо, спокойно:

— Фридрих, мне нужно знать, где моя жена. Об остальном побеседуем позже.

Фон Берберг был еще слаб. И не столь меток. Его плевок пролетел мимо лица Бурцева. Зато резкий удар «шмайсером» пришелся точно. Пары зубов вестфалец теперь недосчитается. Может, больше.

— Тебе не терпится встать к тому дереву на место Ядвиги, да, Фридрих? — Глаза Бурцева хищно блеснули. — Имей в виду, среди нас тоже есть опытный палач.

Короткий кивок в сторону Сыма Цзяна.

— Не пробовал еще китайских пыток, штандартенфюрер? Так мы устроим.

Рука Освальда легла ему на плечо:

— Вацлав, не нужно здесь слишком громко стрелять. Невидимые стрелы хоть и незримы, но слышны издалека. Да и кнехты разбежались — могут привести подмогу. Нам бы убраться всем подальше, да поскорее. Просто убей мерзавца, и поехали.

Просто убить?! Бурцев тихонько матюкнулся. Он и рад бы замочить фашика, да нельзя. Кто, кроме этого эсэсовца, знает, где искать Аделаиду?

Фон Берберг прекрасно понимал, о чем думает Бурцев. Вестфалец глумливо улыбался разбитыми губами.

— Возьмем его с собой, — решил Бурцев.

В конце концов, китайские пытки можно отложить. Ненадолго. Совсем ненадолго. Сыма Цзян — славный старикан. Если потребуется, бывший советник Кхайду-хана по изощренности и жестокости переплюнет любого гестаповца. Правду об Аделаиде из фон Берберга китаец вытянет, обязательно вытянет…