Читать книгу "Долина Дестино - Альберт Фейгельсон"

Пёс тихо подошёл к нему и лёг. Ровное дыхание и спокойные глаза вообще ни о чём не говорили, кроме просьбы, чтобы его погладили по спине. Он то же приподнял морду, расширил ноздри, пытаясь поймать, что-то в воздухе. Наверно тот же запах о чём-то ему говорил. Но заглотнув его во внутрь, он тихо лёг у ног Ленада и закрыл глаза.

– А вот ты где, я тебя обыскался. Тихий спокойный голос раздался за спиной Ленада.

Сознание своей правоты зачастую нам дороже всего в жизни и, сколько мы теряем, даже не задумываемся. Да и что имеем, нам трудно понять. Какой безумец согласится вырезать из дерева, если он не знает мягкость материала, чьё сопротивление он должен победить. Так же и жизнь воина, приобретает смысл, когда он знает про своего противника или союзника больше, чем он сам о себе. Дороги, ведущие к этим знаниям, прикрыты нашими фантазиями и насколько мы сможем от них избавиться в начале любого нашего пути, и есть логический ответ о будущем. Познания открывают нам дорогу в царство новых грёз. А что может быть лучше, чем мечтать о том, за что ты не в ответе. Но, всё это не для тех, кто вечно в дороге или в седле.

– Отец, ты же сам мне говорил – «Нет практически свободных. Есть или вообще свободные, или рабы». Принц бесстрашных, отряхиваясь от листвы, прилипшей на ноги за ночь, пытался вытащить отца на очередной разговор. Где-то он понимал, что всё происходящее сейчас уже не совсем управляемо. Но он хотел быть взрослым, значит делать вид, что всё понимает. Тем более разговор со вчерашнего вечера не давал ему покоя.

– Да, мальчик, это мои слова. Протягивая руку сыну, чтобы быстрей подняться, произнёс отец. – Но сейчас, я пытаюсь принять решение в независимости от своих возможностей и боязни стать зависимым. Пускай приготовят плотный завтрак, впереди длинная дорога. Стоя уже на своих двоих произнёс Король. – А то у меня от вчерашнего джема так сладко во рту, что хочется залить туда литр хмеля.

– Воля и желания они безграничны, сможешь ли ты ими научиться управлять в такой ситуации. Подумай хорошо.

– Ну, во-первых, владеть тем, что не имеет ни конца, ни начала невозможно. Вот пользоваться ими правильно, за это стоит побороться.

– Бороться, за что? За возможности?

– За безграничные возможности.

– Опять возвращаюсь к твоим словам – «Даже у всевышнего нет выбора, он должен придерживаться своих возможностей, хоть и говорят, что они безграничны».

– Оставь его в покое, при любом случае мы его теребим по пустякам. Он так же нуждается в нас, как и мы в нём, поверь мне, сынок.

– Ну, например, зачем ему нужен ты или я. Юношеский смех вышел из лёгких тёплым ветерком, обойдя среди всех, осел посреди поляны. Играясь утренним воздухом как тысячью маленькими колокольчиками.

– А представь, что ты самый сильный и отважный воин в этой долине. У тебя прекрасное войско и оно ещё верит, что ты лучший полководец. Но пока нет у тебя реального врага, ты всё это не сможешь доказать или просто проверить. Так же и ему мы нужны, для того, чтобы показывать свою силу и могущество. Без нас он – неизвестность. Он в нас нуждается не меньше, чем мы в нём. Я разрешаю тебе говорить с ним на равных. Рассмеялся король, добавив к гуляющему вокруг смеху свой. Он подошёл поближе и обнял сына за плечи. Он отодвинул его шапку и прошептал ему на ухо. – Чтобы выиграть, не всегда нужно побеждать.

– Сдаться? Произнёс тихо, не поворачивая шеи. Принц не двигался, каждую такую минуту он помнил. Любое прикосновение отца для него было очень важно. Король это знал и старался при каждой возможности это использовать.

– Нет, просто быть рядом с тем, кто может завтра проиграть и там уже решать. Ещё крепче прижимая к себе своего ребёнка.

– Но зачем папа, мы же рождены побеждать.

– Мы сегодня существуем только из-за того, что умеем видеть, что происходит вокруг, а не из-за того, что лучше всех управляем мечом и луком.

– Еда подана, вы можете сесть. Голос, прозвучавший за спиной короля, вывел его из состояния блаженства и идиллии. В походах не было принято называть по полным регалиям. Весь этот этикет, он был при дворе. Во время боя король сражался наравне со всеми и всегда был первый в любом бою. Но так же его место мог занять и любой солдат. Всё было рассчитано на победу, а победителей не судят. Так же на отдыхе все сидели вместе и говорили на равных.

– Король, а что сказала гадалка? Спросил, уже усевшись за стол, один из солдат. Столом это было тяжело назвать, но в походе всё, что не на земле, это стол или даже кровать.

– Проблема в том, что она не то, что ты говоришь, а хуже – предсказательница.

– Так же ты говорил и про ту, что мы тебе нашли в верхнем замке. Где сейчас живёт этот игрок Ветров? – со сверкающими глазами произнёс тот же воин.

– Да, а что с ней? Король, забросив очередной ломать испечённого на костре ломтика хлеба, произнёс это с важным лицом.

– Странный вопрос, что с тем, кто нам сопротивляется. За столом поднялся общий смех. Он был искренний и в то же самое время, был понятен только им.

…

Что кроется за всеми цифрами, озвученные нами по жизни, даже поняв их, мы не всегда можем сказать – «Мы достигли чего то или нет». Я могу сказать – «Что да, могу ничего не говорить». Хотя бы из-за того, что всё, то пройдённое в миллион раз больше, чем мы думали и смогли бы придумать, если бы нас когда-нибудь попросили в ту пору когда были вместе. Кому, что полагается и почему у одного так, а у другого не как – я уже давно не спрашиваю ни себя, не у других. Любовь – единственная форма общения, не имеющая границ, нет дна и в то же время очень легко переполнить и разлить ….По некоей странной причине выражение «любовь прошла» всегда звучит как-то более конкретно, чем «Любовь ещё жива». Возможно, потому, что слова «прошла» и «ещё жива» практически жизненно сплетённые в своей положительной неопределённости, отрицая друг друга не только по смыслу, но и по приоритету у каждого по жизни – заменяя друг друга, не давая образоваться пустоте. Хотя одно противоречит другому, не давая восполнить первую аксиому второму противоречию. Вне зависимости от смысла самого бытия мы стремимся к совершенству, что придаёт нам дополнительные силы, поддерживающие форму и отрицающие пустоту. За максимумом не следует ничего, кроме разве Что личной критики. Таким образом, мы любя, соучаствуем в создании системы против природы, она не объяснима, но ощутима внутренним желанием быть вместе.

– Силы небесные, это пишет человек, оставленный мною, брошенный, как бросают бездомных псов, один раз погладив. Королева вытерла мокрые глаза. Подвинула к себе подсвечник поближе. За окном был день, но высокие и длинные окна не давали практически пробраться свету. Она приблизила листок, знакомый запах мяты ударил в нос. Это подтверждение, что это бумага Рича. Ею он пользовался в редких случаях, так как она была ему подарена одним купцом, что гостил у них много лет назад. Глаза отыскали место, где она остановилась, продолжив себе уже бубнить под нос, королева окунулась заново в письмо.